Три цвета надежды (СИ)

- Ветеринара, - смутилась окончательно Хана. Запнувшись, водитель почесал затылок и, хмыкнув, сказал:

- Ну да, в принципе, я вполне животное, - помолчав, он не выдержал и добавил: – Особенно в постели. В постели я вообще мангуст!

- Мангуст? – переспросила красная, как рак, Хана.

- Этому нет объяснений. Я ляпнул первое пришедшее на ум животное, - оправдался Юнги.

- А-а, - кивнула девушка, приглаживая подскакивающие от отсутствия крыши волосы. – А я думала, потому что боретесь со змеями. Вы же хороший человек, который побеждает плохих, - улыбнулась она, напомнив его слова. Сегодня им появилось наглядное доказательство. Шуга поднялся на тот уровень редких мужчин, у которых заявления не расходятся с делом, обещания исполняются, планы реализуются.

- Давай не будем развивать эту тему, - наклонившись так, чтобы Джинни сзади не слышала (при ней он не хотел опускаться до дешевых пошлостей и шуточек ниже пояса), Сахарный шепнул Хане: - А то я начну предлагать тебе посмотреть фокус с гигантской королевской коброй, - собеседница хотела что-то уточнить или спросить, но замялась, а пока думала, осознала, к чему может клонить молодой человек. Подавившись стыдом от представленного срама, Хана уткнулась в коленки, натягивая на них юбку в заглаженную складку, как у школьной формы. Джинни сузила глаза при наклоне Юнги вправо, к уху другой девушки. Они что, уже спелись? Вот так сразу? Парень спас от разбойников прекрасную даму и начался роман? Эх, неужели всё так просто? Девчонка вспомнила Хосока. Тот прекрасно дрался, был богат, красив, умен – это уже принц, а не рыцарь. Бросится ли он защищать её – Джинни, если бы кто-то стал к ней приставать? Благородство Джей-Хоупа иногда не вызывало сомнений, а иногда вызывало. Хотя никаких конкретных фактов о нем она не знала, но некоторая порочность угадывалась даже в мелочах манер. А вот в Шуге она вообще не могла предположить ничего плохого, как и в Ви. Хотя нет, Ви курил. И что-то такое в глазах… что-то было, чего не было в поведении Шуги. До этого момента, когда он забормотал что-то сидящей справа от него пассажирке. Могла ли Джинни знать, что всё плохое улетучивалось из парня исключительно по причине её присутствия - присутствия, лишавшего его раскованности, смелости и природной непосредственности. – Куда дальше ехать? – уточнил Юнги у Ханы маршрут, и та указала ему дорогу до общежития.

- Я возьму вашу куртку зашить, хорошо? – притянула её к себе она. – И постираю.

- Не стоит хлопот, правда! – выруливая, воспротивился Шуга. – Не хватало ещё…

- Нет-нет, не спорьте. Это в благодарность. Вы так рисковали… не каждый решился бы вступиться.

- Ой, переходи уже на «ты», я чувствую себя каким-то недоделанным мажором, когда ко мне так обращаются, - Хана замолчала. Ей было непривычно быстро переходить на фамильярный тон с молодыми людьми.

- Ладно, - промямлила она. Красный Феррари достиг подъезда общаги. Студентка-будущий-ветеринар выбралась на тротуар. – Ещё раз огромное спасибо! Завтра заедете сюда или в кафе, я верну вам… тебе куртку, как новенькую!

- Хорошо, - Юнги расплылся. Давно за ним так приятно не ухаживали женщины. Долгие годы холостяцкой жизни отучили от того, что кто-то может приводить в порядок твою одежду. Они жили в съемной квартире с Ви или Чонгуком, иногда заваливался Чимин. Или они ночевали у Джина. В любом случае места, где приложила бы руку женщина, не посещались очень давно. – Тогда целоваться не будем, отложим на завтра! – пошутил он совершенно ничего не значащей шуткой. Это было как приговорка при прощаниях с любыми девушками, нравились они ему или нет. Про поцелуи-то упомянуть никогда не лишнее. Джинни перепрыгнула сзади и уселась на освобожденное место. Вежливо попрощавшись с другой девушкой, она вздохнула с небольшим облегчением. Они поехали дальше, теперь отвозить её.

- Юнги, а ты никуда не торопишься?

- Я? Нет, - пожал он плечами, точно помня свой совершенно незанятый сегодня график. – А что? Куда-то нужно?

- Хотела тебе предложить подняться, выпить чаю. Родители уже наверняка спят, а брат не знаю, дома или нет.

- Чаю? – вся легкость мыслей ушла, и остался тяжеловесный соблазн бродить за Джинни туда, куда она позовет, пока она не пошлёт его, сказав, что уж в три ночи-то надо и меру знать, и уходить из гостей. С другой стороны, там же Рэпмон, повидается с другом, расскажет, что сейчас с ними приключилось. Ничего такого запретного или подозрительного, всё чинно и невинно. – А почему бы и нет, не откажусь, - согласился Шуга.

- Отлично! – улыбнулась Джинни ему так тепло, что сердце стало припекать, будто луч солнца через лупу на него направили. Девушка осторожно коснулась локтя друга, не задевая выше. У него по коже пошли мурашки. – Не болит?

- Да ерунда, и хуже бывало, - чувствуя, как покалывает приятно позвоночник, Шуга сглотнул, потому что рот стал очень быстро наполняться слюной.

- Ты бы осторожнее… когда силы неравны, разве разумно кидаться в драку?

- Преимущество было на моей стороне. Да и когда видишь мерзость такую, несправедливость или беспардонность – как можно не вмешаться? – говоря о храбрости и безрассудстве, они доехали до дома Джинни. Она хвалила Шугу за самоотверженность, и ругала за неё же. Он таял от того и этого. Вдвоём они поднялись на лифте и вошли в квартиру, где горел оставленный на кухне свет, падающий в прихожую, чтобы не споткнулись в темноте вернувшиеся дети. Намджуна явно ещё не было.

- Ага, брат загулялся, - подытожила Джинни, не обнаружив ботинок на его ходовом месте. Обуви-то у него было полно, но когда он был дома, то, в чем он актуально выходил на улицу, всегда стояло в определенной точке. – Проходи.

Раньше Юнги бывал здесь в основном тогда, когда не было никого из семьи, кроме непосредственно товарища. Однажды родители Рэпмона уехали отдыхать, прихватив младшую дочь, где-то на десять дней. Это была славная попойка с промежутками на философские беседы, построение грандиозных планов и отлучек до магазина. А потом безумный последний день перед возвращением хозяев, когда они толпой убирались и заметали следы пребывания. Давненько это было. Джинни проверила наличие воды в чайнике, щелкнула включателем. Повернулась к другу.

- А перекусить чего-нибудь хочешь?

- Да нет, я сытый, - девушка всё равно открыла холодильник и гостеприимно выставила на стол всё, что нашла там готового. – Мы ж это… вообще только на чай с сахаром изначально договаривались.

- Ну, столько всего произошло, что надо и подкрепиться, - Джинни присела напротив него. Тут же передумала и полезла за чашками, поставила их, подвинула к ним сахарницу и выставила с полки пакетированный чай. Заваривать на ночь было лень. – Я пойду переоденусь, а ты наливай, как закипит. Я быстро, - девушка ушла в свою спальню, оставив ненадолго друга одного. Он проводил её взглядом, без зазорных мыслей, даже не на бедра заглядевшись, а в целом, на всю Джинни, общество которой его так будоражило, так притягивало. Не прошло и минуты, как электрический чайник подал знак, что готов и Юнги, подскочив, чтобы занять себя чем-то, разлил кипяток по кружкам. Взяв ложку, он понял, что не знает, сколько же сыпать Джинни и нужно ли вообще? Вдруг она, как большинство девчонок, блюдёт фигуру? Чуть не окрикнув её, он опомнился, что люди спят и, с чайной ложечкой высунулся в коридор. Вдалеке, после гостиной и ещё какой-то прикрытой комнаты, светилась щель под дверью. Там и была спальня сестры Рэпмона. Сделав несколько тихих шагов, Шуга взялся за ручку, и отворил её, шепотом произнося: