Максим и Марина (СИ)

Марина долго не могла уснуть, вспоминая вчерашний сон, свое внезапное выздоровление, встречу с Максимом…

Место для посадки «МИ — 8 «Антон арендовал у одной из баз МЧС, находящейся в черте города. Там же Макса ждла четырехместная американская «Стрекоза», машины кортежа и Глеб Воробьев, начальник службы безопасности Центрального региона.

Макс не сел за штурвал, уступив его Арно. Через полчаса «Стрекоза «опустилась на личную вертолетную площадку Захарова над его квартирой.

Стюард Борис и повар Вазген тепло поприветствовали хозяина.

Макс сразу прошел в библиотеку, где у него за одним из стеллажей находился большой сейф и убрал туда работы Марины.

Арно, тем временем, занес в кабинет ноутбук и пакет с «Хрониками Реликта». Вскоре к нему присоединился Макс.

— Иди к жене, Арно. Но завтра к двенадцати будь здесь. До этого времени со мной побудет Глеб.

— Вы будете плавать один?

— С Глебом.

— Тогда до восьми утра на входе будет дежурить Матвей, потом придет Филипп.

— Ясно… Таисию предупредил, что ты в Москве?

— Да. С базы МЧС.

— Все… Иди. Не теряй времени. До завтра.

— До завтра, Максим Алексеевич.

Арно чуть склонил голову, вышел из кабинета.

Макс вышел следом за Арно, на ходу снял пиджак. Глеб молча принял его из руки хозяина.

— Я в душ. Принесите мне туда чистую одежду. После ужина я иду в бассейн. Хочу, чтобы вы поплавали со мной.

— С большим удовольствием, Максим Алексеевич… Я могу распорядиться на счет ужина?

— Да…

Через час после еды Макс вместе с Глебом пошел в бассейн…

Глеб Воробьев, крепкий, спортивный мужчина чуть за пятьдесят, до того, как прийти работать к Захарову, был спецагентом — дайвингистом, то есть, проверял режимные объекты под водой на наличие взврывчатки, подслушивающих и подсматривающих устройств. Большая часть его жизни была связана с водой, поэтому Глеб прекрасно владел своим телом в этой стихии. Но все же, глядя на своего высокорослого работодателя, он искренне восхищался дельфиньей пластике и эстетике движений Захарова в воде…

Макса и Глеба страховали Борис и Вазген. Они, как дети, восхищались их невероятными кульбитами под водой и даже аплодировали.

Макс играл с Глебом в поло, плавал с ним на скорость, резвился под водой. Его тело испытывало удовольствие от контакта с водной стихией, а мозг работал в другом направлении. Он думал о том, что делать с рисунками Принцессы. Самый большой из них имел формат А2. Рисунки были сделаны простым карандашом и пастелью на ватмане и пастельной бумаге. А бумага, как известно, материал не очнь долговечный.

Макс прекрасно помнил, какое впечатление произвела на него в юности репродукция Сикстинской Мадонны Сальватора Дали в журнале «Огонек». Все очарование от этой работы ушло, когда несколько лет назад он посмотрел ее в оригинале — пожелтевшая, рыхлая бумага, выцветшая краска. Этот, когда — то знаменитый рисунок, перестал «цеплять «подсознание как предмет искусства.

Макс очень не хотел, чтобы та же участь ждала рисунки Принцессы. Поэтому он решил сделать экспозицию с привлечением современных, цифровых технологий. Он не выставит в галерее оригиналы. Отсканированные копии будут проецироваться в 2Д и 3Д объемах…

Макс плавал до тех пор, пока не появилась легкая усталость в мышцах. Глеб держался, но было видно, что он устал раньше своего хозяина…

Вазген и Борис накинули на них махровые халаты.

— Борис, мартини, кефир и воду в спальню.

— Понял, хозяин…

Макс и Глеб отправились в душевую комнату при бассейне…

После душа Макс прошел в спальню. На прикроватном столике, на подносе уже стояли три бокала — с мартини, кефиром и водой.

Тело еще слишком хорошо помнило прикосновения к Принцессе и он решил подстраховаться.

Макс, как обычно, выпил кефир, потом, с отвращением, мартини, запил водой и переодевшись в свободные трусы, лег в постель.

