Муниципальная ведьма - 1 (СИ)

Я чувствовала себя, как в сумасшедшем доме. Особенно раздражали рассуждения старухи о памперсах. Последним младенцем, которого она хотя бы теоретически могла нянчить, был некий Юра, нынче спрятанный от неё в далёкой Британии. Это даже если считать, что она лично его пеленала. С тех пор прошло полтора десятка лет, так что все знания о современных памперсах она могла почерпнуть только из телерекламы. Хотя, в её возрасте, да с такими вредными привычками… Нет, вряд ли, не могло у неё всё зайти так далеко. Да и для взрослых - совсем другие памперсы.

Своё неудовольствие я изложила Мэрскому. В его беременность никто бы не поверил, так что бокал шампанского ему выпить пришлось, но этим он и ограничился. Объяснил, что ему этой ночью необходимо быть в хорошей форме, и от него отстали.

- Так что, тебе не нравится вечеринка? - уточнил он. - Считаешь, гости сильно разбушевались? Пожалуй, соглашусь. Особенно Карета неистовствует. Сейчас я его угомоню.

Он заговорил, обращаясь ко всем. Голоса он не повышал, но почему-то гости разом замолчали и начали слушать его. Скорее всего, они ожидали от хозяина ответного тоста, и если так, были жестоко разочарованы.

- Все вы знаете, что я едва не оказался на нарах, - начал свою речь Мэрский. - Этим я обязан одной женщине, она уже за решёткой, и присутствующему здесь Мише Каретникову. По всему выходит, что и ему предстоит дорога в места не столь отдалённые. Однако Мелентий, величайший адвокат современности, как он о себе думает, предложил решение, которое может устроить всех. В общем, так, Карета. От моих показаний зависит, поверит ли следователь, что ты на самом деле считал, будто даёшь мне взятку. Конечно, я бы не хотел, чтобы отец моей невесты, а потом и жены, топтал зону, но пойми: войну начал не я, а раз так, тебе придётся заплатить.

- Не вопрос, Мэрский. Назови сумму. Пусть это будет приданным моей дочери.

- Неужели, Карета, до тебя так и не дошло, что я взяток не беру? Ни в какой форме! Твои финансовые отношения с Леной - ваше личное дело. Можешь ей что-нибудь подарить на свадьбу, а можешь пожлобиться - в любом случае с моей стороны никаких претензий.

- Чего же ты тогда хочешь?

- Я хочу, чтобы ты вложился в парк. Навёл там порядок. Высадил новые деревья, положил нормальный асфальт на дорожки, туалеты современные построил, в конце-то концов. Ну, и всё остальное. Почему в нашем городе не может быть приличного парка?

- Мэрский, ты с ума сошёл! Я такие расходы не потяну! Ты меня, часом, не попутал с тем мужиком, что в Англии футбольные клубы покупает?

В чём я была безоговорочно согласна с папашей, так это в том, что Мэрский сошёл с ума. Впрочем, все остальные собравшиеся тоже походили на психов, за возможным исключением меня.

- Не такие уж там и бешеные расходы. Муниципалитет тоже немного денежек подкинет. А ещё все городские предприятия потрусим, на предмет добровольно-принудительных взносов. Опыт такой есть. Но главное, Карета, ты гопником был, гопником и остался. Пора бы уже и повзрослеть! На самом деле это вовсе и не расходы, а инвестиции. Неужели не понимаешь?

- Инвестиции - это то, что можно отбить. А на парке ни хрена не отобьёшь!

- Ну, говорю же, вроде серьёзный бизнесмен, а натура гопника. Почему обязательно отбивать на парке?

- А на чём?

- Вот слушай меня внимательно. Губернатор летом подаст в отставку, это уже решено, - сообщил Мэрский, и губернатор в подтверждение кивнул. - Новым губернатором буду я, это тоже решено. Наверху не очень довольны тем, что мы с ним, как ни крути, родственники, но выбора у них нет. Других претендентов на это кресло в городе не осталось, мы это обеспечили, разными способами. Иногородние сюда тоже особо не рвутся. Теперь дошло?

- А кто тогда станет мэром?

- Значит, ещё не дошло. Мэром станет самый популярный человек в городе, после меня, естественно. Тот, который подарил горожанам их любимый парк. Если грамотно провести пиар-кампанию этого дела, тебе не надо будет даже башлять наверх. Смотри: ты станешь любимцем избирателей, и при этом будешь иметь полную поддержку губернатора, то есть, меня. Тебе не понадобится возить баулы с деньгами сам знаешь кому. И, к слову, я уверен, что мэром ты будешь хорошим. Муниципальное хозяйство - тот же бизнес, для тебя ничего нового. Только от замашек гопника избавься, очень тебя прошу! Ну, а если не найдёшь способ отбить бабки на городе, тогда извини, ты даже не гопник, а гораздо хуже. Вопросы есть?

