Их невинная заложница (ЛП)

— О, между ними определенно что-то происходит, — заверил Лоу. — Они ещё не заявили на неё своих прав, но совершенно точно присматриваются к ней. В нашем мире это означает, что у Домов есть определенные права. Одним из них является право на её защиту. После того, как мы похитили тебя, эти адвокаты категорически запретили твоей подруге делать или говорить что-то, из-за чего она может попасть в статус соучастника. Вскоре после того, как мы приехали сюда, Аннабель разрешили поговорить с нами. И то, потому что она беспокоилась о тебе и практически сходила с ума. Помимо этого, адвокаты убедились, что предоставили нам всё остальное. Её мужчины не настолько хорошо тебя знают, чтобы доверять. А вдруг ты не захочешь мелкой мести и бросишь Аннабель на растерзание волкам, если всё пойдет не так.

— Она моя лучшая подруга. Боже, она чуть ли не единственный человек в моей жизни, кому я могу сейчас доверять, — фыркнула Кинли. — После всего, что случилось, она моя единственная семья. Я никогда не причиню ей вреда. И если эти трое адвокатов думают, что имеют права или что-то еще, не давая Аннабель ничего взамен, то им следует знать: у меня есть охотничье ружье. Я не знаю, как им пользоваться, но могу взять уроки. На самом деле, для начала я могла бы выстрелить по сестре, чтобы немного потренироваться.

— Вау! Стой, воинственная принцесса! — смеясь, сказал Лоу. — Если мы всё сделаем правильно, то твоя сестра сядет в тюрьму. Я думаю, ты будешь довольна, увидев её в оранжевом комбинезоне (прим: оранжевый — цвет робы в американских тюрьмах). Твоя сестра случайно не бисексуалка?

Кинли вскинула руки.

— Я не знаю. И теперь не могу сказать что-то наверняка.

— Что ж, если это не так, то, думаю, ей стоит поразмыслить о смене ориентации, чтобы не было одиноко в тюрьме.

Доминик наблюдал за Кинли, изучая её. Без макияжа она выглядела такой юной и невинной. На ней был светлый свитер и эти украшенные стразами джинсы, что она привезла с собой. Было очевидно, что девушка отказалась от лифчика, и, поскольку все утро она находилась под присмотром Лоу, Доминик предположил, что правило о трусиках также соблюдено. В противном случае, им придется сильно отшлепать её, потому что он понятия не имел, как разрядить напряжение, переполняющее комнату.

Тревога смешивалась с легким запахом секса — и всё это витало над ними. Жестокая правда заключалась в том, что вскоре им придется покинуть это место и вернуться в реальный мир, где у Кинли была совершенно другая жизнь, а их самих работа заставляла мотаться по всему миру. Доминик понятия не имел, как — или если — их отношения будут развиваться. И он был абсолютно уверен, что ни Кинли, ни Райли тоже этого не знали. Лоу, по его подозрениям, скорее уйдет в отставку, чем покинет девушку, но вряд ли думает о долгосрочных перспективах. На самом деле, Кинли останется без денег. Средства её благотворительного фонда, скорее всего, будут находиться под судебным арестом несколько лет, а ей самой придется решать множество юридических вопросов. Лоу не сможет позаботиться о ней и обо всех расходах, работая охранником в торговом центре.

«Они должны убедить её быть с ними».

«Начиная с этого момента».

— На днях ты предлагала мне обмен, зверушка. Ты все ещё заинтересована в этом?

Кинли повернулась к нему и нахмурилась.

— Что?

— Обмен. Ты предлагала информацию в обмен на сексуальное обучение. Я хочу научить тебя нашему образу жизни и тому, что он может предложить тебе.

— Не думаю, что сейчас подходящее время, Доминик.

— Нам больше нечем заняться, пока мы ждём федералов, если ты, конечно, не хочешь целыми днями наблюдать, как Райли «играет» с клавиатурой.

Средний палец Райли взметнулся вверх.

— Я делаю несколько большее, чем простой «играю» с клавиатурой.

— Ладно, — согласился Доминик. — Скажи мне, что ты реально сможешь сделать, изучив сейчас эти файлы?

Райли застонал.

— Не так много, как хотелось бы. Мне нужно пробраться в систему Дженсена, но он обезопасил себя. Сейчас доступ к ней закрыт. Я чертовски надеюсь, что он не уничтожит данные, пока мы болтаем.

— Мы не сможем ничего с этим поделать, пока к нам не приедут федералы. Поэтому пока нужно каким-то образом занять наше время, — продолжил Лоу. — Есть идеи?

Он запустил руки в волосы Кинли, склонился к её губам и крепко поцеловал. Выпрямившись, мужчина подмигнул ей.

— Я не уверен, что смогу понять, что именно он перевозил, исходя из той информации, которой располагаю, — Райли был очень разочарован.

Доминик понимал его.

— Но мы не уедем отсюда, пока вместе с федералами не сложим все части мозаики. Мы считаем, что дело это довольно трудное. А до тех пор будем отсиживаться здесь, зверушка, и я не могу придумать ничего более привлекательного, чем твоё предложение.

Лоу потер руки, его тело заметно расслабилось.

— Ты дала нам всю необходимую информацию.

— Не совсем так. Райли нашел её, — уточнила девушка.

— В твоем планшете. Итак, теперь наша очередь. — У Доминика на уме были некоторые, очень конкретные, вещи, которым он хотел научить Кинли. — Только если тебе не больно. В противном случае мы можем пока просто поговорить.

— Я в порядке, — её голос звучал нежно, с придыханием. Инстинктивно взгляд девушки устремился в пол. — Вы Доминант, Сэр?

— Да, — на губах Доминика заиграла улыбка. Ему никогда не надоест слышать, как она называет его «Сэр».

— А я сабмиссив?

— Совершенно верно, — прошептал Лоу ей на ухо. — Ты самая сладкая маленькая саба, которую я когда-либо встречал.

Кинли улыбнулась.

— Так я могу называть вас своими Домами?

— Да, милая.

Улыбка девушки стала ещё шире, хотя она пыталась сохранить серьезное выражение лица.

— Значит ты Доминик — Дом.

Мужчина вздохнул.

— Да, зверушка. Думаю, с моим именем попали в точку.

— Ты Дом, Доминик.

— Это правда, но тебе следует произносить это несколько иначе, — он нахмурился.

— Ты Дом-Дом, — на лице девушки «расцвела» улыбка. — Я буду называть тебя Дом-Дом. — Кинли расхохоталась.

Лоу и Райли присоединились к ней.

Доминик не собирался всю оставшуюся жизнь носить прозвище Дом-Дом.

— Зверушка, каждый раз, как ты назовешь меня подобным образом, будешь получать от меня двадцать шлепков. И они будут предназначены не для удовольствия. Ты можешь называть меня «Сэр». Если бы на тебе был мой ошейник, ты называла бы меня «Мастер». Я твой Дом. Это статус, а не титул.

Кинли надула губки.

— Но Дом-Дом — это так забавно.

«Девчонка сама напросилась».

— Что ж, раскрасим твою задницу. Раздевайся, зверушка. Двадцать на моих коленях.

Кинли повернулась к Лоу, и Доминик не мог не пропустить громкий скрипучий звук, когда её сказочная задница перемещалась по стеклянной поверхности стола. Все в комнате поморщились от этого скрежета.

— У него нет чувства юмора, — пожаловалась Кинли.

Лоу покачал головой.

— Есть немного. Но сейчас, думаю, он просто хочет отшлёпать тебя. Я уже говорил, как потрясающе смотрятся на тебе эти джинсы?

— У меня превосходное чувство юмора. Но я не позволю своей сабе называть меня Дом-Дом, даже если она выглядит как ходячий секс в этих джинсах. Признаюсь, пушистые розовые носки несколько отвлекают.

Девушка поморщилась, но была явно довольна комплиментами.

— Если ты хотел, чтобы я ходила босиком, не надо было везти меня на Аляску.

Лоу устроился между её ног, и Кинли засмеялась, когда мужчина поднял её ноги, обернув их вокруг своей талии.

— Ну, не знаю. Думаю, моей спине приятнее носки, чем пара шпилек.

— Я сниму носки, когда мы будем в кровати, — Кинли ухватилась за Лоу для равновесия. Видно было, что дыхание девушки сбилось, она покраснела и выглядела возбужденной.

— Мы не собираемся в кровать, зверушка, — пояснил Доминик.

— Но из твоих пояснений я поняла, что ты собирался учить меня каким-то неприличным вещам в спальне, — она снова покраснела и явно надеялась, что права.