Сборник коротких эротических рассказов

Мужчины скоро вернулись из туалета, где умывались, а Люба уже ждала их перед накрытым столиком с завтраком. Для этого ей пришлось достать все свои припасы, взятые на дорогу. Зато завтрак получился на славу. Готовя все, Люба чувствовала себя именинницей, которая торжествует некую знаменательную дату своей жизни и теперь ждет дорогих гостей. И действительно, в каком-то смысле, это было так. Сегодняшняя ночь была знаменательна тем, что Люба перестала чувствовать себя приличной достойной женщиной, а добровольно, осознанно согласилась на роль шлюхи.

Мужчины уселись завтракать с таким видом, как будто они именно этого и ожидали. Люба присела с краешку и потянулась разливать вино, прихваченное с собой из дома. Ей этого нс позволили. Степан разлил все сам, при этом почему-то ей не налил. Люба потянулась к сделанному только что ею бутерброду, но и тут ее руку перехватили. Когда же она, поняв, что что-то не так, подняла удивленно глаза, ей все объяснили.

«Ты же сама понимать должна» — сказал Вазген — «Мы же не будем сидеть с тобой за одним столом. Нам оскорбительно есть вместе с женщиной, которая отдастся разным мужчинам. Пусть даже это мы сами и есть. Hо мы же приличные люди, и рядом со шлюхой есть не можем. Оскорбительно для мужчины есть с такой, как ты»

Люба была потрясена. «Hо ведь вчера же мы сидела все вместе… И в ресторане тоже…» пролепетала она в растерянности.

«Hо тогда ты еще не была шлюхой» — вступил в разговор Гена — «Тогда мы еще не трахали тебя во все дырки. Ты была еще приличная женщина, а не такая, как теперь.»

Люба задохнулась от охватившего ее чувства стыда и унижения. Слезы душили ее, но женщина еще нашла в себе силы с горечью возразить: «Hо ведь именно ты первый, Гена, и начал меня … трахать.»

«Hу и что же с того?» — засмеялся Гена. «Hо не думаешь же ты, что я стану есть за одним столом с женщиной, которую я трахал в рот? А потом видел, как ее дерет в задницу мой приятель? Нет уж, ты подожди. Вот мы позавтракаем, а потом уж будет твоя очередь.»

Люба не смогла больше находиться в купе. Она выскочила в коридор. Там она позволила себе расплакаться. Стоя у окна она думала: «Hу да, конечно. Что же я теперь обижаюсь. Сначала трахалась с тремя незнакомыми мужиками и даже получала удовольствие. Они видели, как я кончаю от их сношений, и смеялись надо мной. А теперь они, конечно, не хотят смотреть, как я рядом с ними ем. Ем тем самым ртом, который еще несколько часов назад был опоганен ими, залит их спермой.» Вскоре ее позвали в купе и мужчины велели ей убрать со стола. Наскоро позавтракав сама. Люба взяла грязные тарелки, стаканы и пошла в туалет мыть их. Оставшись там одна, вспомнила, как ночью подмывалась там же одна, пошатываясь от усталости. И вдруг все, что она переживала, внезапно трансформировалось для женщины и перешло в иное качество. Люба неожиданно возбудилась. От воспоминаний, от своего нынешнего положения.

Вымыв посуду, женщина привалилась к стене туалета и запустила руку себе между ног. Ножки она расставила пошире, а пальцами стала возбуждать клитор,ласкать срамные губки. Внизу все еще немного побаливало от вчерашних энергичных сношений. Люба тяжело задышала, почувствовав первые признаки надвигающегося оргазма. Так женщина мастурбировала, стоя в туалете, и ее губы бессильно шептали: «Я теперь шлюха, несчастная грязная сучка… Меня трахают во все дырки…А я получаю от этого удовольствие. Кем я стала? Как низко я пала…»

Оргазм потряс ее и слизь потекла из раскрытой пальчиками вагины по ляжкам. В этот момент в дверь туалета застучали, сначала тихо, а потом все настойчивее. Подмываться уже не было времени. Люба запахнула халатик, взяла посуду и вышла.

Зайдя в купе, женщина обнаружила, что в нем никого нет. Мужчины вышли в тамбур покурить. Тогда Люба сразу поняла, что она должна сделать.

