Пожалуйста, не обожгись (СИ)

- Михаил Владимирович, - устало пробубнила она, но он, наклонившись совсем близко, жадно поцеловал в губы и удалился на кухню, ничего не сказав при этом. Переводя сбившееся дыхание, девушка любовалась его красивой спиной, выведенной на ней татуировкой огненного дракона красной краской, упругими ягодицами и медленными движениями, удаляющимися бесшумными шагами в противоположную комнату. Слышно было, как учитель разливает по стакан какой-то напиток. Не сложно удивиться, что это был алкоголь. Коньяк, скорее всего, чтобы до конца прийти в себя и все обдумать.

Девушка, потеряв стыд, даже не оделась. Плевать. Он не один раз видел ее нагой, да и сам, невзирая на статус классного руководителя, расхаживал после недавнего секса по квартире полностью обнаженный, показывая свои прелести Марине. Проскурина, стесняясь, все-таки присела на стул на кухне и прикрыла распущенными спутанными волосами оголенную грудь, имея представление о какой-то дисциплине. Учитель делал уверенные глотки коньяка и смотрел в упор на девушку, не отвечая на ее испуганный взгляд.

- Можно мне тоже глоточек? – осведомилась она, протягивая руку к стеклянной бутылке. Мужчина, словно строгий отец, покачал головой и отодвинул бутылку ближе к себе, по-прежнему ничего не говоря.

- Нельзя! – невозмутимо произнес он. – Мне хватило Санкт-Петербурга, той вечеринки. Не знал, что ты так пить умеешь.

Марина надула губы и опустила глаза в пол, вспоминая плохие события из своей жизни.

- Я не была пьяной как сапожник. Подумаешь, немного выпила, - обижаясь, еле слышно добавила она. Михаил сделал еще глоток и засмеялся, в голос так, громко и с какой-то иронической усмешкой на губах. Позже, замолчав, ответил:

- Нет, именно как сапожник набухалась и была неуравновешенной.

- Нет! – не прекращала Марина.

- Да.

- Нет!

- Да, - вздохнул он, видимо, устав от всех этих споров и разговоров. Отставив коньяк в сторону, учитель не спешил вставать с места, ждал чего-то от нее самой. Каких-то действий, в крайнем случае, чего не ожидаешь от Марины, извинений.

- А вы вообще меня сейчас изнасиловали! – протестующе декларировала девушка. Мужчина похотливо улыбнулся и облизнул губы.

- Если бы тебе это было неприятно, я бы прекратил. А так, милая моя, при изнасиловании страстно не стонут и не кричат: «Еще, Миша, еще!»

Проскуриной стало не по себе. Слишком быстро она повзрослела, хотя, это с одной стороны хорошо и пойдет в плюсы. Признаться, что ей было божественно умирать в его ласках в постели, как-то стыдно. Но и молчать не стоит.

- Миша, я не хочу, чтобы нашим отношениям мешали посторонние проблемы. Ваня мне дорог, но я все обдумала и поняла, что ты оказался прав. Если ему можно помочь, то только таким способом.

Михаил Владимирович добродушно улыбнулся и накрыл ладонь девушки своей. Теплота исходила из его тела, лишь та, о которой ночами и днями мечтала Марина. Он за сегодняшний день не был собой, настоящим добрый и отзывчивым Михаилом, теперь все стало на свои места.

- С ним все будет хорошо, я тебе обещаю.

- Я знаю, - кивнула она.

Классный руководитель посадил девушку к себе на колени и поцеловал в шею с особенной нежностью, которую не проявлял при сексе, прошедшем каких-то десять минут назад. Зато выплеснул всю ярость наружу, и Марине, чего уж скрывать, понравилась эта животная страсть. Кто бы знал, что в шестнадцать лет у нее будут такие фантазии, воплощающиеся в жизнь, да еще и со своим классным руководителем, которого она раньше ненавидела.

- Марина, кстати говоря, - начала было он, и девушка испугалась. Чего так серьезно говорит? – Вчера я признался тебе в любви, но…

Девушка задрожала, надеясь на его благоразумие и пощаду. Учитель и сам был весь в напряжении.

«Только не говори, что все было ошибкой и любви все возрасты НЕ покорны, - умоляла в мыслях девушка, мечтая, чтобы бог услышал ее молитвы. – Пожалуйста, Миша-а, пожалуйста, не будь таким, как все».

- Но ты называешь меня на «Вы», - усмехнулся мужчина и девушка выдохнула. – Так не пойдет. Для тебя я Миша, просто Миша. Только в школе не забывай об имени и отчестве, хорошо? – Она кивнула.

- Миша, ты Бог, - теплый поцелуй в макушку заставляет таять от блаженства.

- Только для тебя.

