Рокировка (СИ)

   - "Какая же жизнь невообразимо сложная штука..."

   Амелия в последнее время часто задумывалась о жизни, и тех невидимых хитросплетениях, что она таит в своих неизведанных глубинах. Казалось бы, невинное желание обезопасить себя от возможных опасных веяний жизни. Любое живое существо стремится укрепиться в своем чувстве безопасности и самосохранения. Это так же естественно как потребность в глотке воздуха и воды.

   И вот, она добилась того немногого что способно немного улучшить ее позиции.

   - "Грусть..."

   Она все же любила свою семью, очень жаль, что теперь для своих братьев и матери она стала угрозой и опасностью, но уже мало, что можно изменить.

   - "Не мы выбираем обстоятельства, это они выбирают нас".

   Странное ощущение опустошенности, поселившееся в сердце и душе, постепенно разрасталось, пугая ее своей неторопливой силой и мощью.

   Брак многое изменил в ее жизни. Он дал силу и возможности влияния на принятие ключевых решений. Ее слово начало что-то весить в политике Таркской империи. Политическое влияние росло, и вместе с ним росло число недоброжелателей. Многие люди восприняли негативно факт появления еще одного центра силы. Новая жена императора спутала целые налаженные комбинации и связующие цепочки между фигурами влияния, и теперь многим могущественным игрокам приходилось вносить свои коррективы в модель современного мира.

   - "А еще я поняла главное..."

   Отец не оставил ей выбора, главный вопрос в жизни любой девушки был решен быстро и без обсуждений. Очень легко обмануться в своих ожиданиях, будучи молоденькой и неопытной девушкой. Что такое любовь? Это страсть или плотское влечение? А может это уважение и душевный трепет? Либо это боязнь за жизнь и интересы близкого человека? А может это все-таки душевная нежность...

   В первые мгновения так легко обмануться... когда твои губы целуют, шепча страстные полные нежности слова... когда сжимают в объятиях будто стараясь удержаться на плаву, принимая тебя за спасательный круг... когда пронзают твою плоть нежно и одновременно невообразимо яростно... когда кажется что секс и любовь взаимосвязаны и являются оборотной стороной одной медали... так кажется, первое время, а потом наступает отрезвление.

   Любая девушка проходит через это чувство, это так же необратимо как наступление следующего дня, рассвет всегда неминуем.

   Этот пьяный угар, принимаемый за любовь, эта похоть, эта животная страсть, это желание отдаться сильному мужчине, желание быть слабой, желание дарить любовь... оно со временем истончается как призрачная дымка. И наконец, приходит осознание, возможно, оно приходит в тот самый момент когда, однажды просыпаясь, ты понимаешь что тобой овладевает стонущий от похоти зверь под названием мужчина.

   Ему не нужна рядом цельная личность, он понимает понятие любовь глубоко по своему, тут и сейчас важно лишь одно, удовлетворить свою животную похоть, овладеть женским телом. И совсем не обязательно будить девушку, ведь ничто от этого не изменится. О какой любви и душе вы сейчас говорили? Это средневековье и это мир мужчин, поймите это скорее и успокойтесь...

   - "Как же плохо на душе".

   Она уважала его, как своего отца, как мужа, как императора, но уже как никогда раньше начинала понимать, что в этом уважении и покорности своему мужчине нет той самой любви. Эта была тонкая грань, которая позволила оценивать свое положение невообразимо ярко и эмоционально. Животное счастье от спаривания с законным мужем совсем не несло в себе даже отпечатка от счастья бытия с по-настоящему любимым человеком.

   - И поэтому я начинаю действовать.

   В тенистой беседке прозвучал этот звонкий девичий голос, ее голос и она поняла, что это прозвучало как решение.

   Проблем было слишком много, чтобы ее сознание могло позволить себе роскошь на традиционные для девушек ее возраста рефлексии о смысле жизни и поиске настоящего женского счастья.

