И дорога к себе так длинна...

На этот раз ей ничего не ответили.

Эльф подозревал, что причина, по которой его спутница стала столь болтливой, более чем банальна – страх. На некоторое время в комнате-шаре воцарилась тишина. Впрочем, ненадолго. Заглот-малютка, которому надоело прижиматься к ноге Летти (в самом деле, никто не гладит, чего уж тут хорошего?), медленно отодвинулся в сторону и, вполне резонно выбрав в качестве новой жертвы Элиаша, направился к нему.

Некоторое время эльф, до этого момента не обращавший внимания на присутствие в комнате кого-то третьего, ошарашенно смотрел на невесть откуда появившегося монстра, пусть и маленького, но от этого не менее опасного.

– Не шевелись! – сдавленно прошипел парень Летти полминуты спустя. В его ладони опасно блеснул нож.

Дриада сама не поняла, каким образом и в какой момент она сумела вцепиться в руку Элиашу, останавливая его замах. Но теперь девушка честно могла занести в список добрых дел спасение сыночка трау. Не последнюю роль в деле спасения мохнатого заглота сыграл дикий визг, отголоски которого все еще звенели в ушах эльфа. Юноша помотал головой и осторожно коснулся татуировки на запястье, радуясь благословенному: «Чувствительность слуха уменьшена на пятнадцать процентов».

Выпавший из руки нож вонзился в плетеный пол в опасной близости от замершего на месте заглота. Но, по крайней мере, кидаться на эльфа хищник передумал. Вот только от праведного гнева Элиаша дриаду это не спасло.

– С ума сошла? – сердито прошипел эльф, судорожно размышляя, как ему получше перехватить нож. Стоит сделать резкое движение – и зверь точно кинется. Попробуешь осторожно достать клинок – и Лес его знает, как решит себя повести этот монстр.

– Это ты сошел с ума! – взвизгнула обычно добренькая дриада. – Кидаешься с ножом на ребенка, а потом еще и спра…

Вот теперь эльф понял, что девушка точно сошла с ума.

– Какого, к Свету, ребенка? – рявкнул в ответ Элиаш. – Ты хоть понимаешь, что ты говоришь и где мы находимся?!

– Все я понимаю! Это ты…

Заглот с интересом наблюдал за разгорающейся перепалкой. И если он не склонил голову набок, прислушиваясь к диалогу, то лишь потому, что головы у него не было как таковой.

Спор прервала давешняя трау, невесть каким образом появившаяся в комнате, – по крайней мере, эльф совершенно не понял, откуда она взялась. Подхватив на руки детеныша, хозяйка бодро огляделась по сторонам, ласково пропела:

– Вы уже нашли друг друга? Вот и ладушки! – а потом поспешно выскользнула из шара, оставив эльфа и дриаду размышлять на тему, куда катится мир и что имела в виду трау.

– Ты что-нибудь понимаешь? – в итоге не выдержал Элиаш.

Девушка недоумевающе покосилась на него:

– В смысле?

Юноша раздраженно поджал губы, но на ответ все-таки сподобился:

– Я, конечно, все могу объяснить и во многое способен поверить, но какого Света ты так себя ведешь? Заглота защищаешь, на меня орешь.

Дриада возмущенно фыркнула:

– Такого, что ты меня совсем не слушаешь. Я же вроде понятно сказала: он здесь не опасен.

Элиаш скептически хмыкнул и недолго думая присел на кровать. Табуретка была чересчур маленькой, не на пол же в самом деле садиться. Сейчас поблизости нет ни трау, ни заглотов, а значит, можно особо не дергаться.

– С каких это пор заглот перестал быть опасен?

– С тех самых, – тоскливо вздохнула Летисия.

Похоже, разговор предстоял очень долгий. Эльф попросту не поверил Летисии. Он вежливо ее выслушал, покивал и, заявив, что ему надо пройтись и все обдумать, сбежал.

Все бы было ничего, вот только… Выйдя из дома-шара, Элиаш привычно огляделся по сторонам и охнул, разглядев наконец, что среди неспешно прогуливающихся трау мечутся клубочки заглотов.

Глава третья

Элиаш мерно вышагивал по тропинке, пытаясь успокоиться.

Он уже и побеги ползюков, встречающиеся на пути, посчитал, и успел пару раз пнуть ногой зазевавшийся и не отдернувшийся вовремя жгут яры-лианы, даже не глядя откинул в сторону какой-то чересчур наглый лист, спикировавший прямо на макушку и чудом не прилипший к коже, а глухая ярость, кипящая в душе, все не стихала.

Впрочем, удивляться этому не стоило – причина злости вышагивала рядом и даже не пыталась оправдаться. Летти, на плече у которой сонной кляксой растекся задремавший заглот, искренне не понимала, что, собственно говоря, происходит. Пару раз она окликнула эльфа, но наткнулась на глухую стену молчания.

Началось все еще утром, когда они покидали деревню трау. Девушка вдруг заявила, что «маленький пушистик» отправится с ними. В первый момент Элиаш просто не поверил своим ушам, решив, что его спутница пошутила. Но появившаяся рядом с дриадой трау, та самая, что забирала заглота из домика-шара, радостно заулыбалась и сообщила:

– Малыш будет так счастлив отправиться с вами! Он никогда не покидал пределы деревни, а тут мир посмотрит.

Надо ли говорить, что Элиаш был в корне не согласен с такой постановкой вопроса?

Впрочем, похоже, его мнение спрашивать никто не собирался.

Минут через тридцать эльф начал остывать. А через час окончательно сдался. Резко остановившись, так что задумавшаяся Летти лишь чудом на него не налетела, юноша обернулся и тихо поинтересовался:

– Ты хоть сама понимаешь, во что нас втянула, согласившись его забрать?

Девушка непонимающе захлопала глазками, и Элиашу ничего не оставалось, кроме как пуститься в пространные рассуждения:

– Да, трау рассказали, в какую сторону надо идти, чтобы не натолкнуться на то самое чудовище. Да, трау показали, в какой стороне живет племя, с которым они контактируют, можно будет спросить у них дорогу до Караима или Леса.

Элиаш не стал уточнять, что и так чувствует примерное направление, в котором надо двигаться, чтобы попасть в родной город.

– Но пойми же! – окончательно взорвался он. – Это заглот! Его надо кормить, поить…

– Он сам найдет чем перекусить, – пожала плечами дриада.

– Или кем, – мрачно подтвердил ее мысль парень. – Ну хорошо, прокормить ты его прокормишь. А если он захочет подзакусить тобой?

– Мама трау ему объяснила, что нас есть нельзя. Правда, маленький? – проворковала Летисия, поглаживая заглота по пушистой шерстке.

Эльфа передернуло. Но менять свое мнение он не собирался:

– А если мы куда-нибудь придем? Как ты объяснишь, что у тебя на плече сидит хищник?

– Я скажу, что он приручен. Или попрошу его спрятаться, пока мы не пойдем дальше.

Элиаш судорожно попытался придумать, что еще можно сказать, ничего не надумал и сдался:

– Звать-то твоего зверька как?

Девушка только улыбнулась:

– У трау до рождения нет имени.

Ее спутник поперхнулся воздухом:

– Что значит «до рождения»? Он же существует!

Зверек зашевелился и, как ни странно это звучит по отношению к пушистому шарику, сладко зевнул: эльф разглядел алый провал ротика и четыре ряда крохотных остреньких зубок.

Летти вздохнула и принялась мягко, словно ее собеседник был тяжело больным или чересчур глупым, объяснять:

– Он родился как заглот. