Черное сердце (СИ)

- Вит, мы приехали, - шепчет на ухо муж.

Сонно оглядываюсь – машина у подъезда нашего дома. На улице уже ждёт Андрей. Муж протягивает руку и помогает выбраться из авто. Идём к подъезду. Зепар рядом, на меня не смотрит. Вот только… Нет большего разочарования для женщины, чем невнимание мужчины, которого она намеренно игнорирует. Чёрт! Меня неприятно задевает такая холодность. Хоть чуточку теплоты в словах, понимания во взгляде. Эх… Слишком много хочу. От обиды вот-вот расплачусь, но беру себя в руки. Прослезись перед Вадимом – ввек не оправдаюсь, и даже расшатанные нервы с усталостью как оправдание не сойдут.

Андрей несёт мою сумку и огромный саквояж, которого раньше не видела. Выглядит угрожающе… и очень по-деловому. Входим в подъезд, поднимаемся на лифте. Клаустрофобией не страдаю, но в просторной кабинке грузового, почему-то тесно, словно не втроём, а вдесятером, причём перевозим огромный рояль. Старательно не смотрю на Зепара, но как его не увидеть?.. Бесстыжее сердце бьётся в диком, прерывистом ритме. Усмирить не получается и даже дыхательное упражнение не спасает. Еле сдерживаюсь, чтобы не вытолкать поскорее мужа, как только кабинка останавливается на нашем этаже. Вадим открывает двери, обнимает меня за плечи и сопровождает в квартиру. Андрей следует за нами. Кожей ощущаю пристальный взгляд: ощупывающий, изучающий, цепкий, морозный… осуждающий. Волнуюсь, но изо всех сил скрываю – крепче прижимаюсь к Вадиму.

- От кухни вторая комната уже приготовлена для тебя, - бросает через плечо Ивакин. – Надеюсь, будет удобно. Там постель, шкаф, телевизор. На кухне полный холодильник. Если что-то надо, говори. Закажем – привезут на дом.

С абсолютным равнодушием выслушав, Зепар мою сумку оставляет в коридоре и скрывается в приготовленной для него комнате.

Весь день лежу в постели. Любая прихоть исполняется тотчас. Вадим суетится пуще прежнего. Если и оставляет, то ненадолго – приготовить покушать, убраться.

Вскоре узнаю, что в саквояже Андрея. Директор, под чутким взором мужа по дому устраивает камеры, тепловые датчики слежения, в телефоны определяет жучки. Долго спорит с Вадимом насчёт камеры в спальне – муж неумолим: никакой слежки в «интим» зоне. Согласна на все сто! Телефонный маньяк и наша с мужем постель – никакой связи! Бред! Ещё чего не хватает...

Вечер проходит тихо. Давненько не валялась без дела столько времени – Вадим даже компьютер забирает, а только хватаюсь за телефон проверить почту – тотчас выхватывает и грозит пальцем:

- Сегодня отдых! Никакой работы!..

Чёрт! Как бы атрофия мозга не случилась от бестолкового просмотра ТВ. Везёт, когда муж скрывается из виду, успеваю проверить смс-ки, переписаться с сотрудниками, с Оксаной и Милой. Славка находит ещё одного сильного не то колдуна, не то экстрасенса. Нужно бы с ним встретиться. Пообщаться. Только воспоминания о последней встрече заставляют поёжиться. Брр… Успеваю отправить сообщение: «Мила договорись с «новеньким». Телефон у Славика». Заслышав шаги, наспех кладу сотовый на прикроватную тумбу и с невозмутимым видом смотрю телик. Как раз вовремя – Вадим тут как тут.

Ночью сплю плохо. Ворочаюсь, мерещатся всякие странности. Тени подступают, шорохи пугают, скрип вводит в оцепенение. Хорошо Вадим рядом. Когда леденеет кровь от ужаса, ощущение тепла придает спокойствия. Прижимаюсь к мужу и чуть согревшись, проваливаюсь в неспокойный сон.

- От-да-й, - протяжно шелестит злобный мужской голос, знакомый до трясучки.

В полном мраке испуганно жмусь спиной к стене. Дико озираюсь.

- Кто здесь? – дрожу от ужаса.

- Верни, - ожесточается тон, прорезая повисшую тишину. Нервно вздрагиваю. Ведьмак из Москвы? Его голос…

- Где тайник? – из темноты выныривает маньяк из прошлого и хватает меня за горло. Просыпаюсь, жадно глотая воздух и судорожно удерживая собственную шею.

- Солнышко… - сонно-взволновано шепчет муж и приподнимается на локтях. – Что случилось?

