Пожалуйста, не обожгись (СИ)

- Ух, привет, - девушка приподняла пакет с содержимым над своей головой. – А я тебе вкусняшки принесла.

Мужчина, непричесанный, не бритый, стоял и чесал задумчиво голову. И строгие очки, которые он носит в школьные дни, ни капли не сочетались и создавали смешной образ, смешиваясь в стиле вместе с махровым халатом. Такие халаты обычно выдают в отелях.

- Ты чего, из отеля халат стащил? – все-таки озвучила вопрос девушка, и, забыв, что в пакете стеклянный предмет, да еще и переполненный борщом, грубо поставила его на пол. Громкий треск и расплывающаяся по ногам красная жидкость – вот, что требуется, чтобы разозлить Михаила Владимировича.

- Да, из Турции утащил, - сквозь зубы процедил мужчина, нагнулся, поднимая осколки. – Черт, Марина, борщ разлила. Кто кроме тебя мог забыть, что в пакете банка? Не-ет, только Проскурина на такое способна.

Наблюдая за ним, девушка заметила, что лицо слишком свежее и без признаков болезни. Словно подслушав ее мысли, Михаил Владимирович истерично забился в судорогах и закашлялся, прикрывая рот ладонью. Ей-богу, как будто умирающий лебедь, думала девушка.

- Ладно, я уберу, - встал он и поцеловал девушку в макушку. – А тебе пора домой. Пока.

Мужчина хотел выпроводить ее за дверь, когда Марина уже сдалась и подумала, что действительно лучше оставить его в покое на сегодня, замерла на месте неживым предметом, прислушиваясь к звукам, доносящимся из соседней комнаты. Михаил Владимирович увидел ее шокированный взгляд и быстро прильнул губами в нежном поцелуе, успокаивая девушку. Проскурина с нечеловеческой силой оттолкнула мужчину от себя и пулей полетела в спальню. Надежда, что это телевизор, умерла, когда она заметила то, чего так опасалась.

- Откуда. У. Тебя. Ребенок?! – По слогам прокричала ученица и накинулась на учителя с кулаками. – Только не говори, что это дитя с твоего прошлого брака, от бывшей любовницы. Умоляю, не говори!

Михаил, хвала небесам, всегда считал себя сильнее девушек, поэтому с легкостью перехватил ее за запястья и завел руки Марины за ее спину. Не выяснив ситуации, она снова начинает скандал. Все как обычно, между прочим.

- Успокойся, истеричка, - с легким сердцем приказал он, и девушка замолкла по его команде. – У меня есть два старших брата, они приехали посмотреть столицу до завтрашнего дня. Леша, самый старший, уже отец и это его сыночек. Зовут Володя, шесть месяцев. Меня попросили посидеть с малышом до завтрашнего вечера, и чтобы не тревожить тебя заботой о ребенке, я решил, что будет лучше встретиться с тобой завтра.

- А-а-а, не твой ребенок, - глупо протянула Марина и извиняющеюся провела рукой по его волосам. – Прости.

- Ты глупая, Проскурина, - бросил мужчина через плечо и подошел к детской кроватке.

- Знаю, - согласилась девушка и, приобняв учителя за талию, изучающе глянула на малыша. Мальчик, пухленький и такой забавный, перевернулся на бок и случайно каким-то образом наполовину стянул с себя подгузники. Розовенькие щечки горели, а еще не до конца преобразовавшие в цвете голубые глазки-бусинки заслезились. Володя заревел в голос пронзительно и невыносимо. Михаил зажмурил уши и шумно выдохнул.

- Черт, и что с ним делать? – упрямо простонал он. Марина притащила учителя обратно за руку и кивнула в сторону упаковки чистых подгузников.

- Принюхайся, - властно сказала она. – Чувствуешь? – Мужчина заныл хуже Володи, понимая, что дело дошло до смены памперсов. – Он сходил в туалет. Михаил Владимирович, что за неуважением к дитю? Сами ходите чистый, а он обязан обкаканный лежать? Так не пойдет.

- Памперсы менять, что ли? – Проскурина с видом гениального ученого протянула ему упаковку «трусиков» и поправила вымышленные очки. – Может, ты поменяешь? – с надеждой спросил мужчина, хотя прекрасно знал Марину и ее ответ.

