Тройной переплет

Юлия Фирсанова

Тройной переплет

Пролог

Ударная весть

Сон был замечательный: она опять бродила по огромной библиотеке, той самой, где собраны все самые интересные книги Вселенной, и с полки можно взять любую, только руку протяни. Видение казалось таким заманчивым, что не хотелось выныривать даже в самую великолепную из реальностей…

По утрам Элька вообще поднималась не слишком охотно. «Кто тут такой добрый в восемь ночи звонит?» – эта старая Масянина шуточка была как раз про нее. А уж сегодня, когда весь вечер, вернее, половину ночи как минимум, Элька читала большущий том легенд с объемными иллюстрациями, и подавно. В глаза словно насыпали песка, магический будильник, сувенирчик из Гирзы, уже трижды со все нарастающей громкостью проиграл мелодию. Элька с закрытыми глазами спустила ноги с кровати, не обуваясь, сделала по направлению к ванной шаг, другой. Зацепилась за какие-то длинные веревки с тяжелыми гирьками, безнадежно запуталась в них и стала падать.

«Блин! Босоножки! Я вчера поставила у кровати босоножки… И новую тумбочку тоже!» – последняя мысль ярко осветила голову легкомысленной растяпы прежде, чем сила удара о мебель отправила владелицу в глубокий нокаут.

С отчаянным писком сорвалась с края балдахина Мыша, закружилась над хозяйкой, настырный будильник заиграл мелодию громче. Тщетно! Ни крик летучего создания, ни настойчивая музыка не могли вытащить Эльку из глубокого забытья.

Умный зверек, уяснив бесплодность своих попыток, сорвался с места и вылетел в окно. На площадке перед домом в это чудесное, пронзительно свежее весеннее утро, как обычно, тренировался Эсгал. Сей доблестный муж парил в полуметре над землей в позе лотоса. Глаза спокойно закрыты, руки мирно возлежат на коленях, грудь едва заметно колышется от легкого дыхания. Даже настойчивый звук Элькиного будильника не вывел его из состояния медитации, мысли текли плавно и неторопливо. Зато порхающая летучая мышка весьма спешила. Она с писком бесстрашно врезалась в плечо Гала и, уцепившись за тонкую ткань короткого застиранного халата, заверещала. Сосредоточение нарушилось. Гал рухнул вниз на плиты и выдохнул сквозь зубы всего одно, но очень емкое непечатное слово. Потом добавил еще одно, более цензурное с тяжелым вздохом: «Элька!»

Легко встав на ноги, воитель стряхнул пыль с полы халата, оторвал от своей груди продолжающую верещать мышь и решительным шагом направился к дому, в сторону окон спальни шутницы. Надо же, до чего додумалась: науськать на него зверька! Мыша, убедившись, что воин идет в нужном направлении, затрепыхалась следом.

– Элька! – громко и сурово, перекрывая настырную мелодию будильника, позвал Гал.

Ответа не услышал, откашлялся, позвал снова, снова не дождался ответа и заглянул в окно. Босые пяточки, такие маленькие розовенькие пяточки Эльки, лежащей на полу лицом вниз, – первое, что бросилось в глаза Эсгалу. Уже не думая о приличиях и правилах, воин перемахнул через подоконник. Девушка скрючилась у стоящей рядом с кроватью маленькой тумбочки, из рассеченного виска сочилась кровь. Черная лужица успела собраться на темно-синем ковре.

Гал побледнел как смерть, только зеленые глаза с вертикальными зрачками, окаймленными радужным ободком, зажглись каким-то безумным огнем. Воин метнулся к Эльке, подхватил ее на руки и вихрем помчался по дому, взывая так, что содрогнулись стены коридора: «Мирей! Мирей!»

Громадными скачками он преодолел лестничный пролет и едва не вышиб дверь в лабораторию, где целительница, не испытывавшая никаких проблем с побудкой, с утра пораньше колдовала над каким-то особо полезным для здоровья составом.

Дверь с грохотом распахнулась, чуткая рука эльфийки дрогнула, и ценное зелье пролилось на кремовое платье Мирей, накрепко страхуя ткань от перспективы поноса.

– Что? – Глаза жрицы изумленно расширились при виде оборотня и его ноши.

