Любовь грешников (ЛП)

Но один вопрос продолжал крутиться в ее голове: «Если сейчас Брэндон вместе с бывшей женой своего приятеля, то почему он находился в постели своей секретарши?»

— В течение нескольких лет ты говорил, что любишь ее. Когда она пришла в офис в прошлую пятницу, ты ушел с ней... — Боже, Эм не могла посмотреть на него и сказать ему слова, которые разбивали ей сердце. Она отвернулась и уставилась в потолок, прикрыв грудь тканью. — Я придумала причины, чтобы позвонить тебе на выходных. Несколько раз. Ты не отвечал. Я предположила, что ты был... занят.

— С Кайлой? Нет. — Он вздохнул. — Эм, мы лишь вместе выпили. Она приходила извиниться за то, как все закончилось много лет назад. По-видимому, она лечится и ищет способы наладить отношения, чтобы суметь простить себя.

— Как все закончилось?

— Джек Коул был моим другом. У нас с Кайлой был роман... в то время, когда они с Джеком были еще женаты. Я никогда не рассказывал тебе этой части. Я не горжусь этим. Мы были вместе недолго, она оставила меня. Я думал, она была единственной, а я был светом, на который она летела. И я страдал от безответной любви.

Брэндон сделал паузу, Эм набралась мужества и повернулась в его сторону. Он снова смотрел на нее, на этот раз с выражением, которого она не могла прочитать.

— Но ты не свет? — выпалила она, прежде чем смогла остановить себя.

Он перекатился на бок и подпер голову рукой. Свободной ладонью он сжал ее бедро и притянул ближе к себе, лицом к лицу.

— Нет. Тот час, что я провел с ней, меня удивил. Я ничего не чувствовал, кроме жалости к ней. Она, действительно, испортила себе жизнь с тех пор, как ушла от меня. Она снова вышла замуж, и снова развелась. Она слишком много пила. Теперь Кайла ищет выход. Я сказал, что счастлив за нее, но отказал ей в предложении сходить куда-нибудь.

Пока он говорил, казалось, будто кулак, сжимавший до боли ее сердце, мало-помалу ослаблял хватку. Девушка осознала, что затаила дыхание.

— Оу.

— Теперь я все выложил. Твоя очередь.

Эм попыталась отвернуться, но Брэндон не позволил ей этого. Будучи эмоционально уязвимой перед мужчиной, который всегда относился к ней не более чем как к эффективному ассистенту, Эм было страшно — как будто перед прыжком с тарзанки. Некоторые люди находили это забавным. Но не она. Она не думала, что это настолько весело. Однако Эм не пойдет на попятную.

— У меня... были к тебе чувства, некоторое время. Мне показалось, что будет менее болезненно уйти сейчас, чем наблюдать за тем, как ты счастлив с кем-то другим.

— Просто чувства? Ты уволилась с любимой работы, чтобы избегать меня. Ты занималась со мной сексом, когда думала, что я принадлежу кому-то другому.

«Боже, чего он хотел?»

— Хорошо, сильные чувства.

Казалось, Брэндон хотел надавить сильнее, но не стал.

— Почему ты не сказала мне раньше? Хотя бы не намекнула?

Эм закусила губу. Как она могла ответить, не обнажив душу?

— Не пытайся выразиться так, чтобы мне было легче это услышать, — потребовал он. — Просто скажи как есть.

Эмберлин вздохнула и покачала головой:

— Я думала, ты влюблен в другую. Мне приходилось видеть тебя каждый день, работать с тобой. Если бы я рассказала или намекнула, и ты бы меня отверг, было бы очень неловко. Я не хотела, чтобы личная жизнь стояла на пути ко всему хорошему, что мы сделали для службы экстренного реагирования. Новое оборудование, которое мы недавно уговорили приобрести администрацию города, спасло бы жизнь моему отцу.

Эм сделала паузу.

— Я имею в виду, что прошло уже семь лет с тех пор, как он умер. Я наладила свою жизнь, как он и хотел. — Она всхлипнула. — Но я все еще чертовски зла из-за того, что отказ властей выделить на финансирование ничтожные копейки, стоил ему жизни. Все что я хотела сделать — это уберечь другие семьи от потери близких.

На самом деле, девушка не хотела уходить с работы, но она была уверена, что в жизнь Брэндона вернулась Кайла... И Эмберлин была не в состоянии тосковать по нему и жить дальше с болью.

