Серые пустоши жизни (ЛП)

Но не обратил внимания на этот вопрошающий взгляд. Слово «герцогиня» добило его окончательно. Бывший раб чуть ли не зашипел от ярости, издевательски расшаркался и злобно бросил сокурсникам:

– А я – Гадал. Раб!

И сохраняя на губах ухмылку презрения, спокойно уселся на ближайший свободный стул и принялся раскладывать перед собой сои книги и тетради. Кое-кто из студиозусов пару раз задал ему какие-то вопросы, он односложно, невпопад ответил, и от него отстали. Именно это Гадалу и требовалось. Сиудиозусы обиделись на новичка и перестали обращать на него внимание. А вскорости пришел преподаватель, с интересом глянул на юношу, поздоровался со всеми и начал лекцию. Это был долговязый, худой маг со смеющимися глазами за толстыми, круглыми стеклами очков, висевших у него на самом кончике носа. Он читал третьекурсникам теорию Высшей Магии в связи со стихиями и пересечением с Магией Преобразований. В лекции было очень много магоматики, выводов и доказательств формул и теорем. Все студиозусы лихорадочно строчили в своих тетрадях, периодически переспрашивая преподавателя о чем-либо. Все, кроме Гадала. Он ничего не писал, ничего не спрашивал, сохраняя на лице маску вежливого безразличия. Но это было только внешнее спокойствие – мозг юноши лихорадочно работал почти на пределе, раскладывая новые знания по полочкам, сортируя их и связывая с тем, что он уже знал до сих пор. Преподаватель несколько раз удивленно посмотрел на него, пока, наконец, не выдержал и не спросил:

– А почему вы не записываете, молодой человек? До экзамена осталось не так уж много времени, а предмет для вас нов.

– Я помню всю лекцию наизусть, – спокойно ответил Гадал. – У меня абсолютная память.

– Вот даже как? – удивленно приподнял брови маг. – В таком случае пожалуйте к доске.

Юноша, продолжая сохранять все то же холодное выражение лица, встал и подошел, куда было сказано. Студиозусы затихли, предвкушая посрамление заносчивого новичка. Преподаватель начал быстро и вразнобой задавать вопросы, но Гадал ни разу не ошибся. Он выводил формулы, спорил с магом до хрипоты, но таки доказывал, что и такой способ вывода имеет право на существование. Преподаватель и сам через некоторое время увлекся и тоже начал сыпать формулами. Мозг юноши работал так, как не работал еще никогда, и ему чуть ли не впервые в жизни было по настоящему интересно. Он обдумывал то, что выписывал преподаватель с нечеловеческой скоростью, одновременно рассматривая десятки вариантов. Если бы кто-нибудь сказал ему, что так думать не умеет почти никто в его мире, он бы сильно удивился, так как считал себя самым обычным человеком и был уверен, что большинство людей способны куда на большее. Гадал рассматривал еще и совершенно нестандартные варианты, потому в его голову пришла интересная мысль. Он прищурился, повернулся к магу и сказал:

– Но посмотрите, если применить ваш метод к разворачивающимся векторам Огня по вертикалям Воды и Земли, то на выходе мы получим полнейшую чушь. Да гляньте сами, я сейчас не буду писать вывода, только конечный результат.

И юноша действительно выписал на доске огромную, неуклюжую формулу, поставив в конце жирный восклицательный знак.

– А вот и ошибаетесь, молодой человек! – ехидно захихикал маг. – Вы по скольким параметрам производили диф и врад преобразования?

– По шести минимальным, – пожал плечами Гадал. – В четырехмерном пространстве.

– Ха! – довольно потер руки преподаватель и хитро прищурился. – А вот и неправильно! Подумайте, сколько параметров могут влиять на огонь в реальности? А в случае дождя, ветра, снега?.. А если еще добавить пространственное размещение векторов всех сил в реальном масштабе времени? Да и пространство нужно брать ну уж никак не четырехмерное, а как минимум восьмимерное. А то и двенадцатимерное! Ведь Огонь, как основополагающая Сила, работает вплоть до ментала! Как минимум, до ментала, молодой человек!

