Избранница Теней (СИ)

Чтобы сглотнуть и превратиться в каменное изваяние. Даже дыхание едва не остановилось. Я бы с удовольствием сказала: «Мама», — да только слова замерзли в горле.

В нескольких шагах от меня стояла дикая гончая прошлой Охоты. Огромная и угольно-черная, с алым сиянием, бьющим изнутри. Оно прорывалось наружу из глаз, ноздрей и между остатками кожи. Скелетообразная милая собачка не отрываясь смотрела на меня.

Я чуть скосила взгляд и увидела замерших Джиоллэйдха и Аерону.

«Что делать»? — поинтересовалась у них мысленно.

Гончая не нападала, а продолжала стоять и исподлобья меня разглядывать. В то время как я бы великолепно могла обойтись без ее внимания.

Наша молчаливая группа продолжала стоять. Пока я не выдержала и не чихнула. Звук оказался необычайно громким. Кажется, вздрогнули даже деревья. А гончая глухо рыкнула. Словно рядом случился небольшой камнепад.

Это послужило сигналом к атаке. Воздух вокруг Аероны задрожал, раскаляясь все сильнее. Ее магия — огненная — была одной из самых сильных. Но слабая сторона: приходилось накапливать силы некоторое время перед ударом. Что, судя по всему, сестра Дорана и делала все это время. И сейчас она пыталась поджарить гончую изнутри. Как в микроволновке.

«Собачка» взвизгнула, отчего у меня заложило уши и прыгнула в сторону Аероны. Мои спутники бросились врассыпную. Одновременно рыжий игрой на флейте старался удержать гончую на расстоянии. Но талант ганконера плохо на нее влиял. Удар лапой, и Аерона вскрикнула, отлетев в сторону. Замерла, прижимая руку к боку, из-под пальцем потекла кровь.

— Замрите!

Окрик Джиоллэйдха остановил даже гончую. Лишь из ее горла рвался глухой рык, вибрирующий и крайне неприятный.

— Чтоб я Неблагим стал, — прошептал рыжий неверящим тоном, — Аврора, да она тебя защищает!

Гончая и впрямь стояла между мной и моими спутниками. Повернувшись ко мне задом и глухо рычала. От этого звука волоски на коже вставали дыбом.

— Как? — прошептала я, борясь с желанием завизжать.

Судя по взглядам фейри, они и сами не знали, как именно. Что тут происходит?

— С-с… — я осеклась, потом продолжила, — с-с-собачка. Кхм, эй!

Гончая повернула ко мне скелетообразную голову и просто уставилась. Горящими огненными глазами.

— О-о-о, — выдохнула тихо, — хорошая с-с-собачка. Не трогай их.

В горле пересохло, как в пустыне. Приходилось то и дело облизывать губы. Гончая продолжала смотреть и непонятно было: изучает она или готовиться атаковать. Но хотя бы больше не рычала. Надеюсь, это хороший знак.

А затем она медленно пошла ко мне.

Я увидела круглые глаза Джиоллэйдха. Он успел добраться до Аероны и сейчас лечил ей рану. Спутники мне помочь не могли. Судя по всему, гончая одним ударом лапы могла сейчас снести мне голову.

Я продолжала стоять на коленях и просто ждала, пока она подойдет. Ждала, закусив губу и боясь даже толком дышать. А гончая подходила, пока не оказалась вплотную ко мне. Так, что я ощутила идущий от нее запах: сера пополам с мускусом. Но даже не поморщилась.

Гончая шумно выдохнула и ткнулась костяным носом мне в живот. Я сглотнула и прошептала:

— Мама…

Меня обнюхивали, то и дело пофыркивая, отчего каждый раз внутри сердце ухало в пятки. Пока, наконец, не рыкнула так громко, что я села на попу и попыталась отползти назад. Увы, за спиной был валун.

Рыжий дернулся ко мне, но гончая лишь на миг повернула голову и рявкнула так, что заложило уши. А потом улеглась у моих ног и замерла.

— Что это? — одними губами спросила я у Джиоллэйдха. Тот посмотрел на Аерону, а она проговорила голосом человека, увидевшего нечто невероятное.

— Она будет его защищать.

— Кого? — выдохнула я, уже подозревая, что мне ответят.

— Ребенка. Она ощутила сильного фейри и хочет служить ему. Гончие изначально были созданы, чтобы находиться рядом с Неблагими. И служить им.

