Первое задание (СИ)

- Я хочу выпить!

- Дома неплохой запас алкоголя. Думаю, тебе хватит, – Локи, ухмыляясь, продолжает наблюдать за моими не слишком успешными попытками высвободиться.

- Парень, отстань от девочки, она же сказала, что хочет выпить, – из расходящейся толпы к нам пробился гривастый парень в косухе. – Пойдем, детка!

- Пошел вон, – глаза Локи сужаются в щелочки, с губ срывается печально знакомый шепот.

- Чегоооо?

- Парень, иди, а... мы сами, – я пытаюсь разрядить обстановку, спровадив непрошенного гостя. Вот только членовредительства мне тут не хватает.

- Не, он послал меня! Я сказал, девочку отпусти, или я щас!.. – парень замахивается на Локи, но полет его руки прерывается весьма болезненным способом – запястье сжимают тиски пальцев бога и выворачивают под неестественным углом. Парень бьется, но его крика не слышно.

- Я сказал – пошел вон. Еще раз дернешься – я вырву тебе руку. Ты понял меня, смертный?

- Да понял, понял... Так бы и сказали, что сами, – парень отползает от нас и скрывается в толпе.

- Пошли. Прекрати дергаться – все равно не выпущу.

Домой мы ехали в тишине, которую только позволяли шлемы. У меня в голове играли обрывки песен с концерта, что было в голове у Локи, мне было наплевать.

Поднявшись в квартиру, я отправилась к себе. Сняла опостылевшие ботинки, вытянула и размяла ступни. Хорошая штука шпильки. Надела – королева, сняла – счастливый человек!

Бросив куртку на кровать, я попыталась расшнуровать корсет, но быстро забросила и это дело. Ладно, потом. Вспомнив значительную часть известных мне ругательств, я разодрала перепутанные от махания головой волосы и вышла в гостиную.

Отблески огня от зажженного камина отражались в оконном стекле. Локи стоял ко мне спиной в одной футболке и брюках, куртка валялась в ближнем кресле.

- Бар у тебя за спиной.

- Тебе налить чего-нибудь?

- Что и себе.

Я налила виски с содовой в два бокала. Подошла к окну и залюбовалась панорамой, передав ему бокал.

- Очень красиво.

- Я знаю.

Напиток быстро закончился, я поняла, что хочу еще. Вернувшись к бару, я прихватила бутылку и уселась на ковер перед камином. Огонь куда красивее любого города...

- Ты решила напиться?

- Не без этого.

- Зачем?

- С чего тебя интересуют мотивы моих поступков? – я оборачиваюсь и встречаюсь взглядом со стоящим надо мной мужчиной.

- Считай, что меня интересует психология мидгардских женщин.

- Оооо... ну, это благодатная тема. Женская логика – это травма для любой психики. Считай, что у меня зверская ностальгия.

- Расскажи.

- Не хочу.

- Почему?

- Это что, допрос?

- Пока мне просто интересно.

- Не хочу ворошить прошлое. Это слишком... больно.

- Может, стоит дать выход этой боли?

- Зачем? Тебе не все ли равно?

- Может быть, да. А, может быть, и нет, – он усаживается рядом и вытягивает ноги к огню. – Рассказывай.

Я глубоко вздыхаю, морщась и залпом опрокидывая в себя бокал.

*Rage – No Regrets. Перевод цитаты: “Не сожалеть! Я просто Смерть... Не сожалеть!”

**Rage – Carved In Stone. Перевод цитаты: “Всё, что осталось – Лишь на плите имена, Солдат, уснувших навсегда. Былая слава В костях и прахе слегла, На камне людям оставив слова.”

***Rage – Down. Перевод цитаты: “И увижу, как ты падаешь, Я настоящий выживший, Я увижу, как ты падаешь...”

====== 16. Грани двух миров. ======

Я молча допивала четвертую порцию виски, гипнотизируя взглядом пламя огня в камине.

- Так и будешь молчать? – Локи вытягивается на ковре, подпирая ладонью голову.

- Какую часть моей биографии ты хочешь услышать?

- Всю.

- На свет появилась девочкой, двадцать семь лет от роду, не замужем, детей, родственников и животных нет. Живу и помирать не собираюсь. Вот такая биография, – я встречаюсь с ним глазами, – Что еще тебе рассказать?