- Дай подумать хоть немного. Может, и появятся вопросы, сейчас-то им откуда взяться?

- Думай, - разрешил Мэрский. - Может, у кого-нибудь другого остались вопросы?

- Есть один вопрос, мелкий, но важный, - решительно заявила я. - Мелентий мне десять штук зелени торчит. Хотелось бы получить их на руки.

- Леночка, что за жаргон? - расстроилась мама.

- Нормально базаришь, дочка! - поддержал меня Каретников.

- Мы, адвокаты, очень не любим платить, - откликнулся Мелентий.

- А кто любит? - поинтересовался Мэрский, но его вопрос остался без ответа.

- Так вот, Елена Михайловна, вы не против, если я эти деньги отработаю?

- Как? Брачный контракт составите?

- Ничего подобного. Вы согласны отстегнуть мне двадцать процентов от суммы, которую получите по одному иску?

- Какому ещё иску?

- Вас незаконно уволили в самом конце прошлого года. За такие фокусы нужно платить. Ваш бывший шеф заплатит.

- Не заплатит. Там всё оформлено правильно.

- Это неважно. Согласны на мой гонорар в размере двадцати процентов?

- Согласна. Только у вас ничего не выйдет.

Мелентий моё утверждение оспаривать не стал, вместо этого он извлёк из кармана телефон, набрал номер и включил режим громкой связи.

- Откуда вы знаете номер? - удивилась я.

- Я, как всегда, тщательнейшим образом подготовился.

- Алло! - раздался голос моего бывшего шефа, и у меня непроизвольно сжались кулаки.

- Здравствуйте, - медоточивым голосом поздоровался Мелентий. - Я адвокат, представляю интересы уволенного вами бухгалтера Елены Михайловны…

- Не знаю такой, - заявил мерзавец. - Никогда никакая Елена у нас не работала. Бухгалтером в том числе.

- А я на суде докажу, что работала.

- На суде? Дурачок, не будет никакого суда! Ты хоть знаешь, кто у меня крыша?

- Знаю. Михаил Каретников. Пожалуй, соглашусь с вами. Суда не будет. Вы до него не доживёте. Елена Михайловна - дочь Каретникова. Если он узнает, что вы пытались её публично изнасиловать, порвали на ней одежду, и в таком виде выкинули в сугроб, попробуйте угадать, что с вами очень скоро после этого произойдёт.

- Ты меня не пугай, я пуганый! Будешь наезжать, знаешь, что я с тобой сделаю?

Адвокат наверняка не знал. Я тоже не очень себе представляла. Если мне удалось отлупить этого старого козла, то вряд ли он сможет справиться с Мелентием, который хоть и не производил впечатления тренированного бойца, но был явно намного сильнее меня. Впрочем, у шефа для таких дел имелись охранники.

- Послушайте лучше, что сделаю я, - продолжал гнуть своё адвокат. - Пятнадцать минут подожду, а потом проконсультируюсь по этому вопросу с господином Каретниковым, - не дожидаясь ответа, он прервал связь.

Практически сразу же заиграла ‘Мурка’, и свой телефон достал Каретников.

- Здравствуй, дорогой! Что у тебя случилось? - поинтересовался он у своего собеседника и почему-то подмигнул мне. - Да, Леночка - моя дочь. Чудесная девушка! Умница, красавица, и папку любит. А ты разве с ней не знаком? Насколько помню, она у тебя бухгалтером работала. Кстати, до сих пор удивляюсь, почему она уволилась. Я её спрашивал, молчит, скрывает от отца. Может, ты знаешь?

Я не слышала, что ему говорил мой бывший шеф. Наверно, что понятия не имеет о причине моего увольнения. Впрочем, они быстро попрощались, и папаша спрятал телефон в карман. Как нетрудно догадаться, не пришлось ждать пятнадцати минут, чтобы зазвонил телефон Мелентия.

- Вы уже передумали учинять надо мной физическую расправу? - язвительно поинтересовался адвокат. На этот раз он громкую связь не включал. - Так мы сами решим вопрос, или придётся беспокоить сами знаете кого? Нет, уважаемый, обратно на работу Елену Михайловну принимать не нужно. Даже с оплатой вынужденного прогула. Она сейчас работает у Мэрского, он ею доволен, можно сказать, на руках носит. А это такой тип, который, если ему в лапы что-нибудь попало, уже не выпустит.