Это не любовь... (СИ)

И на последней волне удовольствия удовлетворенно выдохнула хрипловатым голосом.

- А сейчас спать…

- Это пиздец… - психуя и постанывая, спустился лицом мне на живот Ангел.

Спиной я лежала на торсе Немца, который часто вздымался, укачивая меня.

- Я не знаю, чего мне хочется больше, - скользнул Немец ладонью по моей шее. – Трахнуть тебя или задушить…

- Когда станешь большим мальчиком… - засыпая, поддразнила его я, чувствуя как, перехватив мои мокрые пальчики, Боречка, прикусив, прошелся по ним языком. – Может быть, я научу тебя совмещать эти две вещи…

***

24 апреля

Они провожали на тёмных машинах с охраной

Они заражали своей болезнью странной

К блестящему миру и к новым звёздным именам

К роскошным квартирам, коллекционным винам

Чадили сигары, кальвадос лили в бокалы

Входили как VIP'ы в клубы закрытые

Хотели небрежно такую нежную

На кожаных креслах - это неинтересно…

Они поднимали такие темы дотемна

Они понимали, что между нами не война

Но пламя напрасно, я оценю, но не отдам

Ни тела, ни счастья...

Холодным мужчинам - холодные женщины

Любовь в лимузинах расчётливо вечером…

- Итак, в чем же состоял план Даллеса, - присев на край стола рассказывал Стеф Иванович. – Во-первых, он позиционировался как идеолог разведывательной и шпионско-диверсионной деятельности против СССР и свою концепцию выразил в следующих тезисах: Посеяв там хаос в идеологии, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Литература, театры, кино - все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать развитие культов секса, насилия, предательства. В управлении государством также создадим хаос и неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель...

В дверь постучали и Стеф, прервавшись, открыл ее, запуская дежурную.

- Симоненко, в административный... – сообщила она Стефу.

- А после занятий никак нельзя? – возмутился он.

- Там ЧП… - перевела она на меня вызывающий взгляд. – Сказали прямо сейчас!

- Мы с Немцем обменялись тревожными взглядами.

- Есть какие-то версии? – поднял вопросительно бровь Стеф, и я отрицательно закачала ему головой.

- Ладно… сформулируй нам противоречие по материалу и можешь идти на казнь, – разрешил он.

- Ну, у меня сейчас голова немного о другом думает! – закатила я глаза, пытаясь понять, где я косякнула.

- Это не мои проблемы, – покачал головой Стеф. - Противоречие или потом отрабатываешь пропуск!

Отрабатывать мне не улыбалось… У меня и так дохрена этой радости!

Сосредоточившись на том, что он рассказывал, я перебрала пару вариантов.

- Ну, во-первых, «подмена ценностей на фальшивые»… Не факт, что коммунистические ценности менее разрушительные для общества, чем принесенные с запада. Они тоже «фальшивые». Западные, конечно, аморальны по своей природе относительно совковой культуры, но… Во-вторых, сам факт их наличия, как антогонизм, создал противоречие в мышлении у граждан и, таким образом, запустил процесс развития идеологии. Делая, таким образом, граждан более сознательными и способными делать осознанный выбор, отходя от единой идеологии к индивидуальным смыслам и границам морали. Не в массе, конечно, но отдельный маргинальный слой нью-идеологов свободного мышления – это как раз таки побочный эффект привнесенной разрушительной западной культуры . Даллес не учел эту тенденцию. А должен был! Это же элементарные и очевидные вещи! – выдала я.

- Свободна, «элементарно-очевидная»! – хихикнул надо мной Стеф. - Филлер, развей мысль дальше…

Кивнув Немцу на мои вещи и молча попросив, чтобы захватил их на следующее занятие, я подхватила куртку и отправилась на казнь, так и не отыскав в памяти не единого стоящего этого вызова косяка.

Толкнув дверь кабинета директора, я была неприятно удивленна тем фактом, что на его месте восседал главный воспитатель. А самого Александра Владимировича не было.

