Газета Завтра 772 (36 2008)

Когда штурм на полчаса улёгся, он выехал из Цхинвала за рулем своего "жигулёнка" с четырьмя девушками на заднем сиденье и женщиной-инвалидом рядом. Хотели уехать из-под обстрела. При выезде из города стояли три грузинских танка. Он не знал, что они стоят, а они стояли. В районе Дубовой Рощи, где теперь лежат тела, возможно, тех танкистов. Танк начал давить автомобиль. Отец Михаил пытается улыбнуться, но в зрачках по-прежнему трепещет пережитое.

— Я уже простился с жизнью. Сердце ушло в середину тела, рёбра трещат, голову давит, гусеница крутится перед лицом, лоб режет. Все в машине кричат, я молюсь. Танк сдал назад, чтобы вспрыгнуть на нашу машину, и забуксовал. Тут мы выскочили, женщины улепетывают, я стою и ору на него. Танкист, наверно, увидел, что я в рясе, вот и дал мне уйти. Вот такая история — попал под танк и выжил! — Он слабо осторожно смеется, пробуя смех на звук. — Машину не вернёшь. А надо бы, плохо без машины, я храм строю. Надо хотя бы мобильный телефон восстановить.

Рассеченный лоб. Во взгляде отвага воина и детское страдание. Пережитое им — кошмарная смерть и неожиданное чудо. Почти воскресение.

Отец Михаил Хаматов — катакомбник. Южная Осетия оказалась вне присутствия Московской патриархии, здесь действуют греки, а остальные ушли в катакомбники. В зелёном саду я видел искреннего праведного человека, раненого, с рассечённым лбом, волшебно избежавшего смерти. Спасение — его и пассажирок машины — гораздо сильнее занимает меня, чем канонические споры.

Война выдала обилие рисков, однако и новые шансы. Вчерашние политические неприятели готовы переступить неприязнь. Это шанс перезагрузки. И голод. Голод по подлинным крепким силам. Узнаешь, что иногда вчерашний день неважен. Обиды, даже смертельные, ничто иногда. Так Иван Бунин, вышвырнутый на чужбину окаянными орками, опрокидывал за Сталинград и здоровье брата-солдата. Главное, чтобы успех не скис в коррупции — экономической и политической, чтобы этот маломальский успех не обернулся торжественной вылазкой трусливых и бездарных харь, которые в войну хоронились в Москве, а теперь с бодрым рвением продолжат зачищать сложное и чудесное общество. Зачем? А для "порядку", при котором "пилить" сподручнее.

То есть я не питаю ни в чем никаких иллюзий. Даже напротив. Но я доволен, что Россия не промолчала. И иду дальше по пустыне горящих деревень с марлевой повязкой, теряющейся на рукаве светлой городской рубахи.

Сергей Давыдов МЕГАМАШИНА

Нам говорят: как можно было начинать войну против Грузии, мы же потеряли на этом миллиарды долларов, фондовая биржа рухнула?

Как будто движение биржевых индексов вверх или вниз — абсолютное проявление добра и зла. Наша биржа и без того периодически объявляет войну экономике России. Да, пока не всем акционерным обществам, избранных оберегает, но все эти действия подаются, и, что самое странное, принимаются обществом как следствие неких законов рынка, а не хитросплетений "мудрецов" от экономики.

Да есть ли они, эти законы? В течение двадцати лет россиянам вдалбливали: разгосударствление экономики, приватизация, акционирование, рынок и еще раз рынок! Биржа всё решит! Но мы и не заметили, как российская биржа из торговой площадки для всех субъектов рынка, превратилась в негласного хозяина-распорядителя экономики страны, в "суверена", владеющего "подданными", акционерными обществами, т.е. производствами страны. Сегодня на западных биржах — до 80% спекулянтов, в США ежегодно открывается 400 уголовных дел по обвинению брокеров и менеджеров в хищениях и прочих манипуляциях. А на российской бирже спекулянтов — не менее 95%. И этот коллективный биржевой спекулянт действует как единый организм, который не может быть разделен на "спрос" и "предложение". Сегодня спекулянт — покупатель, а завтра, после отмашки, он продавец; и предложение, и спрос исходят из одного клана.

