Проклятый цветок для Тигра (СИ)

- Через несколько месяцев, на ее совершеннолетие, мать устроит аукцион, на котором самый богатый мужчина сможет купить право первой ночи. После этого девушка станет полноправной кисэн.

- Как это мерзко!

Но ее негодование только насмешило принца.

- Можно подумать, это ты воспитывался в монастыре, а не я.

- Я не пойду туда сегодня! - сердито сказала Тэруко.

- Ты обещал, - напомнил Джин. - Они собираются устроить праздник в твою честь.

- Я не хочу.

- Ты ведь девственник?

- Да… То есть нет!

Принц расхохотался.

- Да ладно тебе, Рю. Никто не заставит тебя спать с женщиной, против воли. Многие вообще посещают кёбан ради прелестного общества и изысканной беседы. Сходи, тебе будет полезно. Может, перестанешь смотреть такими голодными глазами на всех полуголых мужчин поблизости.

Тэруко покраснела, потом побледнела. Попробовала сглотнуть, но во рту было сухо, как в огненной пустыне.

Джин стоял рядом, сложив руки на груди, и смотрел на нее со снисходительной улыбкой.

- Я не…

- Не надо оправдываться, дружок. Твои предпочтения - твое дело. Но хоть разок попробовать с женщиной будет не лишним, - голос Джина стал искушающим. - Вдруг понравится?

ГЛАВА 11

Дома Весны в Самхане не прятались стыдливо в отдельных кварталах, как чайные домики Оясимы. Кёбан “Цветок пиона” располагался в двух шагах от городского рынка. Его расписанные киноварью и украшенные искусной резьбой ворота выходили на площадь. Над воротами покачивались и призывно позвякивали колокольцы.

Тэруко замешкалась на пороге. Из дома доносилось печальное пение дудочки, тянуло тонким ароматом благовоний.

Прочие мужчины (а посетить вместе с принцем кёбан вызвалось пять военачальников и Юн) не стали ждать, пока она соберется с духом и налегли на приоткрытые ворота.

- Ну что, Рю? Идешь?

Под насмешливым взглядом Джина пришлось шагнуть через порог. Девушка подумала, что принц уже второй раз приводит ее в бордель и нервно захихикала.

Другие мужья, охраняя нравственность супруги, не подпустили бы ее к подобному заведению на полет стрелы.

Спасенная Чоу встретила их у входа с низким поклоном.

- Как я рада, что вы пришли, ваше высочество.

Умытая, накрашенная и тщательно причесанная, одетая в простое, но ладное платье, она была невероятно хорошенькой. Принцесса ревниво поглядывала то на расточающего комплименты Джина, то на краснеющую и опускающую глаза девицу и злилась.

Тэруко ведь не хуже этой девчонки! Даже красивее! И платья, оставшиеся в Оясиме, у нее наряднее и лучше! И дворцовый этикет, что свой, что самханский она знает назубок.

Так почему Джин никогда на нее так не смотрел?!

Она даже пожалела, что спасла эту гадкую девчонку, но в этот момент девушка повернулась к Тэруко, и принцессе стало неловко за злые мысли. Столько восхищения сияло на лице будущей кисэн.

Если подумать: девочку ждет совсем нерадостная судьба. Ее невинность продадут тому, кто больше заплатит, да и после ей придется зарабатывать на жизнь, ублажая мужчин. И сколько бы Джин ни повторял, что секс (”торговля весной”, как поэтично называли его самханцы) - лишь малая часть обязанностей кисэн, которые прекрасно танцевали, пели, играли на музыкальных инструментах и развлекали мужчин изысканной беседой, все же ласки входили в перечень услуг. И все в душе принцессы протестовало при мысли о подобной работе.

Да, Тэруко готова была посочувствовать юной Чоу. Как только эта маленькая дрянь уберет свои лапы от ее мужа!

Из глубины дома торжественно выплыла хозяйка Дома Весны и заворковала, приветствуя дорогих гостей.

Мужчин с почетом проводили в общий зал, где уже ожидал десяток юных девушек и пяток женщин постарше. Все, как одна, хороши собой и ухожены. Чоу упорхнула, чтобы вернуться с бутылью сливового вина. Струя бледно-желтой пахнущей фруктами жидкости, разбилась о дно пиалы, обожгла небо и потекла беседа.

