Север. Цитадель (СИ)

Если сначала его странная, белая, холодная красота и отпугивала, то вскоре я поймал себя на мысли, что откровенно любуюсь им. Он казался хрупким, изящным, с необыкновенно тонкими чертами лица. Его можно было бы принять за девчонку, если бы не мужская одежда и вполне себе мужское поведение. Во всём кроме постели. Вот тут он меня удивил.

Юный инкуб за год до своего первого совершеннолетия это ходячий крэшшш — хочется трахнуть всё что видишь, а так как обаяние и притягательность уже включились, то и это «всё что видишь» очень не прочь, чтоб его отымели во всех угодных милому созданию позах. А Раэлю всё было побоку, он продолжал усердно учится и столь же усердно игнорировать дам и не очень дам Цитадели.

И так вплоть до самой инициации. В моём присутствии не было ничего странного или необычного, всё по традиции, хотя в самом процессе я не предполагал участвовать — обычно молодой инкуб, или суккуба, сами прекрасно справляются с основной задачей. Моя же была проста — необходимо было лишь приподнять завесу над чувствами и ощущениями партнеров, помочь сделать первый глоток чужих эмоций. Но что-то во взгляде малыша зацепило меня, и для Раэля я сделал всё до конца. Он должен был пойти по моему Пути, иначе рисковал растаять как тот самый снег летом. Так было у матери, и я начал замечать признаки и у брата — сонливость, плохой аппетит, некая заторможенность в движениях — жизненная сила утекала, и пополнить её не получалось. Очевидно, что Льды стали давать Раэлю значительно меньше подпитки, они подталкивали его к самостоятельности.

Ох уж эти Льды. Конечно, в самом начале я не верил в них, не понимал, почему местные относятся к ним как к чему-то живому, мыслящему. Α потом стал замечать много странностей — и устойчивость северян к морозу, и их необычную для людей силу, и долголетие. Окончательно убедила меня в существование этих самых Льдов с большой буквы вторая летняя охота. Я тогда погнался за оленем и сильно оторвался от основной группы, так что в какой-то момент очутился на скалистом берегу моря в одиночестве. О погоне я забыл в тот же миг, как натолкнулся взглядом на то, что было в воде — огромная льдина, в виде застывшей волны плыла в сторону берега, блистая алмазными всполохами под палящим солнцем. И пусть летом у нас и не настоящая жара, но и тех двадцати пяти градусов должно было хватить для уничтожения остатков зимы. Но на льдине совсем не было заметно следов таянья. И это было странно. А потом стало жутко — когда глыба запела перезвоном тонких, совершенно нездешних голосов. Вдруг стало очень холодно, я мгновенно продрог в своём охотничьем костюме. Нет, не было ветра, тучи не закрыли небо, ничего такого. Просто в одночасье стало морозно как в самую жуткую зимнюю стужу.

А льдина всё пела и голоса становились громче. Лошадь не выдержала первой, и как я не пытался поддержать её силой, она всё же пала, превратилась за несколько секунду в кучу замороженного мяса. Льды хотели моей смерти? Совсем нет, это у них было такое посвящение в северяне… Жертву они приняли и отпустили меня — голоса стихли, а глыба вдруг разбилась, и заставшая волна таки достигла скал, обдав меня целой лавиной брызг.

Когда свита нашла меня, то я всё ещё стоял в ступоре над трупом лошади и глядел в морскую даль. Никому ничего не пришлось объяснять, все и так прекрасно поняли, что именно произошло на берегу. На ужин подали строганину из конины, а с утра заявились сваты от Старшего Дома Бьерн. Да-да, они сами решили породниться с нами, и вопреки всем традициям и канонам сами же прислали и сватов. Так что к концу осени, всего в пятнадцать лет я был уже прочно женат на женщине, старше меня почти вдвое. Зато новую зиму мы встретили во всеоружии — в Цитадели стало намного теплее, светлее и вкуснее. Да уж, причудливо сплетаются морозные узоры.

