Стремительный (ЛП)

Но он был ее.

Она потянулась, чтобы закрыть дверь, но я схватил руку и заблокировал ее. Заглянув на заднее сидение, я впервые посмотрел на малыша. Блядь. Он был словно скопирован с моих детских фотографий.

— Сколько ему лет, Никки?

Ее тело вздрогнуло, она произнесла с громким вздохом:

— Семь, и я знаю, о чем ты подумал. Я собиралась сказать тебе. Клянусь Богом, я хотела, но сейчас не то время, — ее глаза умоляли меня. — Мы можем поужинать вместе? Через час?

Я не мог говорить. Я мог бы сказать так много вещей, но правда оглушила меня, словно кувалдой. Если я понял все правильно, и не было недоразумения, то она говорила о том, что у меня есть сын.

— Райф?

— Час? — спросил я, давая себе мысленную встряску.

— Ага, я буду ждать тебя в «Doc’s Grill». Ты же помнишь, где это?

— Я помню.

Она закрыла дверь и завела машину. После того, как она уехала, я еще долго стоял. Детские зеленые глаза проели дыру у меня в голове. Эти любопытные глаза напоминали мне мои собственные. Он тоже это заметил, или он слишком маленький, чтобы увидеть сходство?

Кто-то толкнул меня, возвращая в реальность.

— Извините, — пробормотал я, затем потряс головой, потому что я только что извинился за то, что просто стоял в общественном месте. Пошли все нахер. Я спускался вниз по улице, пока не достиг шоссе. Проверив свои часы, я просто начал идти, убивая время до встречи с Никки. Сама мысль об этой встрече ускоряла мой пульс. Мне было интересно, какой он. Спрашивал ли он обо мне?

Черт, я даже не знаю его имени.

Солнце за моей спиной опускалось за горизонт, и тень острова отражалась в реке. Частный участок земли, расположенный на стороне реки Орегон в Колумбии, был владением моей семьи в течение нескольких поколений. Моя мать ушла, когда я был маленьким, и мой гнев по поводу ее отсутствия медленно пылал, пока не вспыхнул, когда я был подростком. Отец пытался остановить мои насильственные наклонности, записав меня на боевые искусства. Он думал, что если я научусь драться с уважением и придерживаться этики, это обуздает мою жажду колотить людей. Нет, я не ходил и не бил всех людей подряд, только тех идиотов, которые этого заслуживали. Эти уроки, наверное, спасли мою задницу.

Я задумался, что если мой сын — даже размышление о том, что он мой, заставляло мою голову кружиться — сердится на меня за то, что я отсутствовал все эти годы. Автомобиль пронесся мимо, и по какой-то странной причине, гул машин успокаивал мои нервы. Остров рос и расстояние сужалось. Я поставил вопрос об отцовстве на задний план и подумал об Алекс, как ей там живется взаперти в темноте, как дрожит ее голое тело. Я представил, как дрожат ее ноги, что она выходит из-под контроля, подвешенная за руки и зная, что она в моей власти. Мои джинсы стали невыносимо тесными.

Такая беспомощность не должна заводить меня, но она завела. Всегда заводила. Папины усилия научить меня отличать плохое от хорошего не коснулись моих сексуальных предпочтений.

Когда горы стали голубыми на фоне оранжевого неба, я повернулся и пошел назад в город. «Doc’s Grill», известный своими уникальными блюдами и соусом, который больше нигде нельзя было найти, был заполнен людьми. Ресторан никогда не страдал от пустых столиков. В отличие от города, здесь ничего не изменилось в мое отсутствие.

Я вошел, кивнув официантке и сказав, что у меня здесь встреча. Никки сидела в углу, попивая пиво. На столах стояли зажженные свечи, придавая месту интимности.

Я сел на стул напротив нее.

— Извини, я опоздал, — я потерял счет времени, плюс мне понадобилось несколько минут, чтобы убедить свой член успокоиться. Ни в коем случае я не должен был явиться на встречу с Никки в полной боевой готовности.

— Ничего страшного. Я наслаждалась тишиной, Уильяма слишком много, и у меня даже нет временя на саму себя.

— Уильям?

Она опустила голову, кудряшки упали ей на лицо.

— Я назвала его в твою честь.