В вине было дело или же искусство вести и поддерживать разговор, которым владели кисэн, и вправду было выше всяких похвал, но поначалу настороженная и злая принцесса постепенно оттаивала, расслаблялась. Девушки из “Цветка пиона” действительно знали свое ремесло, вовлекая гостей как бы между делом в интересную беседу. Они несомненно были умны и образованы, но не кичились этим. Уступали мужчинам, а не пытались их переиграть. Давали проявить себя, не теряя чувства собственного достоинства.

Впервые с тех пор, как злая ведьма превратила ее в юношу, Тэруко наслаждалась навязанной колдуньей ролью. О, как льстили принцессе восхищенные взгляды и вопросы, заданные нежными голосами. Провоцировали, побуждали распускать хвост, ударяясь в безудержное хвастовство. Как приятно было ощущать свою значимость и ценность…

Если кисэн и притворялись, то делали это куда искусней придворных лизоблюдов. Чуткая к лести и лживым улыбкам Тэруко не чувствовала фальши. Пиала в ее руках снова и снова словно сама собой наполнялась вином. Принцесса отхлебывала ее и незаметно, но неотвратимо пьянела.

- Вы такой смелый, молодой господин. Такой отважный…

Кисэн интересовало все. Взгляды Тэруко на поэзию и политику. Ее детские воспоминания и планы на будущее (тут принцесса чуть не ляпнула “вернуть свое тело”, но вовремя прикусила язычок). Любит ли молодой господин танцы? Как ему самханские кушанья? А правда ли, что на Благословенных островах на каждом шагу встречаются зловредные призраки и духи?

Пусть женщины никогда не привлекали Тэруко, магия чужого внимания, неподдельного интереса и восхищения в сочетании со сладким вином сделала свое дело. Голос принцессы звучал все громче, развязнее и хвастливее. Суждения становились резче, Тэруко несло. По тело разлилось приятное тепло, от запаха благовоний (а может и не только от него) кружилась голова и комната чуть покачивалась перед глазами. Куда не обернись, везде были накрашенные губы, сложенные в улыбки и сияющие восторгом черные глаза.

Чересчур громкий женский смех из другого угла заставил ее обернуться, и это было, как резкое пробуждение оттого, что на голову вылили ведро холодной воды. При виде Джина - тоже пьяного, довольного и расслабленного, восседающего на подушках с пиалой в руках и в окружении трех девиц, Тэруко почувствовала совершенно оглушительную, ослепительную ревность и ярость.

Она вскочила - довольно ловко, как казалось ей самой, вот только пол под ногами странно наклонился. Принцесса закачалась и еле устояла, чтобы не рухнуть на четвереньки. Матерясь под нос, она пробралась по залу, наступая на разбросанные тут и там вышитые подушки и встала над Джином. Тот как раз заканчивал рассказывать историю - девицы и сидевший рядом, почти в обнимку с красоткой-кисэн, генерал рассмеялись.

- Как вы можете?! - тяжело ворочая языком спросила Тэруко.

Ей было просто до слез, невыносимо обидно видеть его таким. Довольным, в окружении продажных девок.

- Рю? - принц поднял взгляд на Тэруко. - Дружок, ты пьян.

- А как же Тэруко?! - должно быть из-за вина это прозвучало слишком пафосно и оттого глуповато, но принцесса отмахнулась от этой мысли.

Ее муж не должен флиртовать с проститутками и лапать их у нее на глазах!

- Молодой господин, - какая-то женщина тронула ее за рукав. - Вам нужно отдохнуть. Хотите, я провожу вас в комнату наверху?

- Правильно, - добавил принц. - Иди, Рю. Завтра поговорим, когда будешь трезвее.

- Нет… - она попыталась спорить, но навалилась усталость и слабость. Этот день со штурмом, безлюдными улицами взятого города, сражением с насильниками, разбором бумаг во дворце наместника и вечерними посиделками в кёбане получился слишком длинным. Разве не пора ему закончиться?

Сразу две женщины подхватили его под руки, повели куда-то вглубь этого пропахшего благовониями и сливовым вином дома.

Ловушка… Все ловушка. Кёбан - как цветок росянки. Раскрыл ворота, приманивает мужчин. А женщины-змеи обманывают, обволакивают, готовясь пожрать.