Соблазненная во тьме (ЛП)

- Нет!

Рафик встал. Его взгляд был угрожающим и жестким.

Мальчик с трудом сглотнул и, несмотря на все свои усилия, не мог отрицать испытываемого им страха. Когда Рафик начал приближаться, мальчик поборол желание сжаться. Мозолистая рука Рафика жестко опустилась на шею Калеба и с силой сдавила ее, заставив его поморщиться, но не достаточно сильно, чтобы разбудить его инстинкты сопротивления.

Рафик наклонился и прорычал мальчику в ухо, - Сейчас же в воду, иначе я раздену тебя и так разотру твою кожу, что ты даже в мыслях не посмеешь снова меня ослушаться.

Глаза Калеба защипало от слез. Не потому что ему было больно, а потому что ему вдруг стало очень страшно и ему захотелось, чтобы Рафик на него не сердился. Ведь больше у него никого не было. Он все еще был мальчиком - подростком, который был не в состоянии как следует за себя постоять.

Его расовая принадлежность возводила между ним и местными жителями острое противоречие. И если он не хотел снова становиться шлюхой, Рафик - единственное, что у него оставалось.

- Я не хочу, - взмолился он шепотом.

Хватка на его шее несколько ослабла, и мальчик тут же закрыл глаза, чтобы не расплакаться. Он отказывался плакать.

- Почему?

- Я хочу знать, что он мертв. Все закончилось слишком быстро, Рафик. Все закончилось слишком быстро, но он... он заслужил страдания! Я хотел, чтобы он страдал, Рафик. Вся боль, через которую он заставил меня пройти, все эти вещи... Я хотел, чтобы он испытал их на собственной шкуре. Если я смою кровь...

С мольбой в глазах мальчик посмотрел на Рафика.

- То будет так, как будто ты его и не убивал? - мягко спросил Рафик.

- Да, - ответил Калеб сдавленным голосом.

Рафик вздохнул.

- Никто не понимает твоих чувств лучше меня, Калеб. Но ты не можешь продолжать игнорировать меня; ты не можешьпродолжать вести себя как капризный ребенок! И ты больше не Пес. Мойся. Я обещаю, что когда ты закончишь, Нарви все еще будет мертв.

Мальчик стал вырываться из хватки, сдавливающей его шею.

- Нет! Нет! Нет! Я не буду этого делать!

Лицо Рафика превратилось из настороженно-теплого в каменно-холодное.

- Пусть будет по-твоему, Пес.

Его хватка на шее мальчика стала крепче, и пока, поморщившись от боли, тот пытался вырваться, другая рука Рафика с глухим шлепком ударила Калеба по лицу. Боль была ему не в новинку, и он с легкостью мог принять даже сильный удар, но этой пощечиной он был потрясен.

Калеб снова попытался освободиться от Рафика, но он был крепко зажат его сильными руками.

- Мойся!

Рафик рявкнул так громко, что этот звук дрожью сотряс все тело Калеба.

- Нет!

Калеб плакал, а слезы катились вниз по его щекам.

Наклонившись, Рафик толкнулся своим плечом в живот Калеба и перевалил его через свое плечо. Игнорируя, бьющие по спине кулаки мальчика, он целенаправленно зашагал в ванную комнату и бросил его в ванну. Рафик не обращал внимания на крики и бранные проклятия, сыпавшиеся изо рта Калеба. Повернув вентиль, он пустил в ванну холодную воду.

Тело Калеба дернулось, когда он почувствовал, как холодная вода пропитывает его одежду и касается кожи. Переполненный гневом, и, не контролируя себя, Калеб ударил Рафика по лицу и попытался вылезти из ванны.

Этим он лишь сильнее разозлил Рафика. Сначала он почувствовал, как его волосы сжали в кулаке, а затем боль на коже головы и шеи, когда их с силой потянули назад. Рафик вновь погрузил Калеба в ванну, наполненную холодной водой, и на этот раз прижал его ко дну.

Мальчика охватили ужас и страх.

- Ты будешь подчиняться мне, мальчик! Ты будешь! Или я утоплю тебя, прямо здесь и сейчас. Ты принадлежишь мне. Тебе понятно?

Рот и нос Калеба наполнились водой. Он не мог четко разобрать слова и слышал только сердитые крики мужчины, насильно удерживающего его голову под водой.