- Я же сказал – все. От детства до того, как ты дошла до жизни такой.

- Это какой?

- Ты живешь одна в каком-то скворечнике, гоняешь на мотоцикле, парня у тебя нет. И делаешь ты это сознательно.

- С чего ты это взял? – про мою квартиру возражать бессмысленно, как и про все остальное. Он прав. Я сама загнала себя в эту келью.

- Я видел тебя сегодня на концерте. Там ты была настоящей.

- Да? Ты так в этом уверен?

- Я бог, все-таки. Рассказывай.

- И ты от меня отстанешь?

- Если захочешь.

- Я еще не настолько пьяная, чтобы разговаривать за жизнь. И, мне кажется, что неплохо бы закусить, – я пытаюсь встать и пойти на кухню, но ноги говорят мне бравое «Неа!», и я плюхаюсь обратно на ковер. – Черт, кажется, я таки напилась.

- Чего тебе принести?

- С чего ты такой заботливый?

- Я не хочу чтобы ты вырубилась, пока не расскажешь, – он поднимается и шествует в сторону холодильника.

Накой ему моя история? Скучающее божество забавляется со своей смертной игрушкой? Но, с другой стороны, я ведь уже выпустила вожжи своего аскетизма. Может, расслабиться и последовать совету Тора – попытаться получить удовольствие от происходящего? Хочет услышать? Пусть слушает. В конце концов, я никому еще не рассказывала свою биографию. Хуже уже точно не будет.

- Держи, – Локи ставит на ковер тарелку с яблоками и усаживается рядом. – Я жду.

Я беру яблоко и с остервенением вгрызаюсь в гладкий зеленый бок.

- Я не знаю, с чего начать… О чем конкретно ты хочешь услышать?

- Расскажи о своем детстве.

- О детстве… Ладно. У меня было счастливое детство. Вполне обычное, но счастливое. Я родилась на другом конце планеты – в огромной, самой большой в этом мире стране – в России, в Сибири. Американцы представляют эти места диким краем, где медведи по городам ходят. Но, кроме медведей, там много чего интересного… это огромный простор, это Обь – одна из самых больших рек, это горы… Лето там короткое, но очень жаркое, зима лютая и по шесть месяцев в году. Сугробы наметает по вторые этажи зданий… деревья стоят заснеженными, в инее… красиво. У меня был, что называется, полный комплект – мама, папа, бабушки с дедушками, младшая сестра и всякая домашняя живность. Мои родители были строителями. Папа проектировал электростанции – огромные сооружения, которые производят электричество…

- Я знаю, что такое электростанции.

- Не перебивай, а? Я, когда была маленькой, дико гордилась тем, что папа дает людям свет и тепло. Он казался мне таким большим, сильным… Мне нравилось сидеть у его письменного стола и наблюдать, как он чертит, считает… Мама преподавала в университете. Она учила проектировать жилые дома. У нее всегда не было времени – студенты, лекции… Больше всего времени я проводила с бабушкой – она меня учила читать, готовить, вышивать – в общем, всему, что должна уметь хорошая девочка. В музыкальную школу отвела. В России многие дети учатся музыке. Я шесть лет училась по классу фортепьяно.

- Сыграешь?

- Я лет сто уже не играла – не вспомню. Да и не на чем тут.

- Это легко решить.

- Ты слушать дальше будешь или хватит?

Локи наливает мне очередную порцию виски, одновременно делая приглашающий жест.

- Из детства я ярче всего помню дедушку – я была у него старшенькой внучкой и он баловал меня – сладости, игрушки… на мотоцикле катал. У него был культовый для России мотоцикл – ярко-зеленый Урал с коляской. Мама ругалась постоянно – «Опасно!», а он только смеялся… он был седой-седой, с очень теплыми и сильными руками и смеющимися морщинками у глаз… Когда он умер, мне было тринадцать. Я стояла на кладбище у его могилы и понимала, что что-то закончилось и никогда уже не вернется. Что больше нет большого седого деда, который разгонит всех соседских мальчишек, что не хотят брать меня в игру, больше не посадит меня в коляску мотоцикла и не повезет за мороженым… Наверное, тогда и закончилось мое детство.

- Почему ты решила стать врачом?

- Из вредности. Мама с папой видели меня продолжателем их дела – я должна была пойти в строительство, прославить семью на этом поприще… а я уперлась рогом, и все.