Дом у Синего озера (СИ)

      Совсем с ними заболтавшись, я только через час опомнился и сопровождаемый радостными ахами, принялся вручать привезенные с острова подарки. В конец осчастливленные, мои женщины снова и снова меня обнимали, вызывая ни с чем не сравнимый трепет и чувство полнейшей удовлетворенности в груди.

      - Как у вас дела? - теперь была моя очередь узнать о последних новостях.

      - У нас всё отлично! - с уверенностью в голосе, Марта подтвердила моё недавнее предположение.

      - Не считая ужасного града, разбившего одно кухонное стекло и побившего все розы, - вмешалась Ева, за что тут же получила мысленную оплеуху от матери.

      - Кристиан с отцом всё в тот же день восстановили, - поспешила успокоить меня старшая родственница, - А розы... Жалко конечно. Им бы ещё цвести и цвести!

      Сочувственно погладив её по руке, я перевел взгляд на притихшую Еву, щеки которой всегда начинали пылать, стоило девушке услышать о своем женихе.

      - Вы у меня молодцы! - подбодрил я обеих и довольный услышанным, потянулся.

      Правда, через десять минут выяснилось, что извергнувшийся на поселок град повредил не только окно, но и часть водосточной трубы, которая отошла от крыши и теперь громыхала при малейшем порыве ветра. Поблагодарив тетушку за вкуснейший завтрак, я решил не затягивать с починкой водостока и заняться им в первую очередь.

      Сменив новенькие белоснежные кроссовки на дежурившие в кладовке старые и вооружившись стремянкой, молотком и гвоздями, я отбыл во двор. Обогнув летнюю, теперь уже свободную от столиков веранду, я без особого труда нашел аварийное место и поторопился оценить размер причиненного стихией ущерба. Оставив пока свой инструмент на земле, я взобрался под самую крышу и дотошно осматривал подлежащую монтажу часть трубы. Делов здесь оказалось немного и я вполне мог обойтись тем, что прихватил с собой из подсобки.

      Спустившись на землю, я еще раз проверил надежность установленной мною лестницы и уже собирался наклониться за молотком, но вместо этого, зачем-то устремил свой взгляд в окно.

      Сразу его отвести у меня не вышло, потому как, в ещё несколько минут назад пустующем ресторанчике появился первый за сегодня посетитель. Казавшийся полнейшей обыденностью, этот факт тем не менее приковал к себе всё мое внимание и я завис, совершенно забыв, зачем здесь стоял.

Зная наперечет всех местных завсегдатаев и помня почти всех, кто когда-либо к нам приезжал, я был уверен, что видел его здесь впервые. Светловолосый, с закрученным в свойственной мне же манере пучком длинных волос на затылке, он сидел ко мне лицом. И, судя по радушной улыбке, которой он одарил подошедшую к столику Еву, незнакомец только для меня являлся таковым.

      Даже мимолетного взгляда в его сторону хватило бы для того, чтобы безошибочно определить – парень приезжий и явно городской. Сняв тонкую кожаную курточку, он остался с оголенными рельефными плечами, одно из которых украшала довольно крупная татуировка. Рисунок с моего места дислокации не просматривался, но зато легко обнаруживалась еще одна – на всей левой кисти. Уже из того, что мне удавалось рассмотреть, было легко вычленить его самобытность и почти кричащую неординарность. В явно подвергшихся осветлению волосах, рисунках на бледной коже, в одежде и обилию прилагавшихся ко всему этому украшений.

      После примелькавшихся перед глазами загорелых туристов и довольно темнокожих итальянцев, этот парень казался диковинным и каким-то совсем неземным. Приоткрыв от удивления рот, я беззастенчиво его разглядывал и опомнился лишь тогда, когда наши взгляды вдруг сошлись друг на друге.

Тот час же вернувшись к так и оставшимся лежать на земле инструментам, я взбирался на стремянку и дивился тому, что в кои-то веки, в наше захолустье принесло что-то поинтереснее уничтожившего розарий Марты града.

      Покончив с ремонтом, я вернулся во вновь опустевший зал и присоединился к протирающей стаканы Еве.

      - Кто это был? - поспешил я задать свербящий во мне вопрос.

      - А? - не поняла она и мне пришлось кивнуть в сторону столика, где еще недавно сидел блондин.

      - О! Ты его видел? - в миг загорелась девушка и я понял, что как и всегда в подобных случаях, обратился по адресу.

      Утвердительно кивнув, я принял из ее рук сияющий чистотой стеклянный сосуд и протянув руку, разместил его на держателе.

      - Это Билл Каулиц, - с явным восторгом и девичьим придыханием сообщила кузина.

      Замерев в ожидании моей реакции, коей не последовало, она закатила глаза, дав тем самым высочайшую оценку моей неосведомленности. Отбросив полотенце, Ева уселась на столешницу и была вынуждена пуститься в разъяснения, очевидно казавшиеся ей неуместными:

      - Он писатель и довольно известный. Я читала все его романы.

      - И что же делает этот довольно известный писатель в нашей глуши? - съехидничал я, переняв ее многозначительный тон.

      - Работает над новой книгой.

      - Она про барсуков что ли? - не унимался я.

      - Господи, Том! - сестра явно недооценила степень моей непролазности, - Вдохновение можно черпать откуда угодно!

      - Ну, да, - пожал я плечами, будучи склонным с ней согласиться. - Здесь у нас хоть завдохновляйся.

      Смерив меня полным превосходства взглядом, Ева в момент оттаяла и замялась, по-видимому не сразу решив, стоит ли мне еще что-то знать.

      - Что? - подтолкнул я горячо мною любимую болтушку.

      - Он арендовал дом у озера.

      Поняв теперь ее замешательство, мне оставалось лишь натянуто улыбнуться и констатировать:

      - Что ж... Значит «Хижина» вновь обрела обитателей.

      - Да.

      - Давно он здесь? - поинтересовался я, желая сменить тему.

      - Около двух недель кажется, - ненадолго задумавшись удовлетворила мое любопытство девушка. - Он приехал на следующий день, после твоего отъезда.

      - И, часто у нас бывает?

      - Приходит каждый день позавтракать.

      Мы оба замолчали, каждый по своей причине исчерпав интерес к данной теме. Закончив полировку посуды, Ева занялась очередным посетителем, коих с пробуждением нашего, затерявшего среди холмов городишки теперь должно было поприбавиться, а я отправился предложить свою помощь Марте.

      Орудуя прихватками и ставя очередной противень в духовку, я думал о том, как события всего лишь одного утра могут вызвать столько разнообразных и даже противоречивых эмоций. Будучи все еще несколько рассеянным, я пару раз довольно ощутимо обжегся и наполучав ласковых затрещин от хозяйки кухни, был отправлен домой отсыпаться. Целуя на прощание, Марта заверяла меня в том, что я могу себе позволить припоздниться и завтра. Но я отчего-то твердо знал, что завтра на своем рабочем месте появлюсь во время.