От ощущения надвигающейся смерти его парализовал страх. Все что угодно. Он отдал бы все что угодно, чтобы никогда больше не испытывать подобного ужаса.

Воздух!

Когда его стали вытаскивать из воды, Калеб вдохнул и начал подниматься, цепляясь своими руками, чтобы ухватиться, за плечи Рафика. Он потянулся к теплу и безопасности, которое дарило ему тело его хозяина. На что тот, начал сопротивляться, пытаясь оттащить его от себя руками.

Сквозь крики паники, Калеб не думал ни о чем, кроме как о своем желании выбраться из ванны. Он просто хотел дышать и быть в тепле.

Схватив его за плечи, сильные руки начали его трясти.

- Спокойно, Калеб. Спокойно. Дыши, - сказал Рафик.

Несмотря на напряженность всей ситуации, его тон был умиротворяющим.

- Успокойся, Калеб. Если ты готов меня слушаться, я больше не окуну тебя в воду. Успокойся!

Калеб пытался сделать так, как сказал Рафик. Крепко ухватившись за плечи хозяина, он снова и снова повторял себе, что пока он держится, его не смогут бросить в воду.

Вздрогнув, Калеб успокоился, делая свой первый размеренный вдох. Затем второй и третий, пока в нем, наконец, не осталось ничего, кроме злости.

Медленно, убрав руки с плеч Рафика, он опустился в ванну. От холодной воды у него дрожали губы, и все тело, но он не стал просить Рафика включить горячую воду.

- Я ненавижу тебя, - зашипел Калеб, стуча зубами.

Взгляд Рафика был спокойным и собранным. Ухмыльнувшись, он встал и вышел из комнаты.

Глаза Калеба защипало от слез злости, и, оставшись один, он не стал их сдерживать. Убедившись, что Рафик не вернется, он повернул вентиль с горячей водой, и придвинулся ближе к крану, надеясь, таким образом, отогреться быстрее. Калеб снял через голову свою промокшую одежду, и с чувством удовлетворения от создаваемого им беспорядка, сбросил ее в мокрую кучу на пол ванной комнаты.

Словно живое существо, в его теле бродила чистая, неприкрытая ярость.

Подтянув колени к подбородку, он начал кусать свою плоть, царапая ее зубами. Слезы не унимались! Они продолжали течь из его глаз.

Калеб чувствовал себя жалким и слабым. Он не смог предотвратить того, что делал с ним Рафик. Калеб стал кусать сильнее, желая, чтобы физическая боль уняла его душевные страдания.

Ему хотелось кричать. Ему хотелось крушить все вокруг. Но главное, ему снова хотелось.... убить.

Калеб провел своими ногтями по рукам, чувствуя одновременно облегчение и боль от того, как от его стараний кожа в некоторых местах надорвалась и оттуда стали просачиваться капельки крови. Он повторил процесс - больше боли - больше облегчения. В воде кровь Нарви смешивалась с его собственной.

Он не знал, что чувствовать при виде этой картины. Калеба охватило онемение. Замерев, он наблюдал за тем, как кровь человека, который мучил его на протяжении стольких лет, растворялась в воде, окружая его.

Кто он теперь?

Он больше не был Кальбом, ПсомНарви. Это было его единственным именем, которое он когда-либо знал и единственным, кем он когда-либо был. Нарви мертв. Он, действительно, мертв.

Мыслями, он вернулся в Тегеран, к той самой ночи, когда он убил своего хозяина, своего мучителя, и своего смотрителя.

Калеб поднес револьвер к лицу Нарви, и лишь на секунду заметил, как на нем отразился шок, а затем страх. И после того, как Нарви одарил Кальбавзглядом – которым он напоминал ему, что в его глазах он был ниже человеческого существа.... Песнажал на курок.

Его отбросило силой отдачи мощнейшего оружия.

Он пропустил. Он пропустил момент смерти Нарви.

Волосы, лицо и грудь Калеба были забрызганы сгустками крови, но он их не замечал. Он пробрался к телу. Оно не издавало ни булькающих, ни задыхающихся звуков... это был просто труп.

Он почувствовал... грусть. Нарви ни разу не попросил оставить его в живых, и ни разу не опустился перед Калебом на колени, вымаливая его милосердие и прощение. Нет, Нарви ничего не попросил, но он был мертв. И под этой грустью он ощутил благословенное облегчение.