Мадам

Потом у меня брали интервью телевизионщики, обо мне писали газеты, я получила премию в 1000 долларов и была награждена поездкой в Англию. В конце концов меня назначили директором департамента занятости в агентстве «Мэнпауэр». По странному стечению обстоятельств моя работа в агентстве была довольно близка к тому, чем я занимаюсь сейчас. Некий клиент просил оказать ему какую-либо услугу, и я находила человека, который мог ему подойти. Именно в это время я и открыла в себе дар посредника. Заодно я извлекла хороший урок на будущее: если у вас достаточно предприимчивости, то лучше, по мере возможности, самому себе быть хозяином. Так уж устроена жизнь: те, кто ничего не делают, часто присваивают себе плоды чужих усилий…

После трудной работы в агентстве мы с компанией друзей обычно проводили уик-энд на пляже недалеко от Амстердама. Этот прекрасный пляж называется Зандвоорт и простирается вдоль всего побережья Голландии. Небольшие домики с террасами, веселые ресторанчики, где можно поесть и что-нибудь выпить, разбросаны по всей площади пляжа. Каждый из этих ресторанов имел название и номер, и чтобы назначить свидание, достаточно было сказать:

– Встречаемся у «Вильгельмины», двадцать четыре.

Однажды я поехала на воскресный отдых с одним из моих друзей, его звали Куук. Мы там сделали для себя весьма любопытное открытие: «Вид на море», 22 – ресторан, где собирались гомосексуалисты.

Все мужчины, были броско и эффектно одеты: крохотные бикини, выставлявшие напоказ все их прелести, цветные майки с рисунками, шарфы от Пуччи и Сен-Лорана. Причудливо подстриженные пудели резвились у их ног.

Вскоре я поняла, что и те девушки, которых можно встретить здесь, тоже гомосексуальны.

Единственным настоящим мужчиной там был Куук, а так как он был красив и хорошо сложен, то вокруг него крутилось немало «голубых» парней.

Когда я осталась одна, мне захотелось с кем-нибудь познакомиться. Случайно я наткнулась на девушку, лицо которой мне показалось очень знакомым хотя в общем-то, подруг среди лесбиянок у меня не было.

– Привет, – обратилась ко мне эта рыжая красотка. – Как ты жила все это время?

– Я? А вы, случайно, не ошиблись?

– Да нет, я знаю, с кем говорю, маленькая лизунья! – рассмеялась в ответ рыжеволосая.

– Что вы хотите этим сказать?

– Меня зовут Хеллен Карф, ты у меня училась в колледже. Я видела, как ты бегаешь за Хельгой, а мне так хотелось заняться любовью с тобой!

Хеллен Карф, наша преподавательница рисования, совсем не походила на обычную учительницу. Одевалась она всегда очень элегантно. Нам она говорила, что ее жених – один из самых известных актеров страны. Я и тогда знала, что этот человек гомосексуалист, но и представить себе не могла, что Хеллен – лесбиянка.

– Ты в ту пору была настоящим «малышом», – сказала она.

Это меня, по правде сказать, удивило. Конечно, я была хорошо развита физически, свои светлые волосы стригла коротко, но если судить по фотографиям того времени, скорее походила на обыкновенную школьницу, симпатичную и спортивную.

Хеллен взяла меня под руку, и – ученица с учительницей – мы влились в компанию лесбиянок. С тех пор я частенько приезжала сюда.

Первой моей любовницей из этой компании стала Лизбет. Она была очень женственна, но по мере развития нашей связи начала все более походить на мужчину: коротко стриглась, носила джинсы, мужские рубашки, сандалии, пристрастилась к табаку и алкоголю, как мужчина.

Я в то время не пила и не курила. Еще в юности мы заключили с родителями своеобразное соглашение: они пообещали подарить мне мотороллер, если я не буду пить и курить до 18 лет. Потом они обязались купить мне машину, если я воздержусь от этих вредных привычек до двадцати одного года. Условия договора они исполнили точно. Это может показаться удивительным, но до сегодняшнего дня я не выпила ни капли алкоголя и выкурила только одну сигарету, и ту – не взатяжку, причем исключительно по просьбе одного из моих клиентов, о котором я расскажу позже.

