Потомки Каррингтонов (СИ)

Ни с того ни с сего меня пронзило острое чувство дежа вю и я с ужасом осознала, что наш с Раеном общий давний сон становится явью. Тот самый сон, что приснился нам обоим, в ночь перед нашей встречей вдруг стал разворачиваться прямо на наших глазах.

Я бегу за Раеном. Я знаю, что он дорог мне, и я во что бы то ни стало должна его догнать. Я подбегаю к нему на расстояние вытянутой руки и протягиваю свою ладонь навстречу парню. Земля из-под моих ног ускользает, и мы падаем в пропасть.

========== Глава 19 ==========

Раен

Холод пробирал до костей.

Мне хотелось сжаться в маленький комочек, чтобы сохранить хотя бы мнимое тепло, но что-то незримо мешало этому. Я слабо метался и дёргался до тех пор, пока не нашёл в себе силы открыть глаза. Моему взору препятствовало тонкое белое покрывало, закрывающее мне голову. Наверняка, я укрылся им с головой от такого собачьего холода.

Опустив покрывало с лица, я проморгался. Мягкий тусклый свет сочился из белых люминесцентных ламп, встроенных в белый навесной потолок. Наверное, он был самым светлым местом комнаты, в которой я оказался, потому что всё остальное было замогильно серым. Немного приподняв голову (и тут же расплатившись за это ужасной головной болью), я едва ли смог осмотреться, пока моя голова бессильно не откинулась на что-то твёрдое.

Вокруг меня окружали ряды больничных коек, на которых, как и я, спали больные. Но почему здесь всё было таким мрачным и серым? И вообще как я здесь оказался?

Медленно, но верно я восстанавливал в памяти последние события.

Лукас. Этот недоделанный похитил меня в надежде отомстить Фиби и вызвать её на матч-реванш, предварительно напичкав меня какими-то препаратами.

Фиби… моя девочка пришла к нему с этим мерзким Бенджамином и ещё какой-то женщиной и спасла меня. Потом эти двое помощников Фиби ушли на разведку на поиски Кокса, а он объявился прямо перед нами и решил убить. Она схватила меня за руку, и мы побежали по каким-то тёмным коридорам и лабиринтам, после чего…. упали? Да, точно, мы с Фиби провалились куда-то и наверняка что-нибудь себе переломали. Это объясняет моё нахождение в больнице в этой большой палате, но где тогда мой ангел? Боже милостивый, пожалуйста, пусть с ней всё будет хорошо.

Я был больше не в силах отлёживать задницу на этой твёрдой койке, в то время как даже не знал о том, где Фиби. Полностью откинув с себя одеяло, я, поёжившись, встал с высокой кровати. Какая хорошая больница, при такой температуре, скоро здесь все пациенты превратятся в глыбы льда.

Встать-то с койки, я встал, вот только не успел пройти и шага, как заметно смутился. Я стоял посреди людной палаты, в чём мать родила. Слава Богу, сейчас, судя по всему, была ночь, а если бы все эти люди не спали и пялились бы на меня? Боже, лучше не думать об этом.

Взяв со своей кровати покрывало, я теснее закутался в него, заметив на большом пальце ноги прикрепленный на резинке странный клочок бумаги. Согнувшись, я сорвал его и выпрямился, чтобы прочесть напечатанный на компьютере текст.

«Раен Томпсон. Дата смерти: 17.6.2031»

Я замер, будто громом поражённый. Две тысячи тридцать первый год прошёл давным-давно… когда перед похищением Лукаса я пошёл утром в университет, на календаре было 14 февраля 2034-ого года, а моя дата «смерти» на бумажке была три года назад.

Да и потом все мои документы давно переоформлены на фамилию Каррингтон, но в 2034-ом я всё ещё значился под фамилией Томпсон…

Стоп. 17.6. это же означает 17 июня? Грёбаное 6:17.

Я твердил себе, что всё это какая-то ошибка, но когда поднял голову вверх, понял, что либо мир сошёл с ума, либо я. Все люди, лежащие на койках, которых я принял за больных, были мертвы. Их лица и тела были прикрыты белыми покрывалами, а на больших пальцах ног висели бирки о датах смерти.

Пульс стучал в висках, когда я подошёл к ближайшей кровати и прочёл бирку на ноге мертвеца.