Но поскольку он больше не был светом для Кайлы, что теперь?

***

— Я знаю, — успокоил он, ласково погладив ее по плечу. — Ты сделала много хорошего для пожарных. Твой отец гордился бы тобой.

Мысли в его голове роились словно осы. «Эм прятала свои чувства к нему неделями? Месяцами? Годами?» Все потому что она думала, что он выбрал бы Кайлу, вместо нее.

Возможно, девушка была права… несколько дней назад. До этого он не мог отпустить Кайлу. Она была как призрак, который бродил возле него. Много раз Брэндон задавался вопросом, что он сделал что-то не так, что он прогнал ее. Увидев Кайлу снова, он понял, что не сделал ничего плохого.

Она не была способна на любовь или преданность. Они просто не подходили друг другу.

Возможно, если бы Эм раньше сказала о своих чувствах, он посмотрел бы на нее совершенно в новом свете и решил бы отпустить прошлое. Но теперь, это, на самом деле, не имело значения. Все, что имело значение — это Эм, открывшая ему сегодня глаза. На самом деле, он не мог оторвать от нее взгляд.

— Гм… я надеюсь, ты не чувствовала себя отверженной там, в прихожей? — Брэндон смотрел на Эмберлин, наблюдая за ее реакцией. — Если это так, то я сделал что-то неправильно.

Девушка покраснела. Боже, он обожал ее прекрасную, белую кожу.

— Хм, нет. Все было потрясающе.

— Ты представляла нас вместе, раньше?

Ее взгляд скользнул в сторону, и свежий румянец окрасил ее щеки, но она кивнула:

— Более чем несколько раз.

В этом у нее было преимущество перед ним, но Брэндон догадывался, что у него было больше опыта. И его разум был гораздо более дерзким. Тем не менее, ему было любопытно.

— Приведи мне несколько примеров.

Она пожала плечами:

— Я представляла, как в дождливое воскресенье мы могли бы свернуться калачиком и смотреть футбольный матч или фильм. Иногда, когда я готовлю в одиночестве, в голове возникает твой образ: представляю, будто ты рядом со мной, в этой самой кухне, с бокалом вина или нарезаешь овощи, или, может, отбиваешь мясо. А затем я думаю о том, что ты лежишь рядом со мной в кровати, и мы тихо засыпаем в объятиях друг друга.

В выражении лица девушки промелькнуло что-то тоскливое, и Брэндон опешил. Фантазии Эм были не только сексуальными. Они были бытовыми.

И почему мысль об уютном вечере с Эм не приводила его в панику? Ему почти тридцать. Возможно, у него был своего рода природный инстинкт, чтобы остепениться. Или, быть может, его устраивало то, что он чувствовал себя свободно с Эм? Потому что он испытывал к ней нечто большее, чем просто симпатия?

Пока он разбирался с нахлынувшими мыслями и эмоциями, девушка начала дразнить его, скользя пальцем от кадыка к груди, к животу, опускаясь к члену. Прежде чем она достигла конечной точки, он снова стал твердым. Желание разрасталось в нем, словно вспышка огня, разжигая его изнутри. Каждая клетка в его теле молила о том, чтобы он забрался на нее в сию же минуту, вновь оказался внутри и взял Эм еще раз.

Девушка испытывала его самоконтроль, когда прикасалась своей маленькой ручкой к его члену, погладив его так медленно, что он вздрогнул и застонал:

— Боже, ты пытаешься свести меня с ума?

Эм лукаво посмотрела на него из-под темных ресниц, ее карие глаза сверкали. Что-то в его груди сжалось.

— А у меня получается?

Черт, да. Но так как мужчина был не способен говорить, когда ее палец обвел головку члена, он лишь кивнул. Господи, как она смогла снова возбудить его так быстро?

— Иногда я лежу на кровати и прикасаюсь к себе, фантазируя о твоих руках, которые скользят по моей коже. Я касаюсь себя и представляю, как ты сжимаешь мои соски, потираешь клитор...

Брендон перевернулся на спину, его голова коснулась матраса. Лишь ее слова подняли его кровяное давление на пятьдесят единиц. Сейчас он мог представить, как сжимает розовые вершинки ее груди и играет с отзывчивым маленьким клитором. Мягкие, настойчивые поглаживания его члена были «худшим» видом поддразнивания.