С того памятного случая я стал относиться к снегу и Льдам совсем иначе. Не могу сказать, что я вдруг полюбил морозы и эту белую, замороженную воду, скорее смирился, и даже начал понимать их прелесть и силу. К слову о силе. Крещение Льдами всегда означает открытие Источника, если ты маг, или обретение какой-то дополнительной способности, если ты не маг. Обычные люди получали долголетие — если во всей Империи человеки не проживали больше ста — ста пятидесяти лет, то на Севере могли похвастаться и двухсотым днём рождения. Долголетие у меня было и так — инкубы в принципе бессмертные, так что Льды дали мне нечто другое. Они открыли мне забытое знание о питании! О, это был поистине неоценимый дар, так как я прекрасно знал, что умираю и моего запаса прочности хватило бы очень и очень ненадолго. По сути Льды подарили мне новую жизнь, так что я не мог не быть им благодарным.

Как же я жрал в первые несколько месяцев! Кажется, в ту пору я облагодетельствовал своим вниманием почти всё женское население Цитадели и не только женское…Инкубы в этом плане удивительно всеядны. А местные были не особо и против, да и с чего бы. После женитьбы пришлось немного обуздать аппетиты — Ингольда совсем не ревнива, но нормы приличий всё же просила соблюдать, и сама же выписала из столицы первых девочек. Не хотела, чтобы кто-то из местных обзавелся герцогским бастардом. Ну а я не стал ей объяснять, что это невозможно, хотя бы по той причине, что я пока не хочу наследников. В общем, так и повелось — местных я больше не трогал, пару раз в год обновлялись рады обученных прелестниц из столицы, большая часть из которых потом обустраивалась в Младших Домах и далеко не всегда в качестве всего лишь служанок.

Вот именно таких девочек, новеньких, я и подсунул Раэлю. Специально для него выторговал близняшек, хотелось сделать действительно достойный подарок. И сработало. Малыш повёлся на них, расслабился, и инициация прошла удачно. Не так как было задумано изначально, но всё же… Кто же мог знать, что и меня так сильно заденет? Страсть Раэля оказалась густой, сладкой с терпкой ноткой, примерно, как та пахлава, которую он так любит. Так что в какой-то момент я перестал просто контролировать происходящее, а с головой окунулся в дурманящее наслаждение. Уверен, что такого удовольствия я никогда прежде не получал и дело было далеко не в близняшках, а в самом Раэле. Прокручивая события того вечера, я прекрасно понимаю, что с самого первого его взгляда, всё происходящее было только для и ради него. Да, я возжелал собственного брата. Для меня ничего странного или запретного в этом не было, а вот Раэль был воспитан совсем иначе, на Севере действуют другие нормы морали. Пусть ко мне отнеслись с пониманием, северяне мудрые люди, да и Льды приняли меня, так что никакому осуждению или гонению мои инкубские пристрастья не подвергались, но Раэль всё же совсем другой в этом плане. Намного более сдержанный, отстранённый и закрытый в себе. Εстественно, что после той ночи он меня старался избегать всеми возможными способами, благо и оправдание для этого имелось отличное — его учёба и наши планы на будущее. А я и не настаивал, хоть стоит признать и хотелось… А что? Почему бы и нет — и я мог бы научить его многому, попутно получая истинное наслаждение. Вместо этого мы оба давились невкусным.

Брат хоть честно признал, что не получает никакого удовольствия от близняшек, а я искусно скрывал, что с некоторых пор и мне опостылели чужие постели… Бездна, только спустя некоторое время я кажется, стал понимать, что именно произошло, но именно это не очень хотелось признавать. Раэль ужасная кандидатура для якоря. Или не так всё и плохо? Посмотрим.

Посмотрим. Даже сейчас, укутанный по самый нос в пуховое одеяло, прикрытый сверху меховым пледом, он был желанным. Его не просто хотелось, во мне крепла потребность защищать его, заботиться, помогать и поддерживать во всём. Бездна…

— Иллири?..

Братик очнулся.

— Ну, малыш, ты и напугал нас.

Не удалось сдержать порыв, и я всё же поцеловал Раэля. Легко, едва касаясь губ, лишь обозначая свои желания, но и этого оказалось достаточно, чтобы он буквально подскочил в кровати и уставился на меня забавно округлившимися глазами.