Большая встряска

важные. Недавно было получено сразу несколько тревожных сообщений. На Центральном фронте войска Кальдера успешно теснили правительственные части, в самой столице зрело недовольство, вдобавок неблагодарный капитан Крейзи после очередного запоя перебежал-таки к Кальдеру, соблазненный званием майора. Поэтому присутствующие без особого внимания слушали доклад экспертов о предполагаемом введении обязательного хождения строем. Под влиянием либеральных кругов женщины после семидесяти пяти и мужчины после девяноста лет от строехождения освобождались, дети малые до двух с половиной лет также могли ходить по своему усмотрению, но, как было сказано: "чинно и не создавая беспорядка". В разгар чтения проекта постановления в кабинет вошел Кампф, молча сел в кресло и стал дожидаться окончания прений. Наконец, проект был единогласно принят и отправлен в редакции центральных газет для распубликования.

– Господа! - взял слово президент. - У меня тревожные вести. Проклятый Кальдер движется на столицу!

При этих словах присутствующие засуетились и стали поглядывать на дверь. Президент нажал на кнопку, и в кабинет неспешно вошел десяток молодых людей в маскхалатах и стал у дверей, молчаливо приглашая всех соблюдать порядок.

– Это еще полбеды! - продолжал Кампф. - Измена прокралась в наш дружный, тесно сработанный коллектив. Проклятый предатель капитан Крейзи грозится в ближайшие дни начать обстрел столицы, причем обещает начать с домов членов правительства.

Известие словно прорвало невидимую плотину. Министры зашумели, возмущаясь мерзким капитаном. Тут же был принят чрезвычайный указ о разжаловании капитана Крейзи в младшие лейтенанты и об объявлении ему строгого выговора. Предложение о вынесении выговора с занесением в военный билет не прошло, поскольку возникло резонное опасение, что обиженный капитан начнет обстрел немедленно.

– И это не все! - продолжал Кампф. - Измена таится среди нас! Благодаря мужеству нашего коллеги комиссара Фухе мы вовремя разоблачили гнусный заговор негодяя Вайнштейна. Правда, ему удалось увести часть столичного гарнизона к Кальдеру, что удвоило силы наших врагов. И теперь нам грозит новая опасность.

– Что? Что такое? - загомонили министры. Никто не знал, не объявят ли в следующую минуту предателем его самого, поэтому некоторые уже заранее прощались с жизнью, такой дорогой и прекрасной.

– К счастью, - вел далее президент, - наша разведка вовремя разоблачила врага. Мне только что позвонили наши друзья и назвали имя предателя. Генерал Гребс, сдайте оружие, вы арестованы!

На присутствующих напал столбняк. Гребс вскочил и попытался семеня добраться до открытого окна, но заранее приглашенные парни в маскхалатах быстро утихомирили начальника генерального штаба.

– Э-э-э, господин президент, - заговорил Гребс, повиснув в ручищах десантников. - Вы делеете, мо д'онер, ошибку. Сэ не ком иль фо, мон шер!

– Молчать! - гаркнул Кампф. - В тюрьму его!

Гребса потащили по лестнице, вывели во двор и довели до "темного грача",