- Всё нормально, - как можно непринужденней бросаю и прижимаюсь к Вадиму крепче. – Плохой сон.

С утра встаю, будто всю ночь разгружала вагоны, но умываюсь и завтракаю быстро. Уж лучше работать, чем дома хандрить. Перед глазами постоянно маячит сон. Интересно, подсознательно проецирую маньяка из прошлого на чокнутого ведьмака или так и есть? Голос похож, внешность… Сложно сказать. Когда преступник напал у меня дома двенадцать лет назад, была так напугана, что покажи мне кто-нибудь своё отражение - и себя бы не узнала. Честно отвечала милиции: внешность – непримечательная… Глаза… нос… губы… Ни цвета, ни размера, ни отличительных примет. Помню только острое ощущение ужаса пред мощью свирепого человека. Он подавлял даже не силой рук, а… энергией, злостью, грубым напором. Леденящее чувство страха засело глубоко. Непередаваемое, жуткое… Очень похожее на то, что испытала в Москве, когда напал и угрожал ведьмак.

- Может, дома останешься? – вырывает из раздумий вкрадчивый голос Вадима: - Куда тебе в таком состоянии?

Неспешно кручу полупустую чашку с чаем. Перспектива сидения дома – ужасает, особенно зная, что где-то рядом - притаившийся Зепар. Что хуже – «крошечная» четырехкомнатная квартирка в сто шестьдесят квадратов, в которой часто сталкиваюсь с Влацловичем или офис, где уйма дел и спасительный личный кабинетище в двадцать квадратов? Ответ настолько очевиден и однозначен, что даже неудобно за неуместный вопрос мужа. Конечно, на работу!

Не успеваю озвучить. Вадим ищет поддержку у Зепара – Андрей в эту секунду, точно специально подгадывает момент и невозмутимо, вернее, с ленцой сытого кота, выходит из ванной:

- Ты хоть ей скажи! Она к тебе прислушивается.

Андрей замирает в дверном проёме. Волосы по-домашнему небрежно, но так мило растрепаны, что на миг теряюсь. Чёрная футболка до неприличия ярко подчёркивает мощь плеч. Джинсы крепость и стать ног. О! Он босиком. Впервые не морщусь брезгливо, видя мужские голые стопы. Мужа всегда отчитывала: либо носки, либо тапочки. Зачем следы на полу оставлять? Признаться, больше не переношу запаха. Отвратный аромат несвежести вызывает тошноту. Вадиму покупаю лечебные крема, в обувь вставляю специальные стельки и заставляю мыть ноги каждый день, а порой и дважды. Запах истребили – мои старания не были напрасными, - но привычка не ходить босиком осталась.

Забываю, что надо дышать – легкие скручивает, сердце, сжавшись до горошины, будто замедляет бег. Кофе застревает поперёк горла, чашка в руках жалобно скрипит.

- Сидеть дома – тоже не вариант, - сухо рассуждает Андрей. – Это покажет вашу слабость. Покушающийся не должен видеть страха. Жизнь продолжается.

- М-да, - муж чуть мешкая, хмурится. - Ты прав!

В полном замешательстве перевожу недоуменный взгляд с Вадима на Андрея. Слов не нахожу – мужчины не ругаются?.. Что случилось за то время, что спала?.. Перемирие? Так это же здорово! Но ощущение тревоги не покидает. Ставлю чашку на блюдце:

- Тогда я на работу! – наигранно широко улыбаюсь – ура, в любимой обстановке время будет лететь быстрее, о неприятностях, возможно, и не вспомню. Но встать не успеваю.

- Проходи, - жестом приглашает муж Зепара. – Пока Вита дома, нужно обговорить график.

Андрей после некоторой заминки ступает на кухню и, сложив руки на груди, подпирает ближайшую к выходу стену.

- Какой график? – вскидываю брови и смотрю на Вадима в упор.

- Твоей охраны и сопровождения, - поясняет терпеливо. – Солнышко, ты пойми, Андрей тоже занятой человек. Он и так из-за нас своё время перекраивает. Работу откладывает. Невесту одну оставил. Я даже не подозревал, что они с Александром такое расследование затеяли! – восхищается Вадим.

Недоумеваю ещё больше. О чём говорит? Растерянно изучаю то одного, то другого. Ивакин распинается:

- Стыдно стало, когда узнал, что Зепар лучшие кадры отдал в подмогу Никитину. Работа вертится, трясут свои связи, даже компьютерщиков-хакеров крутых нашли. Самому Андрею пришлось к нам переехать, а свои директорские обязанности на заместителя оставить.