Русская сатирическая сказка

— Поди, приведи мне бурка из лесу!

Работник пошел, привел медведя, спрашивает:

— Поп! Куда ж мне бурку девать?

Поп видит: дело плохо.

— Запряги, — говорит, — его в телегу. Поди, собирай мои долги: мне должен в одном омуте водяной дедушка!

Работник поехал на медведе к этому омуту. Приехал, распрег медведя, пустил подле себя гулять. А у работника были вершки; он начал из них вить веревочки. Выскочил из воды чертенок и спрашивает:

— Что ты, дядюшка, вьешь?

— Веревочки вью! Берега сжимать, а вас, старых чертей, из воды выживать!

Чертенок бросился прямо в омут и сказывает своему водяному дедушке:

— Дедушка, дедушка! Я был на берегу; там сидит мужичок, веревки вьет. Я его спрашивал: «Что ты делаешь?». Он сказал: «Хочу берега сжимать, вас, старых чертей, выживать!».

— Поди, спроси: что ему надо?

А работник вырыл яму; на яму поставил шляпу, а в шляпе на дне вырезал дыру.

Чертенок вышел и спрашивает:

— Что же тебе надо?

— Наноси мне вот в эту шляпу золота.

Чертенок пошел, сказал дедушке.

— Погоди, — говорит дедушка, — скажи ему: кто кого опередит бежать?

Пришел чертенок к работнику; а у работника был заяц. Работник и говорит:

— У меня есть мальчик с пальчик, и он тебя опередит!

Пустил чертенка с зайцем. Заяц туда, сюда, стал вертеться и убежал из глаз. Чертенок и не видал, куда тот убежал. Приходит назад в омут к дедушке и говорит:

— У него есть мальчик с пальчик: тот меня опередил и из глаз у меня ушел.

— Поди, скажи ему: кто кого переборет?

Приходит чертенок к работнику и говорит:

— Дядюшка, дядюшка! Давай бороться!

— Где тебе, — говорит, — бороться? У меня есть старичок, и тот тебя поборет!

И поспал его к медведю. Стали они бороться. Медведь ударил так, что чертенок сразу улетел под небеса. Воротился назад чертенок и говорит дедушке:

— Дедушка, дедушка! У него есть старичок: он меня как ударил, так я под небеса улетел!

Дедушка дал ему палку:

— Поди, скажи ему: кто выше эту палку кинет?

Чертенок пошел, сказал. Работник и говорит чертенку:

— Кидай же ты наперед.

Чертенок кинул палку высоко до облака. Приходится работнику кидать палку. Он и говорит чертенку:

— Зажмурься! Я брошу так высоко, что ты уж не увидишь — так высоко!

Тот зажмурился, а он бросил палку в кусты. Когда тот разжмурился, работник говорит:

— Видишь — моя палка из виду вон улетела!

Чертенок возвратился в омут.

— Дедушка, дедушка! Я высоко кинул палку, а он еще выше!

Нечего делать, стали носить золото, сыпать в шляпу. А шляпа была на яме: сколько они ни носят, все шляпа не наполняется. А у них уж почти вышло все золото, и стали они скучать, когда шляпа наполнится. Лишь яма была полна золотом, он сам сказал, что больше не надо; взял переложил золото в телегу, запрег медведя, повез к попу.

Поп удивился, что работник его везет целый воз золота. Работник и говорит:

— Поп! Вот я золото привез; куда мне девать золото и куда бурку?

Поп не знал, что сказать, говорит:

— Пусти к нашей лошади!

Работник пустил; медведь и съел лошадь.

Вот поп видит — дело плохо; начинает с женой сушить сухари — бежать от работника. Насыпали мешки сухарей. Работник, не будь дурень, сухари из одного мешка высыпал, а сам туда и сел. Ночью поп с попадьей собрались, взяли мешок, побежали куда глаза глядят. Бежали, бежали и устали. Попадья и говорит:

— Сядем на корточках; отдохнем да съедим пирожок.

А работник из мешка и говорит:

— Поп, попадья, я здесь!

— А! Он нас догоняет, побежим дальше.

Вот они бежали, бежали и устали.

— Давай, отдохнем.

Сели отдыхать, а работник из мешка:

— Поп, попадья, я здесь!

