Видимость

Я уставилась на Марию, когда она протянула мне сэндвич, обернутый в пленку для продуктов. Девушка кивнула и улыбнулась, подстрекая меня взять его у нее. Мои глаза метнулись к небольшой камере, которая наблюдала за каждым нашим шагом.

— Все в порядке. Это твой. По-видимому, он был доволен твоим шоу для его друзей.

Я нахмурилась, но выхватила еду. Мой громко урчащий желудок не позволил мне сделать что-нибудь еще.

— Спасибо тебе.

Она пожала плечами и пошла к небольшому передвижному туалету в углу комнаты, который приносили, когда Мария просила. Я отвела взгляд, когда она делала свое дело, но щеки все равно вспыхнули, когда текущая в чашу струя мочи унижала больше меня, чем ее.

— Ты думаешь, мы выберемся отсюда? — спросила я ее, пока она мыла руки под небольшим краном рядом с туалетом.

Мария пожала плечами, но не ответила мне.

— Итак, Стар, расскажи мне о себе.

Мои глаза расширились. Мы едва ли могли стать друзьями, и я все еще не могла понять, как она во все это вписывается.

— Ну, я думаю, что это может быть проблемой, поскольку я не могу рассказать о себе.

— Ты все еще не помнишь?

Я покачала головой, отвечая ей жестом, так как впилась зубами в сэндвич. Он был тонким и как будто резиновым, но то, как мой желудок принимал его, сказало мне, что я наслаждалась им больше, чем думала.

Мария улыбнулась, почти таинственно, и я нахмурилась. Это было так, будто она радовалась, что моя память не вернулась.

— Ну, давай догадаемся.

— Извини?

Девушка улыбнулась шире и устроилась на своей кровати.

— Ты чувствуешь себя... замужем?

Я уставилась на нее. Какого черта?

— Эмм, извини, но как можно догадаться о чем-то подобном?

— Я не знаю. Ты чувствуешь себя замужем? — повторила она, игнорируя мое недоумение.

Я вздохнула и поискала ответ глубоко внутри. Спрашивала свое сердце, было ли оно наполненным или пустым. Это ощущалось глупо, но она была права... Там что-то было. Что-то, что чувствовалось так, будто некто владел им, наполнял его.

— Ну, я не уверена замужем ли я, но...

— Но?

— Но чувствую, будто мое сердце счастливо. Это имеет смысл?

Ее выражение лица стало немного суровее, когда она сощурила глаза.

— Да, это имеет смысл.

Я улыбнулась ей, чувствуя себя легче. Кто-то снаружи заботился обо мне, делал меня счастливой. И во всей темноте, что душила меня, это маленькое знание делало все немного терпимее.

— Какой... твой любимый цвет?

Я закрыла глаза, делая глубокий вдох. Пробежалась по цветам в своей голове и улыбнулась.

— Желтый.

Волнение прошло через меня. Это были маленькие детали, но они всё еще были частью меня, и теперь я их знала.

— И я люблю острое больше, чем сладкое.

Мария наклонила голову в вопросе.

— Да?

— Да! Я могу сказать, как мой рот наполняется слюной, когда думаю о некоторых продуктах. О боже мой, спасибо тебе.

Она застыла, ее лицо стало жестче, когда дверь открылась, и мужчина, который руководил всеми остальными, ворвался в комнату.

— Мне жаль, мистер Трой. Я не имела в виду...

Его выражение лица было злым, зубы сжались за губами, поэтому я начала перемещаться по кровати, пока не ударилась о спинку. Я не могла понять, почему он был злой. Но он был. И даже очень. Она назвала его «мистер Трой». Как она узнала его имя?

— Мы просто разговаривали, — сказала я, беспокойство за Марию вынуждало меня быть открытой и довольно грубой.

Он кивнул и усмехнулся в мою сторону, но затем развернулся к Марии.

— Убирайся!

Она смотрела на него с раскрытым ртом, ее голова тряслась из стороны в сторону.

— Мне жаль. Мне очень жаль.

— УБИРАЙСЯ!

Она соскочила с кровати, чуть не вывихнув лодыжки, пока пыталась уйти из комнаты так быстро, как это было возможно.

Мужчина повернулся ко мне, его взгляд был тяжелым и холодным, а сощуренные глаза темные и преследующие.

— Развлекаешься?