Биржа может свести на нет капитализацию любого акционерного общества: "по доступным ценам" скупить или продать любой товар, любое предприятие.

Вы задумывались над тем, почему год назад министр сельского хозяйства Алексей Гордеев скупал зерно у производителя по цене, в 2,5 раза ниже рыночной, а сегодня, когда в стране зерна в избытке и в мире высокий урожай, когда, наконец, появилась возможность опустить цены на хлеб — наоборот, платит выше рыночной цены? Создается впечатление, что он выполняет чей-то заказ: раскручивать инфляцию в России. Просчитайте, что выгоднее государству: выплатить зерноводам (пусть даже 20% населения) разовые субсидии до уровня высокой рентабельности и дохода, или повышать цены на хлеб по всей стране, а значит повысить цены на все продукты труда и услуг? Ведь тогда придется выплачивать пособия 130 миллионам граждан, делать внеплановое повышение зарплаты и т.д.

Другой свежий пример — борьба за "Норникель", его акции необоснованно опущены до нельзя. Для чего это делается? Чтобы Дерипаска, рвущийся к контрольному пакету, заявил о неэффективности работы совета директоров, менеджеров, ввел в совет директоров своих людей, своего гендиректора? И вот тогда на бирже его акции вырастут, капитализация ОАО "повысится". То, что "Норникель" ни на тонну не прибавит выпуск продукта, не модернизирует технопарк, вам не скажут: ведь главная задача — "законно" передать "Норникель" новому хозяину, который выжмет всё из предприятия и потом продаст его за бесценок.

Но как легализовать эти ничем не обеспеченные миллиарды пустых, фиктивных рублей, как сбалансировать денежный и товарный потоки? Как "как"? Повысить инфляцию и цены на продукты питания. Конечно, есть и другие способы "наведения баланса", в первую очередь повышение налогов на наследство (скажем, на наследство, стоимость которого превышает пятьдесят миллионов рублей), и/или введение прогрессивного налога в соответствие с доходами. Но… свежо предание…

А картельный хозяин биржи говорит: "Я так желаю", и это желание исполняют биржевые торговцы. Где же тут конкуренция? Совершенная или несовершенная или любая другая? Где тут "асимметрия"? Где "равновесные цены"? Где критерии "предельной полезности", да и любые критерии, выдвигавшиеся поколениями ученых экономистов? Наконец, где ФАС?…

Спрашивается, сколько неглупых людей растратили силы на теорию невмешательства государства в экономику. Ну и что в результате? Кризис в Америке в 1929 году, кризис в России в 1998 году, в 2008 году США на грани рецессии, "неустойчивая стабильность" в демократизированной России, не исключена рецессия и в ЕС, и всё по очереди…

А вот революция, произведенная английским экономистом Джоном Кейнсом, на глазах которого разворачивался кризис 1929 года (он разработал и учение об экономической роли государства), продолжает жить и развиваться в трудах неокейнсианцев, несмотря на "контрреволюцию", произведенную Милтоном Фридменом, "обручившим" экономику с непрерывной инфляцией. Конечно, этой "свадьбе" поспособствовали вначале президент США Р.Никсон, а после президент Р.Рейган и премьер-министр Англии М.Тэтчер. Предполагали ли они для себя мрачные последствия своих "решительных" действий против "империи зла"-России (ведь ядром СССР была Россия, русский православный народ)? И ради чего? Ради торжества другой, подлинной империи зла, "глобального казино"?

Сколько исследователей работало на регресс?.. Зря розданные деньги Нобеля… Как вы думаете, когда это писалось: "Различие между частичными и монополистическими объединениями основывается на различном положении их на рынке, на том, господствуют ли они над ценами, или, наоборот, цены — над ними?…". Не гадайте. Это могло быть написано в России в девяностых, в Германии, в Англии, в Австрии (но не в Китае). А написал это в 1910 году австрийский экономист Р. Гильфердинг, на глазах которого начал формироваться финансово-фиктивный капитал. Создаст ли Нобелевский комитет премию за разработку методики борьбы с мировым фиктивным капиталом? Надо бы сесть за такую книгу, но где взять средства?