Уильям мое второе имя. Как это возможно, у меня все это время был сын, у которого даже имя мое, а я не знал о его существовании. Семь пропущенных дней рождений, этапов жизни, смеха и слез.

К счастью, подошла официантка и приняла наш заказ. Никки заказала то, что и всегда, а я на несколько секунд задумался. Я был отцом. Отцом. У меня был ребенок. Если я скажу себе это достаточное количество раз, то, возможно, до меня дойдет это.

Официантка, молодая брюнетка с ростом ниже среднего, повернулась ко мне и взяла второй заказ.

— Ты кажешься мне знакомым. Ты Райф Мейсон. Мой парень твой фанат. Он никогда не верил, что ты изнасиловал ту девочку. Множество людей здесь не верят в это.

К сожалению, множество людей думали по-другому.

Я дал ей автограф, и как только она ушла, над нами нависла тишина.

Время срывать маски.

— Ты должна была мне сказать, Ник.

— И что бы произошло? — она откинулась назад и скрестила руки. — Ты был заперт, и не вышел бы в ближайшее время. Давай не обманывать друг друга. У нас бы не получилось ничего серьезного. Беременность... это была случайность. Я не могу сказать, что это было ошибкой, иначе у меня не было бы Уильяма, но мы никогда не были бы вместе.

Я взял ложку и перемешал лед в чашке с водой.

— Вообще-то, я хотел жениться на тебе тогда.

Она засмеялась.

— Да ладно, Райф, мы были детьми.

А теперь у нас есть общий ребенок. Никто не сказал ни слова, хотя они висели в воздухе, как запах специй, что шел из кухни ресторана.

— Никто из нас не знал, что так получится, — продолжила она. — У тебя была карьера на первом месте до того... — она опустила голову, и я догадался, что она хотела сказать.

— Ты думаешь, я это сделал?

— Я уже говорила тебе когда-то, я знаю, что ты не способен на такое. Тебе никого не нужно было заставлять. Все девушки итак были у твоих ног.

Я старался не вертеться на стуле. Как ни странно, у меня была голая женщина, связанная и запертая прямо сейчас, ждущая, чтобы я опустил ее и трахнул. Никки понятия не имела, кем я стал. Хотя, должна. Она была единственной женщиной, которая когда—либо позволяла мне быть с ней грубым. Я изучал с ней мои желания и фантазии, и она позволяла. Она получала от этого удовольствие, как и я. Вот почему мы были вместе. Наша крепкая дружба свела драму на нет. Мы были друзьями и в то же время трахались. Пока меня не арестовали.

И сейчас результатом наших отношений оказался ребенок…

— Что ты сказала ему обо мне?

— Правду. Я всегда хотела, чтобы ты был частью его жизни. Восемь лет для тебя, возможно, казались вечностью, но я знала, что ты выйдешь, — она убрала челку с глаз, ее глаза блестели. — Я не хотела усугублять твое положение, поэтому промолчала о беременности.

Ох, блядь. Я ненавидел, когда девушки плакали. Алекс была исключением. Ее слезы влияли на меня по-другому. Я жаждал их.

— Сколько воды утекло. Но теперь я здесь, поэтому давай разберемся с этим. Ты сказала ему, что его отец попал в тюрьму?

Она потрясла головой.

— Я сказала, что его отец уехал на пару лет, и вернется, как только сможет. Он в том возрасте, когда подобные вопросы терзают его. Он хочет встретиться с отцом, Райф.

Это невероятно и чертовски поздно. Я совершил страшное преступление, совершаю прямо сейчас, и собирался усугубить его еще одним. Я не могу прекратить то, что начал, особенно сейчас. Если я отпущу Алекс, она побежит прямо к копам.

Какой беспредел. Я отодвинулся от стола и подавил желание схватить себя за шиворот.

— Мне нужно время.

— Я понимаю

— Нет, я так не думаю, Ник… я натворил дел. Вещи, которые я не в силах изменить. Я не тот парень, которым был восемь лет назад.

— Я понимаю это.

— Нет.

Вздохнув, я запустил руку в волосы и потянул, пока моя кожа не начала ныть.

— Ты должна была сказать мне. Ты, блядь, должна была сказать мне.

Я бросил несколько купюр на стол, чтобы оплатить ужин, который не ел, и вышел из ресторана словно трус. Но вопрос остается; если бы она сказала мне, поменял бы я свои планы на Алекс?