Навсегда (ЛП)

Прежде чем она смогла стянуть джинсы, он попросил ее развернуться.

— Теперь снимай их.

Он застонал, когда она наклонилась и скользнула джинсами по этой красивой заднице и толстым бедрам. Ее задница была прекрасна, идеальная форма яблока в паре белых кружевных трусиков. Ее бедра красиво округлились в ее соблазнительной фигуре.

Как он когда-либо встречался с другим типом женщин? Прямо сейчас он был тверд, как скала, глядя на нее в белом кружевном белье.

— Перед тем, как повернуться, — начал он, его голос был грубый от желания, — сбрось этот бюстгальтер.

Он застонал, когда сказал ей поднять руки над головой. Джонатан немного увидел боковую сторону груди, много боковой стороны груди.

— Медленно обернись, пока твои руки все еще в воздухе.

Она так стремилась угодить, подумал он торжествующе. Делая все, что он просил ее.

Джонатан не верил в клише. Все, что он знал, это то, что любит руководить во время секса. Он делал женское послушание стоящим, давая им невероятное количество оргазмов. Но они должны были подчиняться, чтобы получить их. В их послушании Джонатан получал от них доверие и расслабление. С этими двумя пунктами в кармане он приводил своих любовниц к интимной близости. Он сошел на власть и контроль, но редко терял его над собой. Всегда мог удержать часть себя от женщин. Что-то подсказывало ему, что это не сработает с Хлоей. Она чувствовала его дистанцию и думала, что это ее вина. В любом случае он не хотел утаивать от нее какую-либо часть себя. На этот раз он хотел освободиться с женщиной, дающей ему сильную интимность, которую он жаждал с Хлоей.

— Так красиво, — сказал он мягко, когда она появилась в поле зрения, ее руки все еще были над головой, поднимая эти восхитительные холмики плоти ее груди.

Ее румянец продолжал спускаться по телу с его словами. Как сильно он хотел проследить языком по каждому дюйму, который раскраснелся. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоить свое возбуждение, он, наконец, посмотрел на ее лицо.

Хлоя кусала губу в испуге. Она выглядела такой обеспокоенной.

— Помни, малышка, — начал он, — я не вру. Никому. А, особенно, женщине, которую люблю.

На ее лице вспыхнула яркая улыбка.

— Могу я опустить руки? — застенчиво спросила она.

— Пока ты не прикрываешь себя.

— Хорошо.

Она наблюдала, как он скользил взглядом по ее почти обнаженному телу. Она не видела отвращения, неприязни. Вместо этого его глаза жадно блуждали по ней.

Ее толстое и слегка обвисшее тело не отталкивало его.

— Как ты можешь… — начала она, не задумываясь.

— Как я могу что, малышка?

Она смотрела на него мгновение, прежде чем продолжить, задаваясь вопросом, стоит ли даже спрашивать.

— Как ты можешь считать меня привлекательной? — наконец, тихо спросила она, боясь ответа.

— Почему бы мне не считать?

— Потому что я старая и толстая. Как это… допустимо для тебя? Я видела женщин, с которыми ты встречался. Твердые тела, высокие и совершенные.

— Именно, — просто сказал он. — Твердые, высокие тела. У меня это есть. Мой медведь и я нуждаемся в ком-то мягком и соблазнительном, а не угловатом и плоском. Я думал, что другое было тем, что я хотел, но увидев тебя, теперь понимаю, что ты то, что мне необходимо и в чем я нуждаюсь. Ты — мое совершенство.

— Я? — сказала она с трепетом в голосе.

— Да, Хлоя. Ты.

Он позволил этому дойти до нее. Когда он смотрел на нее, он видел, как она медленно, но верно расслабляется в своем теле. Джонатан улыбнулся, когда она стала полностью воплощена, занимая все пространство, которое принадлежит ей. Она пыталась быть маленькой, чтобы люди не заметили ее и не высмеивали, но это только заставило ее прогнуться над собой.

Но сейчас она полностью заняла свое место в мире. Это было прекрасное зрелище. Изумление на ее лице было бесценным. Его медведь доволен его согласием.

— Теперь повернись и сними трусики. Медленно.