Ему ничего не снилось. Как всегда, среди ночи он проснулся один раз и после туалета сразу же уснул.

В восемь утра в спальню вошел Глеб и осторожно разбудил своего хозяина.

В десять часов утра пришел Арно. Макс в это время находился в спортзале.

Они молча пожали друг другу руки.

— Что так рано пришел? С Таей поругался?

— С Таей у нас отличное взаимопонимание… В спортзале неделю не был, надо восстанавливать форму, да и вам нужен спарринг — партнер. Глеб не может быть с вами все время, у него дел невпроворот…

— Ладно, качайся пока. Борьбой займемся после обеда…

В половине двенадцатого оба пошли в душ, оделись по — деловому.

— Иди в кабинет, я сейчас…

Макс прошел в библиотеку, достал из сейфа работы Принцессы, убрал из катртонной папки и вернул в сейф свой портрет с фигурой и лицом из жидкого металла и рисунки, которые через Семена передал ему Кир.

С картонной папкой Макс вошел в кабинет, где его ждали Арно и только что вошедший Антон.

После короткого рукопожатия с Захаровым Антон достал из внутреннего кармана пиджака два конверта из плотной, бежевой бумаги, подал их хозяину:

— Ваша дипломатическая почта, Максим Алексеевич…

Макс чуть удивленно поднял бровь:

— Я не был в Претории… Арно, включи ноутбук, подключи сканер. Найдете меня в библиотеке…

Макс зашел в библиотеку, внимательно осмотрел оба конверта. На них стояли личные печати Луиса Банго. Он взломал печати на тонком конверте, прочел короткое послание на английском языке:

«Многоуважаемый мистер Захаров, к большому сожалению мой сын Кристиан не избавился от дурной привычки гулять по пустыне в одиночестве. Около месяца назад его снова занесло в давно заброшенный «Де Бирс «разрез. Спускаясь в котлован, Кристиан подскользнулся и упал. В том месте, где его нога соскользнула с почвы, он увидел два необыкновенных алмаза синего цвета, чистого и прозрачного, словно небо. Вернувшись с прогулки, Кристиан сделал все возможные анализы этих камней и пришел к выводу, что эти камни являются инопланетными артефактами. Кристиан сказал, что эти камни по праву должны принадлежать вам. Я с радостью согласился с ним… С величайшим почтением к вам Луис Банго»…

Макс вскрыл другой конверт, освободил от маскирующей упаковки два камня необыкновенной, прозрачно — небесной синевы. Они имели совершенную огранку, как будто кто — то специально приготовил их для того, чтобы вставить в кольца. Один камень в самой широкой его части имел диаметр около семи миллиметров, другой — около пяти. Алмазы были прохладными, как пальчики Принцессы… Макс тепло улыбнулся. Рано или поздно они будут вместе и эти камни ювелир вставит в обручальные кольца, эскиз которых создаст Принцесса…

Макс убрал камни и письмо Луиса Банго в сейф, вернулся в кабинет.

Антон с изумлением и в некоторой прострации рассматривал рисунок с закрытым в железной клетке богом. Он поднял взгляд на вошедшего хозяина:

— Это что же, художник таким образом выразил неверие в себя, свою несостоятельность?.. То есть, я хотел сказать, что художник не имел в виду лично себя, а вложил в рисунок этот философский смысл…

— Да, Антон, ты правильно понял подтекст этой работы, — губы Захарова тронула тень горькой усмешки, — но вот поймут ли это другие? На художника вполне могут обрушить свой гнев церковные иерархи.

— Да, есть среди них такие, кто не подумав, торопятся навешать ярлыки и обвинить в «ереси».

— Я согласен с твоими рассуждениями, Антон… Отвлекись на минуту, вызови на пятнадцать часов Тараса… Арно, садись за ноутбук…

Антон вышел из кабинета, чтобы позвонить своему помощнику.

Арно начал сканировать первый рисунок.

Вскоре вернулся Антон.

Макс откатил свой стул в угол, взял со стола «Хроники Реликта», открыл книгу…

Когда сканирование было закончено, Макс переместился на свое рабочее место, чуть поправил положение ноутбука, закрыл файл.

Арно, тем временем, поместил последний рисунок между листами кальки, закрыл папку, завязал тесемки.