Продаётся Таня. 20 лет

Когда я проснулась, на улице было темно. Я спала почти целый день. Организм компенсировал недосып последних суток. Я подошла к окну и долго смотрела на город. Стамбул светился огнями. На улицах кипела ночная жизнь. У меня в голове пронеслась мысль о самоубийстве. Стоило только открыть окно и броситься вниз. И чего бы я этим добилась? Мне двадцать с небольшим лет, то, что было, я буду помнить до конца жизни. Кто знает, что ждет меня: передо мной долгая жизнь. Думаю, не меньше пятидесяти лет уж точно, а это стоит того, чтобы побороться. Так же, как в 1991 году я не знала, что меня ждет завтра, сейчас я тоже не знала, что принесет следующий день. Все это заставило меня отказаться от мысли о самоубийстве. Ну, посчитали бы меня психически неуравновешенной личностью, похоронили бы под чужим именем, с учетом фальшивого паспорта, и все бы забыли обо мне через пару часов… Я хочу увидеть своих родителей, свой Белград, Сербию, брата, я хочу жить!

Я все стояла и стояла. Город в окне пульсировал огнями, жил своей жизнью. В комнате у меня не было ни телевизора, ни радио, ни книг, ни журналов – ничего. Конечно, мне не хотелось спать. Ну что ж, я начинаю свой новый этап, обремененная еще и скукой. Я легла на кровать и смотрела в потолок. Грезила с открытыми глазами. Представляла, как опять в компании друзей пойду на Аду Цигарлию, к Светлане, на Цвечеву улицу, и все мы будем веселиться до упаду в каком-нибудь из местных клубов, в Борче, или на папиной даче…

Заснула я, кажется, глубоко за полночь. Проснулась поздно – и тут поняла, что забыла захватить с собой из Дубая часы. Я решила наконец воспользоваться кнопкой вызова. Вскоре послышался звонок в дверь. Передо мной стоял человек лет сорока. Он вежливо поздоровался и спросил, что мне угодно. Я попросила принести мне завтрак, часы, газеты, телевизор и несколько книг на английском или сербском языке.

– Почему на сербском? – удивился охранник.

Тут я поняла, что брякнула ерунду, не подумав. Ему ведь сообщили, что я шведка. Как выйти из положения?

– Вы знаете, – сказала я. – Я говорю на нескольких мировых языках, но сербский мне тоже нужно поддерживать на должном уровне. – Я импровизировала на ходу, надеясь, что объяснение звучит достаточно убедительно.

Этот тип продолжал смотреть на меня в раздумье. И хотя по его лицу нельзя было сказать, что он мне не верит, отреагировал он довольно неожиданно.

– Пожалуйста, оставайтесь в комнате, я вернусь через десять минут, – попросил он, и я закрыла дверь.

Я догадалась: он хотел проконсультироваться. Было слышно, как он говорил по телефону. Не прошло и пяти минут, как он позвонил в дверь.

– Госпожа, сегодня вам доставят несколько газет на английском, это пресса, в которой не обсуждается политика. Думаю, вам это не слишком интересно. Вы также получите несколько книг на английском языке, а завтра в течение дня, я надеюсь, вам доставят телевизор. Мне сказали, что перед этим нужно сделать кое-какие технические приготовления. Но это все не так важно, вот что самое главное на сегодня: господин Исмар приказал, чтобы вы подготовились к встрече с ним сегодня вечером. Около восьми вечера вас будет ждать машина.

Сейчас вам принесут завтрак, и тогда скажите официанту, во сколько вы хотели бы обедать. Спасибо, до свидания. Я тут поблизости, если что. Выполнять ваши пожелания и заботиться о вашем благополучии входит в мои обязанности. Обращайтесь ко мне или к моим сменщикам, они тоже к вашим услугам, – закончил он и удалился.