– Исцели ее! – не то приказал, не то взмолился Эсгал, на вытянутых руках протягивая целительнице беспамятную девушку в коротенькой ночной рубашке. Головка жалко запрокинулась, кровь продолжала течь из рассеченного виска…

– Сейчас, минутку, положи ее на диванчик, – совершенно невозмутимо, будто не замечая полубезумного вида воина, отозвалась Мирей. Что удивительно, Гал беспрекословно повиновался. Уложил Эльку, отступил в сторону и сел у стены прямо на пол, сцепив руки в замок на коленях.

Жрица Ирилии поставила полупустой флакончик с желудочным зельем на стол и протянула к подруге тонкие пальцы. Золотистое сияние благословенной божеством силы охватило ладони эльфийки и стекло на бледное лицо больной. Секунда, другая, третья потянулись, как тягучая патока, вот прекратила сочиться кровь, рассеченная кожа закрылась струпом, потом он отвалился, показывая красный, чуть припухший шрамик. Ресницы Эльки вздрогнули, она открыла глаза, от души чихнула и села, весело заявив:

– Привет, Мири, какой это гадостью у тебя тут воняет? Кстати, а чего я вообще тут делаю?

– Тебя с разбитой головой и без сознания сюда принес Гал, – улыбнулась эльфийка и почему-то кинулась на шею подруге, смеясь от облегчения, в ярких золотых глазах ее стояла подозрительная влага. – Хвала Ирилии, хвала Творцу за то, что я ее жрица!

Элька машинально обняла подругу, погладив по мягким, как шерсть котенка, длинным волосам. Почему-то, в отличие от ее собственных, недлинных, но лезущих всюду прядей, прическа никогда не мешала целительнице в работе. Элька скосила глаза в сторону и удивленно фыркнула, увидев Эсгала, неподвижно, будто статуя Будды-блондина, замершего у стены лаборатории.

– Ага, ясненько, я о тумбочку башкой шибанулась, а с ним-то что? Тоже ударился? И какая кувалда способна пробить голову нашего великого и ужасного?

– Ой! – Бурные эмоции жрицы чуть поутихли, когда она тоже перевела взгляд на воителя. – Он немного не в себе… Кажется, Гал очень-очень испугался за тебя… Я его таким никогда раньше не видела, даже там, на горе Арродрим, когда Темный сказал о Рассветном убийце…

– Так у него шок? – вторично удивилась Элька, бодренько спрыгнув с дивана, вот только ноги как-то подозрительно подкашивались, и подошла к другу. Опустившись рядом с ним на колени, заглянула в глаза, коснувшись своими руками мозолистых рук воителя, и задорно позвала:

– Эй, Гал, алле! Прием! Как слышно? Прием, прием! Я в норме! Приходи в себя и давай отчитай меня!

– Еще один комплекс упражнений на координацию, – сухо отозвался воитель и медленно сморгнул.

Элька прыснула:

– Ну вот, Мири, все с ним в порядке, а ты говоришь…

Закончить Элька не успела, сильные руки воина схватили и крепко прижали ее к широкой груди. На секунду склонившись, Гал глухо попросил:

– Осторожнее, пожалуйста, будь осторожнее, если не ради себя, то ради других.

– Угм, сэнсэй, – трепыхнулась в железных объятиях непоседа и с прежним ехидством попросила: – Но, если ты не собрался придушить меня прямо здесь и сейчас, во избежание будущей нервотрепки, отпусти, а то дышать темно, воздуха не видно.

Гал едва слышно хмыкнул и разжал руки. Неунывающая хулиганка поднялась на ноги и укоризненно заметила, пожав плечами:

– И чего ты дергаешься? Ну, сознание потеряла. С кем не бывает…

– С тобой такое бывает часто? – Теперь уже, кажется, Гал испугался заново, чуть ли не сильнее прежнего.

– Нет, теперь нет. У Мирей замечательные травки, она мне классную настойку намешала, главное – не забывать пить! Так что все о’кей! Ладно, пошла я на завтрак одеваться, да и голову придется мыть, кровь, зараза, в волосах засохла! Увидимся! – широко улыбнулась Элька и исчезла за дверью.

– Элька чем-то больна? – едва за хаотической колдуньей закрылась дверь, надвинулся с расспросами на жрицу Эсгал.

– Нет, просто обычные женские дни у нее проходили тяжело, болезненные спазмы могли привести к кратковременной потере сознания. Но сбор валириссы меняет физиологию людей, делая родственной эльфам. Теперь Элька больше не мучается. – Целительница совсем не стыдилась столь интимной темы, отвечая подробно и по существу вопроса. А вот у Гала, стойкого воителя, которого, казалось, было ничем не пронять, на скулах зарозовели пятна.