Хлоя усмехнулась, когда услышала, как он снова застонал, когда она раскрыла свое тело. Поднимаясь, она посмотрела на него через плечо и увидела очень возбужденного и поощряющего мужчину, сидящего на диване, пытающегося контролировать себя. От чего она не была уверена, но думала, что она может иметь хорошее предположение.

Повернувшись, она начала идти к нему. Ее улыбка превратилась в хитрую, когда она увидела, что он улыбается ей, поощряя ее подойти ближе к нему. Когда ее колени достигли дивана между его ног, она остановилась и почти смогла посмотреть ему в глаза. «Он большой мужчина,» — подумала она. Ее большой мужчина и медведь.

Она наклонилась, сохраняя при этом зрительный контакт с ним. Эти шоколадные, карие глаза были достаточно глубокими, чтобы упасть и утонуть. Но как бы весело было умереть окруженной всей этой сладостью.

Наконец, его руки поднялись со спинки дивана. Он схватил ее за шею и обернул другую руку вокруг ее бедра. Потянув ее вниз, он в то же время поцеловал ее. Его губы поглощали ее, клеймя, как свою.

Раздвинув ее ноги над своими коленями, он притянул ее ближе, пока ее груди не стали тереться об его грудь. Он продолжал целовать ее, притянул ее женственность вниз на выпуклость в его джинсах и был вознагражден хныканьем от Хлои, которое переросло в другие сладкие звуки из задней части ее горла, когда она начала самостоятельно тереться горячим лоном об его эрекцию.

Переместив обе руки на ее бедра, он помог ей найти ритм, чтобы возбудиться, используя его. Было что-то мощное в том, что она была обнаженной, а он все еще полностью одет. В этом была уязвимость, в которой говорилось, что она доверяет ему, находясь в такой ситуации.

— Вот так, малышка, — поощрял он, отрывая свои губы от ее. — Объезди меня жестко. Намочи мои джинсы своими соками. Я хочу быть мокрым от твоего оргазма. Вот так. Сильнее!

Вскоре он держал ее в своих объятиях, когда она судорожно дернулась, уткнувшись лицом в его шею, обвивая руки вокруг его плеч.

— Вот так, малышка. Кончи для меня.

Он чувствовал себя влажным, но не сквозь джинсы. Вместо этого он почувствовал ее слезы на шее. Она заплакала, когда кончила. Он надеялся, что это были очистительные слезы, а не печали или гнева.

Он шептал ей, когда она спустилась со своих высот. Удерживая ее близко, он гладил ее по спине одной рукой, а волосы другой.

Наконец, она откинулась назад, и он увидел дорожки слез на ее лице. Вытирая несколько последних, он наблюдал, как она смотрит на его подбородок некоторое время, а потом посмотрела ему в глаза. Она послала ему легкую улыбку, но выглядела очень смущенной.

— Извини, — прошептала она.

— За что? — спросил он.

— Я не хотела… поступать так с тобой.

— Поступать как?

— Использовать тебя как свою личную секс игрушку, — удалось ей вымолвить. — Я не думала о тебе, только о том, как ты заставляешь меня чувствовать себя. Я сожалею.

— Малышка, ты можешь использовать меня так в любое время, когда захочешь, — он растянул свою собственную усмешку. — Я люблю быть использованным красивой женщиной.

— Любишь? — спросила она удивленно. — Разве ты не чувствуешь себя не комфортно?

— Невероятно, — честно ответил он. — Но мы только начали заниматься любовью. У нас есть время, чтобы исследовать все множество способов, которыми можем доставить удовольствие друг другу.

— Есть?

— Да. Ты думала, что у тебя только эта одна ночь со мной? — спросил он, смущенный ее удивлением.

Она кивнула головой.

— Я полагала, что ты получишь то, что тебе нужно, и уйдешь, — продолжила она. — Я не очень опытная, поэтому не знаю, что делать. Тебе будет скучно или… ты будешь разочарован.

— Нет, я собираюсь повеселиться, обучая тебя искусству занятия любовью, — забавно сказал он. — Я намерен быть с тобой довольно долго Хлоя. Ты моя пара, а это значит для меня навсегда.

— В самом деле?

— Да, Хлоя. Медведи-оборотни спариваются на всю жизнь.

— О.

— Тебя это беспокоит? — спросил он, надеясь, что это не так.