Этюды для Голливуда(СИ)

- Подъезжай, я на месте. Дорогу не забыл?

- Помню, скоро буду.

Уже через час Ахмед сидел в кабинете Берканта. Он кратко рассказывал о своей новой жизни.

- Показал бы мне ее. Красивая? Никогда не думал, что ты женишься, - подтрунивал Беркант над своим старым другом по медицинскому университету.

- Ну хватит, перестань. Ахмед сделал вид, что начинает обижаться.

- Молчу, дорогой, молчу.

Беркант поднял ладони вверх, всем своим видом показывая дружелюбие и покорность. Затем серьезно сказал:

- Выкладывай, какое у тебя дело.

Когда Ахмед Туран закончил, университетский товарищ сидел молча, потом, будто набравшись сил, произнес:

- Хорошо, ей я сделаю операцию. А что будет с тобой?

- Обо мне не думай, не надо. Сделай, как я тебя прошу.

- То, что ты мне сейчас рассказал, Ахмед, серьезный поступок. Неужели нет выхода? Может, ты изменишь свое решение?

- Нет, я уже определился. И давай больше не будем к этому возвращаться. Готовь Лейле операцию через два дня, деньги перечислю завтра. И помни, у меня мало времени.

Когда Ахмед ушел, Беркант еще долго сидел в раздумьях, он даже в страшном сне не мог представить, что его близкий друг способен решиться на такой шаг. Он пытался отговорить Ахмеда, но тщетно.

- Жаль парня, первоклассный хирург, - последнее, что произнес Беркант.

*****

Лейла ждала Ахмеда, она чувствовала, что-то происходит. Муж не давал очевидного повода для тревог, разве что это странное письмо ночью. Кому? Лейла незаметно для себя опять погрузилась в беспокойство.

- Не понимаю, в чем дело. Он словно боится меня, - негромко произнесла вслух молодая женщина.

Лейла перебрала в памяти события последних дней. Получалось так, что Туран практически не выходил с ней из дома, их общение свелось к скудным разговорам перед сном, и даже супружеские обязанности были какие-то дежурные, отстраненные. Что происходит? Вопрос все более очевидно витал в воздухе. Размышления прервал шум в прихожей, а через мгновение появился Ахмед. Взглянув на него, Лейла в который раз убедилась, что в семье происходит что-то неладное.

Ахмед устало опустился рядом на стул.

- Как прошел день? - безразлично спросил он, пытаясь нарушить неловкое молчание. Что-нибудь интересное поведал этот ваш известный психоаналитик?

- Знаешь, волшебство какое-то. Я пришла и почти сразу уснула. Никогда не верила, что человек может так сильно влиять на сознание другого, заставляя его спать и думать по собственному желанию.

- Да, - протянул устало муж.

- Ахмед, тебе интересно? - Лейла попыталась заглянуть в глаза Турана. - Я не сделала ничего предосудительного, Муаз все время был со мной. А еще, представляешь, этот гипнолог, Карл, пообещал послезавтра разбудить мою память. Он сказал, что я могу вспомнить даже то, в чем не участвовала. Представляешь!

Лицо Ахмеда исказила натянутая улыбка, он пытался показать заинтересованность, а получилось все очень натянуто и фальшиво. Виной всему был страх. Этот ненасытный психоаналитик Карл Норман включил счетчик, и послезавтра все станет явным.

"Нет, у тебя ничего не выйдет. Я остановлю эту пытку", - подумал Ахмед, направив взгляд в сторону окна.

- Милый, что тебя мучает? - Лейла приблизилась к Ахмеду и присела ему на колени, нежно обвила шею руками и, жадно прильнув губами.

Волосы Лейлы накрыли лицо Ахмеда, он чувствовал их запах, нежный запах молодости и желания. Его руки непроизвольно стали скользить по одежде, останавливаясь на волнующих формах молодой девушки, они продолжали страстный поиск таинственного и сокровенного. Когда же руки достигли цели, Ахмед прислушался к желанию своего тела, оно напряглось. Лейла же замерла в ожидании еще чего-то более разительного и откровенного. Эта чувственная игра закончилась в спальне.

Упоенная и счастливая девушка лежала почти без чувств, и только обнаженная грудь с налившимися упругими сосками говорила о том, что силы не покинули ее. Любовь и желание Лейлы были безрассудны и бездонны. Ахмед, поддавшись эмоциям и выплеснув застоявшуюся мужскую энергию, почувствовал легкость и невесомость. Проблемы и страхи как-то незаметно ушли на второй план, оставив место для любви. А она, выраженная в человеческих желаниях, вытеснила из сознания неприятности и невзгоды. Воистину, любовь лечит, нет лучшего лекарства от бед.