Я нахмурилась.

— Прости? Развлекаюсь?

Он все еще стоял, смотря на меня с бесчувственным выражением лица.

— Вставай!

— Пробуди свой гребаный разум, — выплюнула я. К черту его и постоянные приказы.

Я завизжала, подняв руки к голове, когда он схватил мои волосы и рывком поднял в вертикальное положение. Мое лицо резко повернулось в сторону, когда он дал мне пощечину. Я упала на бок, когда он снова ударил меня, и голова ударилась о край кровати.

— Что, мать твою, не так с тобой? — закричала я, когда вытирала кровь со своей губы.

— Ты думаешь, что воспоминания помогут тебе уйти отсюда?

Я покачала головой.

— Нет, я... Боже, не знаю, что я делала, но это приятно... чувствовать снова.

— Тебе нужно чувствовать, Белль? Ха?

В чем, черт возьми, его проблема?

Его пальцы обхватили мое горло, хватка была сильная, но не удушающая. Мужчина поднял меня вверх, и я ахнула, когда моя спина ударилась о стену. Он был в сантиметрах от меня, его дыхание опаляло мое лицо. Я вздрогнула, тело оцепенело, когда он придвинулся ближе и провел языком по моему лицу. Когда толкнул свои бедра ко мне, по его твердой эрекции стало понятно, что сцена возбуждала его.

Все это приводило в замешательство. Как то, что он бил женщину, могло возбуждать его? Как проливать чью-то кровь, могло возбуждать?

— Кто ты? Почему ты делаешь это? — прошептала я, когда застыла между ним и стеной.

Мужчина прошелся своим носом по линии моей челюсти, его глубокое дыхание заставляло все мое тело дрожать, а внизу живота образовалась пульсация. Его зубы сжали мою нижнюю губу, глаза смотрели на меня, когда он нежно кусал, ошеломляя меня. Это вызвало реакцию в моем теле, которая мне не понравилась.

— Сейчас ты чувствуешь меня, Стар?

Я кивнула, не в состоянии сформулировать ответ словами, когда мое тело вспыхнуло возбуждением, с которым я боролась, чтобы потушить его.

Он сжал в кулаках мой халат, с силой потянув его. Писк вырвался из горла, когда он обхватил мою грудь, а его большой палец нежно скользнул по напряженному соску, превратив его в камешек.

— Ох, — он дышал у моей шеи. — Ты чувствуешь это, не так ли?

— Прекрати это, пожалуйста, — умоляла я, пока еще больше слез скатывалось по моим щекам. — О боже, пожалуйста, не делай этого.

Его рот спустился ниже, пальцы скользнули вверх по передней части моей шеи и обхватили ее. Он толкнул меня дальше, спиной к стене, усиливая хватку, пока проводил языком по возвышенности моей груди. Его дыхание охлаждало влажность, оставленную языком. Губы сомкнулись вокруг моего твердого соска, и он сжал шею сильнее.

Я толкнула его в плечи, отчаянно пытаясь заставить остановиться, прежде чем мой разум последовал за желанием тела, возжелав больше его прикосновений. Сердце столкнулось с телом, боролось против ощущения, возрастающего во мне. Мне казалось, тело издевалось над мыслями. Между моих бедер становилось влажно, но мозг кричал от боли. Я хотела, чтобы он прикасался ко мне, и ненавидела то, что он делал это. Мне нужно было, чтобы он поощрял часть меня, что сжималась из-за него.

— Я владею тобой, Стар. Твое тело предает тебя. Оно говорит мне, что ты нуждаешься во мне.

Я яростно покачала головой, но снова задрожала, когда он высунул язык и поймал мой сосок между зубами. Его хватка на моей шее стала сильнее, заставляя чувствовать головокружение. Но это только усилило мою реакцию на него. Возбуждение росло, мозг начинал отключаться, позволяя ощущениям в моем теле усиливаться.

— Твое тело никогда не забудет.

Мой разум вспыхнул, изображения быстро сменялись, размытые картинки превращались в более искаженные вспышки.

Твое тело никогда не забудет.

Я ахнула, когда воспоминание в моей голове исчезло, как только появилось. Его лицо появилось с воспоминанием. Я никогда не встречала этого человека прежде, так откуда воспоминания о нем? Он был там, в моей голове, его прикосновения были нежными, а слова шептали обещания.