Интересная болезнь (СИ)

      О том, с чего всё началось, Симонов забыл напрочь.

      ***

      Сидя за своим столом, Валентин усиленно размышлял. «И что теперь будет? Завтра заканчивается месяц, а я не могу… не могу остаться на своём месте и видеть Ярослава, не имея возможности прикоснуться! А если он найдёт себе жену? Или, что ещё хуже, парня? Да я просто с ума сойду! Нужно переписать фирму, забрать деньги и начать всё с начала… без него…»

      Мужчина настолько погрузился в свои мрачные мысли, что не заметил, как в его кабинете появился посетитель.

      — О чём задумался? — весело спросил Ярослав, пряча руки в карманах оранжевой толстовки.

      — Думаю, в каком городе открывать новую организацию, — по инерции ответил Валентин, но тут же резко дёрнулся, поднимая на вошедшего голубые глаза.

      Трофимов замер. Его тело словно закаменело, а на лице проступило выражение такой ярости, что Валентин удивлённо приподнял бровь.

      — Валь, а зачем тебе новая организация, да ещё и в другом городе? Или… — голос мужчины приобрёл угрожающие нотки, — ты кого–то себе нашёл? Кого–то… вместо меня?!

      — Яр, давай поговорим начистоту, — вздохнув, ответил блондин. — Время вышло, компания уже практически твоя. Ты выполнил свои обязательства. Прости, но я не смогу с тобой больше работать.

      Ярослав сощурил глаза, делая шаг в сторону сидевшего мужчины.

      — Неужели ты думаешь, что я всё это… ради твоей компании? — прорычал брюнет, хватая Валентина за руку и буквально выдёргивая его из кресла. — Да я! Я люблю тебя, идиота! Мне твои сотрудники даром не нужны! Своих достаточно.

      Симонов неверяще уставился в потемневшие глаза напротив и медленно опустил взгляд на припухшие губы, которые ещё вчера вечером целовал. Облизнувшись, он потянулся вперёд, мечтая освежить воспоминания. Ярослав определённо против не был. Прижав желанное тело сильнее к себе и давая возможность партнёру почувствовать своё возбуждение, явно проступившее через джинсы, он впился в губы Валентина яростным поцелуем, желая выбить глупые мысли из блондинистой головы, пометить свою половинку.

      В дверь постучали и тут же её распахнули.

      — Валентин Николаевич, ой! — пискнула Елена — практикантка строительного техникума.

      С недовольством оторвавшись от Валентина, Ярослав уставился на девушку немигающим взглядом, желая растерзать на месте. Но та только восхищённо вздохнула, прижав к губам ладонь.

      — Чего надо? — рыкнул Трофимов, поворачивая голову в сторону обалдевшего блондина с мутными от желания глазами. — Почему твои сотрудники входят без разрешения?!

      — Я никогда ещё не видела живых геев, — вдохновенно прошептала Елена, шаря руками по карманам своей строгой юбки — явно в поисках телефона.

      — Можно подумать, мёртвых видишь постоянно, — с сарказмом, не глядя на девушку, поинтересовался Ярослав, сильнее сжимая талию попытавшегося отодвинуться Валентина. — Кыш отсюда!

      Тут на столе Симонова завибрировал телефон. Протянув руку, мужчина схватил трубку и нажал на приём.

      — Привет, болящий, как там поживает твоя маленькая проблемка? — бодрым голосом поинтересовался Демченко. Было понятно, что он там что–то жуёт.

      — В данный момент заявляет на меня права и давит своим авторитетом на мою сотрудницу, — рассмеявшись, ответил Валентин и поперхнулся, увидев, как глаза Ярослава гневно сверкнули.

      Александр замолчал, пытаясь понять, как «проблема» Симонова может давить авторитетом, да ещё и пугать сотрудников.

      — Вы с твоей сотрудницей в туалете, что ли? — осторожно поинтересовался ветеринар, перестав жевать.

      — Нет, в моём кабинете, и нас здесь трое, — прижимаясь к своему мужчине, мечтательно произнёс Валентин.

      — Ты с кем разговариваешь? — c подозрением в голосе прошипел Ярослав, кидая ненавидящий взгляд в сторону телефона.

      — Со своим доктором, — просто произнёс блондин, счастливо улыбаясь. До него только дошло, что сказал ему Трофимов. Любит! Он его любит!

      — Я ветеринар, — закричал Демченко так, что его услышала даже Елена, всё ещё стоявшая у двери и не сводившая взгляда с обнявшихся мужчин.

      — И что же тебе ветеринар, — выделив интонацией последнее слово, рыкнул брюнет, — прописал?

      — Тебя! — засмеявшись, ответил Валентин и тут же сказал в трубку: — Скинь мне свой адрес, завезу самый дорогой коньяк.

      — Ок, — обрадовался «доктор», мгновенно отключаясь. А вдруг передумает? Не каждый день ему за лечение запора презентуют подарки.

      Ярослава трясло от ярости. «Что ещё за ветеринар? Зачем Валентину его адрес? От какой болезни прописывают… меня?» — думал он, сжимая руки сильнее.

      — Эй, ты меня последнего воздуха лишаешь, — прохрипел блондин, забившись в объятиях партнёра.

      — Я с тобой поеду! — решительно произнёс Трофимов, разжимая будто сведённые руки.

      — Ты что, ревнуешь? — удивился Валентин. Его сердце и до этого билось слишком часто, но сейчас оно буквально пустилось в галоп.

      — А ты как думаешь? — голосом Ярослава можно было резать железо.

      — Зря, у Сашки извращённые наклонности, он коровам под хвосты любит заглядывать!

      — Так ты уже и о его наклонностях знаешь? — рык разъярённого хищника.

      — Приплыли тапочки к дивану…

      Щелчок.

      — Ой, какой кадр получился!

      — Елена! — блондина заткнули поцелуем.

      — Мне не зачтут практику? — грустно.

      — Скройся, если не хочешь, чтобы твой телефон случайно разбили, — прохрипел Ярослав.

      Дверь захлопнули. И тут же раздался совершенно счастливый голос.

      — Никого к ним не впускай — экстренное совещание! Так, а мне ещё фото срочно размножить нужно… вдруг сотрут!

      Ярослав и Валентин увлечённо целовались, совершенно забыв о практикантке, о работе, которая кипела вокруг, и о ветеринаре.

      — Люблю тебя, — в губы блондину прошептал Ярослав.

      — Так значит, фирму я могу оставить себе? — невинно хлопая длинными ресницами.

      — Ах ты, меркантильное животное! — шутливо толкнув Валентина, рассмеялся брюнет. Походу, сотрудникам придётся заканчивать рабочий день без своего начальства: брюки мужчин топорщились в причинном месте, а затуманенные глаза буквально светились.