   Первой проблемой было политическое окружение императора. Слишком многим не понравилось то, с какой скоростью она обрела свое влияние на мужа. Камилла была аморфным существом без каких-либо амбиций, новая молодая жена стала неизвестным фактором. Она использовала спальню как инструмент давления на Сигурда.

   - "Интересно, а что еще мне нужно было использовать?"

   Младшая жена императора не может отдавать приказы и указания сановникам императорского двора. Единственное, что было в ее возможностях, это подбор дворцового персонала, как то конюхов, служанок и прочего служивого люда. Поэтому, у нее оставался единственный способ давления - нашептать нужное на ушко мужа.

   - "И кто бы мог подумать, что он так ко мне привяжется..."

   Увлечение императора своей молодой женой походило на форму мании, такого ей еще видеть не приходилось. Император не мог заснуть, если немного не игрался перед этим со своей молодой женой. Эта странная ненасытность к молодому и горячему женскому телу походила на болезнь. Впрочем, возможно тут играл свою роль и возраст Сигурда. В подобном возрасте мужчины часто бывают падки на молоденьких девушек. Возможно также и то, что мужчина был из числа тайных фетишистов, и получал особое удовольствие от того что любит и сжимает в своих объятиях тело собственной дочери. Чужое сознание, как известно потемки.

   Сигурд, безусловно любил свою молодую жену, но любил он ее странно. Это была больше физическая, чем духовная любовь. Он не разговаривал с ней ни на какие заумные темы, он вообще с ней не говорил, ни о чем. Все, что она говорила ему на ушко, внимательно и молча выслушивалось в процессе удовлетворения его желания как бы между делом. Он любил обнимать и прижимать к себе ее тело. Часто гладил по голове во время трапезы, внимательно следя, чтобы она сидела поблизости в пределах досягаемости руки. Любил раздевать ее и ласкать ее тело, иногда казалось, что он зациклился на ней.

   Если вначале подобное внимание было ей в новинку и было приятно, то позже оно стало раздражать и нервировать. Нет, секс она еще могла терпеть, в этот момент она отвлекалась, сосредотачиваясь не на муже, а на своих ощущениях. Стоило отдать Сигурду должное он смог пробудить в этом теле настоящую страсть и женственность. Амелии нравилось заниматься плотской любовью с таким опытным мужчиной, муж знал о ее теле столько, что этот процесс всегда доставлял исключительно приятные ощущения.

   За месяц совместной супружеской жизни они испробовали все, на что хватало фантазии и знаний мужа. Однако с течением времени эффект новизны и первые впечатления постепенно притупились. Видимо она слишком быстро привыкла к анатомическим особенностям Сигурда, и теперь любовные утехи с ним не несли в себе привкуса чувственного ожидания и физического нетерпения. Теперь она относилась к этому больше как к неизбежному и довольно приятному, но долгу.

   Все чаще она ловила себя на том, как заинтересованно бросает пронзительные взгляды на мощные фигуры молодых гвардейцев, ощупывая при этом тела мужчин глазами и гадая каковы их темперамент и особенности организма.

   - "Да, любви, то и нет", - она не часто обращалась к своей старой памяти, но те старые воспоминания несли в себе оттенок любви, она хорошо представляла себе, какими могут быть отношения с другим человеком при наличии настоящей любви.

   Призрак прошлой жизни приютился на границе подсознания, охотно представляя фрагменты воспоминаний или необходимые навыки. Однако личность серьезно трансформировалась, подстраиваясь под реалии нового мира. Она уже давно была именно Амелией, а не тем человеком, кому не повезло оказаться в этом чуждом мире, ей всегда был свойственен фатализм. Пару лет назад она перешла последнюю грань. В длинном свитке она выписала все то, что необходимо было похоронить в памяти. Те самые качества, что должны были умереть, чтобы не мешать развитию новой личности в новом мире. Список оказался неожиданно длинным. Лишь несколько качеств было оставлено - фатализм и презрение к смерти, хладнокровие и рассудочность, ехидство и немного цинизма.