- А где директор? – не здороваясь, спросила я, с подозрением разглядывая необъятного размера букет белых роз, занимающих треть стола для совещаний.

- ЭТО ЧТО!? – кивнула она мне на букет.

- Букет белых роз… - развела я руками. – Если вам только консультация была моя нужна по флористике, то позвольте откланяться.

- Не юродствуй! – рявкнула она. – Это тебе принесли.

- Кто? – нахмурилась я.

Мне и раньше периодически сваливались на голову букеты от случайных поклонников и желающих познакомиться, особенно после открытых показов, но в школу…

Это не есть хорошо…

- Это я у тебя хотела спросить – КТО?

- Я не в курсе, – начала раздражаться я, понимая, что меня пытаются нагнуть не за мой, а за чужой косяк. – Верните дарителю. Я не принимаю этот подарок.

- КОМУ вернуть?! – подскочила она. - К тому же цветы – это еще не всё!

Она стукнула чем-то зажатым в руке по столу, ставя передо мной на стол. Бархатная удлиненная коробочка для драгоценностей…

– Такие дорогие вещи дарят только любовницам! - многозначительно подняла она бровь. - Это аморально, Симоненко!

- То есть вы залезли в мои личные вещи, да!? - разозлилась я. – Оценили стоимость подарков, которые мне кто-то подарил! Да и еще решили нагнуть МЕНЯ за аморальность? Да Вы вне конкуренции, Дарья Алексеевна – и по логики и по морали!

- Это мои обязанности!

- В чем именно они состоят? Личный досмотр?

- И это тоже!

- А что ж Вы на входе-то всех не шмонаете?! Или это только я удосуживаюсь такой чести!?

- Симоненко!!! Тебе мужчина передал дорогой подарок! Я обязана сообщить куда следует!

- Это в психушку что ли?! Или у нас уже есть статья за дорогие подарки?

- Это как минимум домогательство!

- Это просто жест внимания!

- Как показывает мой опыт, это слишком дорого для жеста! И такие вещи… отрабатывают! - шикнула на меня она.

- То есть у вас принято отрабатывать каждый подарок телом!? – возмущенно уставилась я на нее.

- ЧТО!?!

- Разве не это Вы сейчас пытаетесь до меня донести!? Что если мне дарят дорогой подарок, то из этого следует, что я проститутка!

- Я не говорила что ты проститутка!!! Я говорила, что у тебя есть связь с мужчиной!

- И этот вывод вы делаете из того, что мне подарили нечто неприлично дорогое!

- Ты только подумай, как может повлиять на неокрепшие умы девочек тот факт, что тебе дарят мужчины такие подарки! Да тут только букет на баснословную сумму! Я уж не говорю о… – перевела она тему. - Что они подумают? Какой пример ты показываешь?

- Я вообще в «примеры» не претендую. А вот как раз девочки, скорее, себе принца на белом коне придумают в связи с дорогими подарками! Каждый же в меру своей испорченности интерпретирует! Да, Дарья Алексеевна!?

- Это ты мне в укор!?!

- Так! – психанула я окончательно. – Цветочки можете оставить себе, а вот это… - подхватила я бордовый бархат. – Я вынуждена вернуть хозяину. Не возражаете?!

Быстренько перебрав пальчиками бутоны и исколов все руки, я отыскала между длинных стеблей белую визитку с золотым теснением.

«George Raft. General Supervisor. First English Bank. Tel. 8922… »

Джордж…

Георгий!? – вспомнила я своего нового знакомого и его обещание баловать меня.

Рванув к столу, я не особо церемонясь подняла трубку и набрала длинный номер. Через несколько гудков…

- Да?

- Господин Рафт? – мой голос звенел от злости.

- Да.

- Это Анна…

Он отреагировал не сразу.

- Добрый день, Анечка…

- Ну, у вас может и добрый! – фыркнула я. – Не могли бы вы быть так любезны и вернуться туда, где соизволили оставить для меня подарок. Хочу поблагодарить ЛИЧНО!