Соскочили поп с попадьей, побежали опять; бежали, бежали, устали и говорят:

— Ну хоть сейчас догоняй: силы больше нет!

Сели; стали доставать пирожок. Развязали мешок, а оттуда и вылез работник.

— Ну что, поп, вырезать ремень из спины, а в голову молотком?

Поп стал просить его помириться; они помирились; стали жить, как родня.

Поп теленка родил

Был-жил прежде поп с попадьей, держали прислугу. У попа стал живот расти. И несколько месяцев у него растет и вырос большой. Сказали попу, что есть лекарка недалеко, так она отгадывает, какая боль в ком, а только надо вымочиться, она узнает в моче.

Он вымочился в горшок, это работница понесла к лекарке в горшке. Шла дорогой несколько времени и пролила эту мочь и стала плакать:

— Как будет мне к попу явиться!

На это время [она] увидала, что корова мочится, она взяла этот горшок, тут и подставила, с этой мочью к лекарке явилась.

Лекарка и спрашивает ее:

— Что это, неужели мочь попова?

Она говорит:

— Право, право, это попова! — говорит.

— Так вашему попу надоть скоро родить быка! (Корова была грузная).

Она и воротилась назад к попу с этими словами и говорит попу, что «вам, батюшка, надо родить теленка, быка».

Попу это было очень стыдно, и говорит:

— Попадья, ты приготовь мне с утра, — говорит, — хлеб, а я уйду от своего места, мне будет здесь родить стыдно!

Ну, она приготовила хлеб, он и ушел. Но и шел путем, увидел — мертвое тело лежит. У мужика сапоги были хорошие, а у него топор с собой случился, он ноги и отрубил, в котомку их и завалил.

Ну, и приходит на ночлег в большое семейство; выпросился поп тут к ночи и положили его спать на прилавок, и он спал очень крепко, ничего ночью не слышал.

А у этих у хозяев в то время телилась корова, принесла быка. У них в хлеве было холодно; они этого быка вынесли на печку, положили греться; а поп не слышит ничего, и сами хозяева заспали очень крепко, а этот теленок с печки упал, да к попу на прилавок, и давай попа ... носом верать. Поп пробудился на это, спичку чиркнул, посветил и поглядел.

— Слава богу, — говорит, — я хоть не в своем месте, слава богу, хоть родил!

Поп встал тихонько, глаза перекрестил, из котомки сапоги вынул, на печку и клал, а сам котомку за плечо да тихонько ушел: хозяева не слушали бы. Поп и ушел.

Поутру встали хозяева, поутру и попа нет, увидели на печке одни ноги поповы! Те и думают: одни ноги поповы остались на печке, — думают, что теленок съел попа. Хозяйка крикнула мужиков, что убейте теленка, — теленок попа съел!

Мужики зараз и убили и всему семейству говорят, что никому не разносите, что теленок этакой был — попа съел.

А поп домой прибыл с радостью к попадье своей, что вот, говорит, лекарка правду отгадала; рассказывает свое путешествие.

Хитрая баба

Жил-был мещанин, у него была пригожая жена. Жили они и прожилися.

И говорит жена мужу:

— Надо нам с тобой поправиться, чтоб было чем свои головы прокормить.

— А как поправиться?

— Уж я придумала, только не ругай меня.

— Ну, делай, коли придумала.

— Спрячься-ка, — говорит жена, — да выжидай, а я пойду приведу к себе гостя, ты и застучи: тут мы дело и обделаем.

— Ну хорошо.

Вот взяли они короб, насыпали сажею и поставили на полатях. Муж спрятался, а жена набелилась, нарумянилась, убралася и вышла на улицу, да и села подле окошечка — такая нарядная.

Немного погодя едет мимо верхом на лошади поп, подъехал близко и говорит:

— Что, молодушка, нарядилася, али у тебя праздник какой?

— Какой праздник, с горя нарядилася: теперь я одна дома.

— А муж где?

— На работу уехал.

— Что ж, голубушка, твоему горю пособить можно: пусти-ка меня к тебе в гости, так и не будешь одна ночь коротать.

— Милости просим, батюшка!

— Куда ж лошадь девать-то?

— Веди на двор; я велю батраку прибрать ее.

Вот вошли они вдвоем в избу.