И будь то, что будет. Когда Михаил Владимирович рядом с Мариной, все проблемы легко решить.

С ним она все забывает. Абсолютно все.

========== Часть 22 ==========

Обращение автора к читателям:

Во-первых, прошу простить меня за долгое отсутствие главы.

Во-вторых, хочу сказать вам искренне спасибо за то, что не покидаете, оставляете свои отзывы, конструктивную критику и оценки «Нравится». Именно благодаря вам, читатели, работа попала в «рекомендованные». Автор счастлив.

В-третьих, друзья, все-таки «Пожалуйста, не обожгись» не может быть бесконечной работой, поэтому сообщаю вам: это 22 глава, последней будет 24, 25 - эпилог. Надеюсь на то, что вы так и останетесь моими читателями и будете поддерживать в новых работах, идей на которые у меня полно.

В-четвертых, хоть это еще и не конец, сообщаю: при завершении работы я иногда буду выкладывать Драбблы по паре Михаил Владимирович/ Марина Проскурина, чтобы вы не забывали любимых героев.

В-пятых, я вас люблю. Наслаждайтесь новой главой. Она получилась, на мой взгляд, светлой и позитивной.

С уважением и в ожидании отзывов,

Ваша Авель :3

Пятнадцатое июля, 2013 года.

Учебный год пролетел куда незаметнее, чем ожидалось Марине. Тем более, учитывая последние два месяца, происшествия и новую влюбленность в классного руководителя – вообще трагедия. Конечно, девушка в какой-то степени считала себя награжденной самим богом, раз он подарил именно ей подарок в качестве такого прекрасного человека, как Михаил Владимирович. Иногда, как и прилагается всем влюбленным парам, они ссорились и даже говорили друг другу в адрес неприятные слова, но первой срывалась с дикой цепи Марина, опустошая свое сердце от негативных черных пятен, и слезно извинялась перед учителем. Мужчина, сохраняя спокойствие, всегда реагировал положительно и заключал глупую девушку в объятия, мысленно обвиняя себя рассуждениями: «Ну и к чему же мне такое наказание?»

Сегодня, пятнадцатого июля будет ровно месяц и пятнадцать дней, как Ивана окончательно решили положить в специальное отделение для наркозависимых людей. В Москве построили школу и одновременно больницу, предназначенную для серьезно больных наркозависимостью. Попавшие пациенты в это место могли спокойно обучаться и развиваться, при всем поддерживать правильное питание, лечиться от, казалось бы, неизлечимой болезни, по-прежнему считать себя человеком и жить за пределами реального мира. Иван за месяц с лишним дней отлично вжился в этом месте, нашел знакомых и просто отвлекся от своей любви к распутной жизни. Марина каждую неделю навещала его, сегодня один из таких дней.

Собрав все необходимое в сумку-рюкзак, составляющие для Ивана вкусные угощения, приготовленные самостоятельно на досуге, девушка двинулась вперед, попутно извлекая из кармашка наушники. Обычно лето в России представляется нам жарким временем, в особенности самый разгар начинается с середины июля, однако две тысячи тринадцатый год отличился от прошлых трехмесячных каникул. Достаточно прохладно для одиннадцати утра. Ветер вызывал смутные мысли остаться дома, а скопленные в одном месте серые тучи, изрядно напоминающие прохожим о собирающемся дожде, превосходили все ожидания все-таки обнаружить единственный лучик света. Так продолжалось около пяти дней. В общем-то, Проскурина привыкла к московской жизни, поэтому, натянув на себя капюшон, направилась на автобусную остановку.

Место на последнем ряду – просто отлично. Естественно, при таком самочувствии матери-природы российский народ предпочитал сопеть дома, укрываясь зимним, несмотря на то, что сейчас все-таки царствовало на земле теплое время года, одеялом или пледом. Маршрутка пустовала, только несколько человек, видимо, обязанных отправиться на работу, за город на дачу или по другим своим ответственным делам, со скучающим видом любовались в окно, наблюдая за скоростью передвигающихся машин и движущихся из-за бурного порыва ветра деревьев. Марина же, не напрягаясь, заключилась в объятия с любимой музыкой, спрятав наушники в ушах, и блаженно прикрыла в глаза. Ненавязчивая мелодия напомнила о Михаиле, который вечером должен будет вернуться из родного города и навестить, как полагается, свою девушку. Радовала мысль, что Вадим с женой уехали за город, оставив маленькую дочь у бабушки, ну а Проскурину, как обычно, оставили сторожевым псом охранять родной дом. Хотя, это девушка отказалась и тонко намекнула, что ей не интересно считать упавших из гнезда воробьев, беседовать с глуповатыми деревенскими мальчишками и сидеть целыми днями без интернета в старой, разваливающейся постепенно от каждого неверного шага или движения, деревушке.