- Нельзя, - покачала она головой и сняла с ребенка грязный памперс, протянув его мужчине в руки. Михаил Владимирович с видом раненного солдата двумя пальцами взял в руку «бомбу» и долго всматривался в ее содержимое. Странные существа, мужчины. – Вы что, не умеете памперсы менять?! – взревела девушка, и, не дождавшись ответа, добавила: - Стыдоба. И зачем согласились с ребенком посидеть?

- Как будто ты умеешь! – наивно предположил он, топнув ногой. Как дети, правда. Володя даже расхохотался с их глупого спора и не менее глупого вида выражения лиц.

- Обижаете, - простонала она и улыбнулась малышу. – Я девушка, обязана уметь. И я тетя. Мой молодой брат всегда с рождением дочери сваливал на меня всю работу с дитем, а сам отправлялся по клубам с любимой супругой. Вот я и научилась. Быть может, с учебой у меня плохо, но матерью я стану достойной.

- Не сомневаюсь. – Невероятно, Михаил покраснел и отвел взгляд в сторону. Марина засияла от счастья. – Слушай, Марь, а почему они зеленые? – Мужчина перевел тему и поднес поближе к девушке грязный памперс.

- Зеленые какашки для ребенка в его возрасте – нормально, - рассмеялась Марина, а мужчина чуть не грохнулся в обморок.

- Выражайся приличнее, пожалуйста.

- Да ладно, не чужие же люди, - заметно развеселилась Проскурина, не пожалев, что явилась к нему в гости без спросу. Тут явно нужна помощь в качестве женских рук.

- Нет, но зеленые какашки… - не замолкал учитель, удивляясь. – Какие открытия, и все благодаря тебе, Марина.

- Не стоит благодарностей, - сказала она. – А теперь, давай, поменяй памперс! – Классный руководитель пессимистично окинул ученицу взглядом и, понимая безысходность и свою беспомощность, с трудом и объяснениями Марины, что и куда класть, поменял ребенку грязный памперс на чистый.

Уставшие, они упали на диван, и устало выдохнули, заключая друг друга в объятия. Ничего делать не хотелось, просто лежать и наслаждаться прикосновениями. Без слов. Без лишних слов. Конечно, если бы не закон подлости или навязчивый звонок Анны. Марина лениво ответила, но тут же вскочила с постели, вслушиваясь в печальные всхлипывания и несвязные предложения.

- Я сейчас была в больнице и… - Брюнетка сорвалась на истерические крики и слезы, Проскуриной стало не по себе, - узнала, что беременна уже как месяц.

Мягко говоря, у Проскуриной отвисла челюсть. Нет, она была в шоке. Глупая, глупая подруга. В любом случае, Анне необходима помощь и совет лучшей подруги, ее поддержка и плечо в качестве носового платка.

- Аня, умоляю, успокойся, - тихо начала девушка. Судя по выражению лица Михаила, он все расслышал и зачем-то принес коляску в прихожую, положив спящего Вовочку, прикрыв малыша теплым пледом. – Ты одна дома?

- Да, - ревела та, - приезжай, умоляю.

- Скоро буду. Держись. – Аня первая сбросила трубку, и Марина рванула к выходу, пытаясь натянуть на ноги кеды. Руки так тряслись, как в тот день, когда она перебрала с алкоголем и была вынуждена отправиться обратно в Москву как наказание Михаила Владимировича.

- Дурочка, вот дурочка твоя Аня, - мужчина сменился в настроении и голосе. Одетый в уличную одежду, он стоял на пороге и дожидался медленную Марину, придерживая двумя руками коляску. Проигнорировав его замечания, девушка выбежала за дверь, однако остановилась, взглянув на учителя.

- Ты со мной?

- Да, не оставлять же Володю одного дома, - хмыкнул классный руководитель, а ребенок, проснувшись от криков Ани, которые были слышны на всю квартиру, несмотря на то, что Марина плотно прикрыла динамик ладошкой, засмеялось. – Да и Анька мне не безразлична, ученица все-таки. В какой-то степени благодаря ей мы вместе, - он выкатил коляску и аккуратно стал спускать ее по лестничной клетке. – Она помогла нам, я как-то попробую подбодрить и помочь ей.

Ничего не ответив, Марина помогла учителю спустить коляску и выйти на улицу.

«Не зря у Миши оставили Володю, - думала девушка по пути в сторону дома Ани. – Это как намек Господа. Бедная Анька».

P.S. Думаю, сцена с памперсами получилась жизненной. Простите за некрасивое слово. Сами знаете, какое ;)

И за Аньку не переживайте.