Наконец принесли завтрак. Он состоял из двух видов морской рыбы, одного вареного яйца, каких-то соусов и тоста. Кажется, был еще и паштет, и я досыта наелась. Не потому, что еда была вкусной, а потому, что я была очень голодна. Обед я заказала на три часа.

Около восьми послышался звонок в дверь, я была уже готова к выходу. В легинсах и обтягивающей кофточке, в босоножках на высоком каблуке, искусно накрашенная, я выглядела очень вызывающе. Перед домом нас ожидал «вольво», в котором сидели двое мужчин. Но Исмара там не было. Мы ехали двадцать минут и оказались перед каким-то отелем. В их сопровождении я вошла в ресторан на втором этаже, и там нас ждал Исмар.

При виде меня он встал, и по выражению его лица я поняла: он сражен моим внешним видом наповал. Исмар просто пожирал меня глазами. Те двое сели за соседний стол. Мы остались одни. Исмар начал рассказывать о том, что сегодняшний день у него очень удачный, что он заключил хорошую сделку с какими-то бизнесменами из России. Он заказал еще один бокал шампанского, и я начала медленно оттаивать. Я не могла хладнокровно воспринимать происходящее, зная, что эту ночь проведу с Исмаром и это неизбежно. Мы сидели не больше часа, может быть, всего полчаса, и тогда он, как ни в чем не бывало, предложил мне пройти к нему в номер, который находится в том же отеле, но двумя этажами выше. Что я могла ему ответить? Тому, кто рассматривал меня как простое вложение денег, который купил право распоряжаться моим телом? Апартаменты Исмара состояли из двух комнат и огромной ванной. Я собиралась сначала сходить в ванную, но, как только мы вошли, турок схватил меня за руку и потянул к большой кровати. Он потребовал, чтобы я села, и сам начал раздеваться.

Не прошло и минуты, как он остался в одних трусах. У меня не было выхода, я сняла их и начала его удовлетворять, сначала руками, а потом орально. Это продолжалось десять минут, и мы легли в кровать. Соитие длилось не больше пятнадцати минут. Честно говоря, я совершенно не была возбуждена, мне вообще не понятно, как он смог войти в меня. Я изображала возбуждение, и он быстро кончил.

Мы лежали какое-то время рядом, он держал меня за руку, а потом поднялся и пошел в ванную. Темноту спальни прорезали только лучи, проникающие из соседней комнаты сквозь щель под дверью. У меня не было сил подвинуться, чтобы укрыться от света. Я лежала на спине, опустошенная, растоптанная, чувствуя себя бесполезной и униженной.

Исмар вышел из ванной и ушел в другую комнату. Он вернулся с несколькими банками пива и удивился моему желанию – выпить пива, а не вина, которое он предложил. Я взяла открытую банку и пошла в ванную. Я лежала в воде не меньше получаса, медленно поглощая холодный напиток. Я пила его с удовольствием, хотя раньше не была любительницей пива.

Возвращаясь в комнату, я спросила Исмара, останемся ли мы в апартаментах на всю ночь или возвращаемся. Он отозвался из другой комнаты, что мы будем спать здесь, в отеле. Я видела, что он сидит за столиком и что-то ест.

В эту ночь я много раз просыпалась, и всегда рядом со мной, как страшный сон, лежал турок Исмар. Мысль о бегстве опять мелькнула в голове. Но я тут же останавливала себя, вспоминая, что мне сказал турок два дня назад. Я боялась, что меня поймают какие-нибудь маньяки и продадут, и, что еще важнее, я знала, что у двери стоят его люди и бегство невозможно уже хотя бы по этой причине.

Я проснулась первая и пошла в ванную. Я долго умывалась и не слышала из-за шума воды, как вошел Исмар. Я вздрогнула от страха, почувствовав его руки на своих бедрах. Одной рукой он снял трусики, а другой раздвинул ноги. Он взял меня сзади, совсем без прелюдии, без капли ласки, почти по-животному. Я опиралась на раковину и видела его опухшее лицо, выглядывающее из-за моего плеча.