Увы, разгоряченное тело остывает, неразрешенные проблемы возвращаются, страхи опять настигают и сковывают мозг. Ахмед не смог избавиться от своего решения, оно вновь настигло его, когда он утром открыл глаза.

"Неужели завтра все кончится? Как невыносимо медленно тянется время". С дугой стороны, зачем его подгонять, ведь все ближе и ближе этот страшный момент, который он сам себе назначил.

*****

Наступило утро. Лейла уже проснулась, но не желала открывать глаза. Вчерашняя восхитительная ночь успокоила и утомила ее, вытеснив из сознания надуманное волнение и беспокойство.

- Лейла, вставай, я уже выхожу.

Девушка с трудом открыла глаза, на нее внимательно смотрел улыбающийся Ахмед.

- Ты уже уходишь? Побудь еще со мной немного, - она протянула к нему руки. От этого искреннего призыва он обескураженно стал на колени перед ней. Лейла, не вставая с кровати, обвила его руками и осыпала поцелуями. Эта волна нежности, накатившая вчера, не отпускала их и сейчас, словно чувствуя, что скоро наступит момент, когда человеческими порывами будет править не сердце, а разум.

- Любимая, отпусти меня, я опаздываю, - Ахмед стал слегка отстраняться от объятий Лейлы, переключая себя на проблемы последнего рабочего дня. Он уже для себя решил, что этот день будет последним в его жизни.

- И еще, милая, приготовься к тому, что операция может произойти в любой момент. Собери вещи и прочее, ты знаешь, я тебе говорил. Донорский орган могут привезти в любое время, поэтому лучше будь дома.

- Ахмед, а на сеанс к гипнологу мне можно?

- Сходи, если хочешь, - в голосе мужчины вновь послышались ледяные нотки.

*****

- Туран, ты ставишь меня в очень сложное положение. Я не могу дать тебе с завтрашнего дня отпуск, - главный вертел в руках заявление Ахмеда и тихо негодовал. - Объясни, что случилось? У тебя неприятности или ты болен? Может быть, можно что-либо исправить? - с волнением в голосе спрашивал главврач. Ахмед сидел, опустив голову.

Что он может объяснить? Рассказать о Сирии, а может, о молодой девушке и психоаналитике, который завтра поймет все, а вместе с ним во всем разберется и Муаз? А потом, что будет потом? Как поведет себя инспектор, а простит ли меня Лейла?

Эти вопросы, словно застывшие, висели в воздухе, висели без ответа. Мысли остались мыслями, губы же произнесли другое:

- Не спрашивайте, шеф, мне нужно побыть одному.

- Хорошо, Ахмед. Позвони, если у тебя что-то изменится, - главврач обиженно замолчал, давая понять, что разговор окончен. Ахмед встал, виновато улыбнулся, протянул руку для прощания и едва слышно сказал:

- Простите...

*****

Завтрашний день расставит все по местам. Главное, не растревожить Лейлу, важно, чтобы она ни о чем не догадалась.

Сильно хлопнув дверью автомобиля, он завел двигатель и сорвался с места, будто от этого что-то зависело. Быстро лавируя между машинами и перестраиваясь из ряда в ряд, Ахмед Туран выбирался из Стамбула. Это место он любил давно, почти дикий берег Босфорского пролива странным образом сохранился от надвигающейся городской застройки. На другой стороне пролива угадывались помпезные очертания дворцов и старинных особняков. Ахмед перевел взгляд на воду. Темная тяжелая волна, рожденная проходящим недалеко от берега огромным круизным лайнером, плавно облизнув камни, выползла на берег, отдав все силы, нехотя откатилась назад.

"Видимо, вода очень холодная", - совершенно одинокая мысль посетила Турана. Ему даже стало зябко от того, что он представил. Поеживаясь от холода, он перевел взгляд влево, где на исполинских опорах замерло дорожное полотно первого Босфорского моста. Он высился над водой, соединяя два берега старого Стамбула, Европу и Азию, а завтра соединит навеки его и Лейлу. Страшно, о завтрашнем дне не хотелось думать. Он перевел взгляд с моста на противоположный берег, глазами нашел минареты, зовущие мусульман на вечернюю молитву.