— Но я не Неблагая!

— Мы не знаем, кто ты, — возразил Джиоллэйдх, который быстро приходил в себя.

— Но гончие слушают только Неблагих, — присоединилась к нему Аерона, уже невредимая, только чуть бледнее обычного, — но даже они не смогли их вернуть себе после переезда в Альвехайм. А тут сама пришла. Хаос, Рора, кого ты носишь?

Глава четвертая

Доран чувствовал, как ярость Охоты рвется изнутри и призывает уничтожить тех, кто помог его паре скрыться в прошлый раз. Ведь это так просто: спустить гончих с ментального поводка и через минуту все будет кончено. И все его охотники ощутят на пару сладких мгновений тот экстаз, что приходит каждый раз, когда добыча погибает. В муках.

А тут даже никто сопротивляться не будет. Доран разглядывал застывшие лица винки с огромными глазами и понимал: их жизни на волоске.

Внутри все клокотало и требовало разорвать, загрызть и ощутить себя главарем Охоты. Но сдерживать подобное Доран умел. И поэтому внешне сейчас был спокоен, разве что глаза источали чернильную тьму. Такая же тьма стекали с дымно-серых крыльев за спиной и из глаз гончих.

Он продолжал обдумывать то сообщение, что передали ему винки. От имени Аероны. Сестра сообщала, что у них все в порядке, а Рора очень привязалась к этим пушистым засранцам. И крайне огорчится, если с ними произойдет что-то плохое. К советам сестры Доран не прислушивался уже много десятков лет, с тех пор, как у Аероны психика качнулась в сторону материнства и беременности.

«Рора, Рора, ты готова довериться любому, но только не мне», — мысль отдавала горечью и странным холодом. Тем самым, что поселился внутри, с тех пор как его пара сбежала.

Ярость Дикой Охоты требовала что-то решать с добычей.

И снова Доран посмотрел на винки, некоторые из которых не выдержали мрачной ауры Охоты и упали в обморок. Спрятали его Рору, помогли ей сбежать от него.

С другой стороны, они ведь могли ее спасти и от реальной опасности. Точнее, думали, что спасали. Откуда им знать истинное положение дел.

Крылья за спиной шевельнулись, от них хлынула волна ужаса, направленная на винки. Тот самый первобытный страх, когда просто застываешь на месте.

Пора было отправляться к магу, к которому они собирались попасть еще в первый раз. А с ними… Доран обернулся и отыскал взглядом одного из охотников. Коротко отдал приказ и рыкнул. Гончие, облаченные в туман и тьму, вскинули морды и завыли. Долго, леденяще. Кони взвились на дыбы и спустя несколько секунд Охота уже мчалась по небу. А следом за ней стлался след из зеленых искр.

Про винки Король уже и думать забыл. Его звала впереди новая добыча. А самая главная и самая сладкая была еще впереди.

«Беги, Рора, беги. Я чувствую твой след. Он зовет меня, как и ты».

Маг жил в глубине Пустоши, в самой ее жуткой части. Лишний раз туда старались не соваться. Хаотичное нагромождение скал и плавающих в воздухе камней делало передвижение не самым безопасным. А если добавить к этому временные провалы и магические выплески, то становилось понятным, почему эта зона практически необитаема.

Симидх устроил себе жилище в одном из кусков темно-красного валуна. Просто выдолбил изнутри и сделал дом. Отличное убежище и хорошая маскировка.

Уже подлетая к жилью, Доран ощутил неладное. Никаких магических оповещений, никакой защиты. И самим Симидхом не пахло в прямом смысле. Оставив Охоту кружить вблизи дома, Доран, вместе с парой охотников, вошел внутрь.

И сразу понял, что Симидха тут нет по крайней мере уже несколько дней. И еще… в доме ничем не пахло. Совсем ничем. Сухой стерильный воздух, какой бывает после магической уборки. Король присел на корточки и зачем-то провел пальцами по полу. Идеальная чистота. Тот, кто здесь был, постарался замести все следы. И самое главное: тот, кто здесь был, подозревал, что может нагрянуть Охота. Иначе зачем ему чистить даже запахи?

Почему у него нехорошее предчувствие? Доран тихо прошипел проклятие и, чуя его раздражение, снаружи взвыла Охота. Король обернулся к спутникам, те помотали головой. Никаких следов. Симидха или увезли, или он скрылся сам.