Гадал несколько минут обдумывал его слова и понял, что маг абсолютно прав. Ему стало очень стыдно, и он отчаянно покраснел. Ну вот, опять поспешил с выводами… Действительно, если учесть все перечисленное магом, то конечная формула получается на удивление элегантной и действенной, ее можно применить в любой момент без всяких затруднений, достаточно лишь подставить три параметра в уже готовое заклинание. От получения этой формулы юноша получил наслаждение, сравнимое с лучшим из оргазмов… Он вздохнул, выписал шестизвенную формулу на доске и обвел ее кругом. Затем сказал:

– Простите, господин преподаватель, я оказался слишком самонадеян. При учете двенадцатимерности все действительно очень соразмерно и красиво. Ваш метод просто великолепен.

Но маг не ответил ему, он, вытаращив глаза и что-то отчаянно бормоча себе под нос, внимательно всматривался в выведенную его новым студиозусом формулу. Это продолжалось довольно долго. Гадал уже начал в нетерпении топтаться на месте, когда преподаватель обернулся к нему и прокаркал:

– Снимаю шляпу… Вы хоть понимаете, молодой человек, что вы только что сделали?

– Ничего особенного, – удивился юноша, – просто использовал ваш метод для разнополярных векторов Огня.

– Нет, молодой человек, это, – и маг потыкал пальцем в формулу, – это – уже не мое, это – уже ваше! Я до этого так и не дошел!

– Да я просто использовал метод симплексизации преобразований разнополярных сил в совмещении с вашим… – еще больше смутился Гадал.

– Какой-какой метод? – заинтересовался преподаватель. – Подробнее, пожалуйста. Приведите, если можно, весь вывод, а не только конечный результат. Хочу увидеть ход ваших мыслей.

– Я вчера вычитал об этом методе в книге Дахвада Ирвонга по многомерной магоматике и магоматических преобразованиях во многомерности. Там интересно описывалось применение симплексизации к математическим и магоматическим преобразованиям. Вот мне и показалось, что этот метод сюда подходит. Он очень все упрощает…

– Да я вижу, – усмехнулся маг. – Но все равно хочу увидеть весь вывод.

Гадал снова покраснел, но взял в руки мел, и тот запорхал по доске. Они с магом ожесточенно спорили чуть ли не по поводу каждой строчки, но, в конце концов, юноша опять доказывал свою правоту, и маг бегал около доски, что-то сердито бормоча под свой немалых размеров нос. Все остальные студиозусы со скукой наблюдали за этим изрядно надоевшим им спектаклем. Они, конечно, сидели молча, но настроение у всех было поганое – заносчивый новичок действительно оказался гением, никто из них не смог понять и десятой доли того, о чем он говорил с преподавателем. Вся группа уже несколько раз незаметно выскальзывала на переменки, но обычно строгий преподаватель не обращал на них никакого внимания, увлеченный своим спором с Гадалом. Раньше подобное было попросту невозможно… Студиозусы настолько обнаглели, что даже сходили пообедать в ближайший кабак, и никто им ничего не возразил по этому поводу. Прошло уже несколько часов, а чертов новичок все не унимался. Они с преподавателем все еще что-то горячо доказывали друг другу, писали на доске десятиэтажные формулы и довольно смеялись. Никто не решался их прервать.

Душа Гадала пела – он жил полной жизнью, именно сейчас он понял, что магоматика – это именно то, ради чего он был создан Творцом. Так напряженно и полнокровно, как в этот день, он не жил еще никогда. И так он и хотел бы жить дальше! Глаза юноши сияли, он часто смеялся какому-либо удачному выводу вместе с магом. Но, в конце концов, тот щелкнул перед Гадалом каблуками, засмеялся и протянул:

– Да-а-а… Согласен. Все верно. Восхищен!

– Что тут такого… – снова смутился юноша.

– Что? – ухмыльнулся маг. – Сейчас я вам разъясню. Дело в том, что ежегодно несколько магов гибло от неправильного использования векторов Огня. С моим методом смертей стало меньше, но они все-таки были. А ежели применять вашу формулу, то они вообще исключены! Теперь понимаете?

– Но ведь основой всего был ваш метод! – испуганно возразил Гадал, сообразив, что снова засветился.