Закрыв дверь купе, она бросилась к своему чемодану. Быстро, лихорадочно, она достала свою самую короткую юбку, которую никогда не решалась надевать и только на всякий случай захватила с собой, тоненькую полупрозрачную блузку и нарядные выходные туфельки на высоком тонком каблуке. Натянув все это на себя, женщина посмотрела в длинное зеркало, вмонтированное в дверь купе. В первую секунду она не узнала себя. Перед ней стояла явная проститутка — весьма соблазнительная, но бесстыжая. Юбка едва прикрывала попку, из под блузки просвечивали соски грудей. Высокие каблуки, хотя и делали фигуру стройнее, все же были рассчитаны на вечер,а днем в вагоне казались очевидным вызовом и желанием прельстить мужчин.

Вошли Вазген и Степан, за ними Гена. Все трое остановились и осмотрели Любу. Она стояла перед ними, не зная, что сказать, немного стыдясь своего поступка.

Молчание прервал Степан: «А, вот мы и при полном параде. Выходит, Любка, тебе с нами понравилось, если ты так стараешься теперь.»

«Да,» — сказал Гена — «но зато и мы теперь можем ее как следует рассмотреть. И надо сказать, товар что надо. Как по вашему?» С этими словами он протянул руку и, схватив Любу за большой розовый сосок, проглядывавший из под блузки, больно его крутанул. От этого щипка женщина взвизгнула и сжалась. Все засмеялись, а Степан тогда еще добавил: «Действительно, теперь видно, что пользоваться можно вполне. Так что, мы не зря на нее вчера глаз положили.»

«Это все не то вы говорите» — вмешался. Знаешь, Любка, мы тут подумали. Тебе ведь Вазген: «Hе на это смотреть надо.»

«А на что?» «А вот на что» — сказал Вазген и, приблизившись вплотную к Любе, просунул свою лапищу под юбку. Инстинктивно Люба при этом раздвинула ляжки, пропуская руку мужчины к своему влагалищу. Пальца Вазгена ухватились сначала за волосы на лобке, потом прошлись по срамным губам. Вазген удовлетворенно хмыкнул: «Hу вот, я же говорил вам, что о качестве женщины вы все судите неправильно. Что вы все заладили фигура да личико. Это все пустое. Вот сюда загляните. Лицо женщины — это ее влагалище. Посмотрите — оно уже мокрое. Девочка только еще ждала нас — одна в пустом купе, она переоделась, чтобы нам понравиться. Это все неплохо. Hо ведь кроме того она уже вся совершенно мокрая.»

«Как мокрая?» — не поверили остальные. «А попробуйте сами ее, если не верите. Она уже хочет трахаться, хочет нам отдаться. Она теперь всегда готова принимать мужчин. Любка — мокрая.»

Женщина во время этого разговора стояла, сжавшись в комок, не смея пошевелиться. Она опустила голову и не поднимала глаза. И все это потому, что она-то лучше всех знала, что Вазген совершенно прав. Она теперь именно такой и стала. Ожидая мужчин, она специально переоделась, чтобы возбудить их и подвинуть их на новые сношения, на новые мучения и издевательства. Конечно, она сделала это подсознательно, но теперь-то было ясно, что она хотела именно этого. И выделения, которые обнаружил в ее влагалище Вазген, подтверждали это самым недвусмысленным образом.

Поезд остановился на каком-то полустанке. Проводник объявил, что поезд будет стоять тут двадцать минут. Люба вышла на платформу и закурила. Многие пассажиры смотрели на нее. Некоторые — с интересом, некоторые — с презрением и осуждением. Конечно, ни от кого не было секретом, что всю дорогу происходило в их купе. И стоны Любы доносились в коридор, и сопение мужчин, сношавших ее, и треск койки, на которой все происходило. Да и нынешний вид женщины также не давал повода усомниться ни в чем…

Люба курила и старалась не обращать внимания на косые взгляды. «Теперь я должна привыкать к этому. Такое отношение окружающих — теперь мой удел» — думала она горько и вместе с тем замирая от волнения и предвкушения…

В купе между тем мужчины посовещались, и когда она пришла, ей сделали предложение. «Это все не то вы говорите» — вмешался все равно нужно в Сочи комнату снимать. Вот ты и живи у Генки. У него во дворе дома сарайчик есть. Мы туда койку тебе поставим. И будешь отдыхать. Правда, немножко не так, как ты собиралась, но мы думаем, что тебе понравится.» Мужчины захохотали. Любиного согласия уже в общем-то и не требовалось. Поэтому, ей тут же велели раздеваться. Молча повинуясь, женщина скинула с себя все и осталась стоять голая перед ними. Мужчины внимательно и со смехом рассмотрели все те следы, которые они оставили на теле женщины накануне. Это были и синяки, покрывавшие всю грудь, оставленные грубыми руками, и засосы на шее… «Конечно — подумала Люба — с таким телом на пляж выйти невозможно. Так что только в сарайчик к Гене. Там я и проведу свой отпуск.»