«Элизабет Андерс. Дата смерти: 21.8.2031»

Получается, эта женщина умерла через два месяца, после меня. Нет, это всё бред! Я жив! Я дышу, я думаю, я слышу бешено стучащее сердце и ощущаю плохое предчувствие, скрутившее в тугой узел все мои внутренности. Я точно жив. А Фиби?..

Подойдя к лицу Элизабет, я аккуратно потянул вниз покрывало, но от увиденного, у меня не осталось сомнений в том, что её тело лишено жизни. Её лицо напоминало месиво, однако, уже не кровавое, а развороченное до неузнаваемости и застывшее так навсегда.

Остальные здесь покойники, тогда почему я вдруг очнулся? Может всё это иллюзия или одинокие скитания моей покинувшей тело души? Я заставил себя даже не думать об этом, а продолжать действовать и разбираться во всей этой передряге, в которую я как всегда влип.

Стараясь не стучать зубами от холода, я поспешил к выходу из этой палаты мертвецов. Миновав металлические двери, я оказался в длинном коридоре, стены которого были выложены маленькой белой плиткой. Мне не оставалось ничего другого, кроме как идти вперёд. И я пошёл.

Коридоры были нескончаемы. Они то были длинны и бесконечны, то коротки и узки. Иногда на моём пути попадались двери, но когда я заглядывал внутрь, то не видел ничего, кроме мертвецов. Всё было серым и мрачным и порой мне казалось, что наступил пресловутый зомби-апокалипсис.

Когда я, наконец, дошёл до маленького столика, за которым дежурила медсестра, я, было, обрадовался, что сейчас весь этот ад закончится и мне объяснят, в чём собственно дело и как я оказался в морге. Но не тут-то было.

Молоденькая медсестра увлечённо читала какой-то роман, когда я встал перед ней и прокашлялся. Она мечтательно перевела взгляд со страниц книги – действия на которых, вызывали на её лице улыбку - и воззрилась на меня. Выражение её лица стремительно изменилось, и не успел я моргнуть, как она с криками ужаса унеслась прочь. Наверное, я просто отлично выгляжу, если одним своим видом заставляю девушек бежать прочь со скоростью гепарда.

Тяжело вздохнув, я побрёл за медсестрой, ведь, скорее всего она убежала к людям, с которыми я могу нормально поговорить и выяснить, наконец, в чём дело! Но живые люди не заставили себя долго ждать, они вылетели из-за угла и будто дикари набросились на меня. Я кричал, чтобы они отпустили меня и что я им всё объясню, но они видимо решили не усложнять ситуацию, вколов мне что-то в вену. Спустя мгновение, когда мои веки потяжелели, а мышцы обмякли, я догадался, что они ввели мне снотворное.

***

Сквозь затуманенное сном сознание до меня доносились приглушённые крики:

- Раен! Мальчик мой, очнись! Ну-у!

Я пытался ответить, пытался вырваться из этой вязкой дрёмы и понять, кто же это зовёт меня, но не мог. Сон засасывал меня будто в тёмную пучину болота, из которого было невозможно выбраться.

***

- Я не могу, док! После смерти Раена, мы с женой думали, что умрём и сами. Но когда Сисси оставила меня… я всерьёз задумался о том, чтобы воссоединиться со своей семьёй на том свете. Знаете, ведь когда вы позвонили мне, я готовил табурет и верёвку. Если бы Раен очнулся на десять минут позже, он бы остался круглой сиротой.

Мало-помалу я начинал приходить в себя. Открыть глаза или разомкнуть губы я был не в состоянии, поэтому решил просто послушать, о чём говорят рядом со мной.

Сейчас мой отец молчал и лишь тихие всхлипы прорезали тишину помещения, в котором мы находились. Я никогда не видел, чтобы Джордж плакал, но больше всего меня завели в тупик его слова о суициде. Мама умерла почти два года назад и… хотя, я уже окончательно запутался в датах.

- Как муж и отец, я понимаю вас, мистер Томпсон, - заговорил незнакомый мне мужчина. - Но как патологоанатом, я не могу поверить в то, что случилось с вашим сыном. Он умер ещё два месяца назад, но что, в реанимации врачи не смогли определить его клиническую смерть? Какие же они врачи после этого? Всё это время он был в коме, понимаете? Это единственное разумное объяснение происходящему, мистер Томпсон.