Лизбет меня очень любила и в нашей с ней связи считала себя партнером-мужчиной. Но по мере моего проникновения в мир лесбиянок я убедилась, что я бесспорный «малыш». Естественно, у нас с Лизбет началась на этой почве борьба за первенство – и мы расстались.

При посредничестве моего парикмахера, подруги Хеллен, я встречалась и с другими лесбиянками. Моя половая жизнь была наполовину гетеро-, наполовину гомосексуальной, а чаще все вместе.

В то время меня, так сказать, взяло под крыло одно любопытное семейство, жившее в прекрасном доме семнадцатого века на острове Принцев, в аристократическом квартале Амстердама. Даэдо было сорок два года, а его жене Сильвии на восемь лет больше. Все уик-энды, а нередко и вообще все вечера недели я ночевала у них. Часами мы могли болтать с очень привлекательной Сильвией, обладавшей живым умом и редким обаянием. А ее супруг Даэдо в это время обычно занимался в кабинете делами своего рекламного агентства.

Как-то вечером Сильвия попросила меня сделать ей массаж спины. Она только что приняла душ и лежала, расслабленная и тонкая, на постели.

– А почему бы и тебе, Ксавьера, не раздеться? – внезапно спросила Сильвия.

Я была слегка поражена этим предложением, ведь заниматься любовью с пятидесятилетней женщиной мне как-то совершенно не улыбалось.

Когда я начала массировать, она стала тихонько постанывать от возбуждения.

– Ксавьера, сними с себя все и иди ко мне! – взмолилась распаленная Сильвия.

Она перевернулась на спину, и я увидела ее великолепную грудь, большую и крепкую. Мне всегда нравилась хорошая грудь. Во время детских эротических фантазий мне иногда виделось, как я сосу грудь моей матери. Я рано осознала свою бисексуальность, и у меня никогда не возникало никаких комплексов во время моих похождений как с мужчинами, так и с женщинами.

Я разделась и стала заниматься любовью с ней. Правда, было немного страшно, что нас может застать ее муж. Однако ее это, казалось, совсем не беспокоило. Она как раз лежала на боку, а я ласкала языком ее влагалище, когда в комнату вошел Даэдо.

Он ничего не сказал, только скоро я почувствовала его член у моей спины. Я оставила на несколько секунд Сильвию, чтобы взять минет у Даэдо. Когда же я снова занялась его женой, он овладел мною сзади. А мой язык в это время яростно работал между бедер Сильвии.

Все были довольны, даже собачка приняла участие в этом празднике: лизала нам ноги, весело помахивая хвостом. Наконец, эта трехголовая гидра судорожно задергалась – и все одновременно со стонами и смехом кончили.

После мы иногда занимались любовью втроем, так как у меня в это время не было никого постоянного. К тому же я все еще продолжала по-своему любить Хельгу. Она уже успела выйти замуж за богатого владельца бюро путешествий и ждала ребенка.

Два-три раза в неделю бывали у меня случайные партнеры, но, уж если как на духу, голландцы мне смертельно надоели. Я никак не могла принять ментальность жителей моей страны, таких серьезных и скучных. Как и мой отец, я очень любила жизнь. Я нуждалась в друге более романтичном, чем расчетливые голландцы, которые, приглашая вас в ресторан, приглашают вас же и оплатить то, что вы съедите.

Незадолго до этого у нас побывали родственники из Южной Африки, очень расхваливавшие красоты своей страны и ее мягкий климат. Они рассказали, что правительство Южной Африки берет на себя расходы по переезду туда эмигрантов. И я решила расстаться с холодом и дождливым летом и поехать к солнцу. Хотя Голландия и очень приятная страна, а Амстердам один из самых оживленных городов Европы – мне это надоело. Хотя, вероятно, Голландия и голландцы здесь ни при чем, а просто мне внезапно захотелось открыть для себя что-то новое и интересное. К тому же моя сестра от первого брака отца жила в Иоганнесбурге с мужем и детьми – мне было куда ехать.

Когда я решаю что-либо сделать, то делаю быстро и хорошо. Я занялась визами, билетом, а также, с учетом предстоящего отъезда, своими интимными проблемами.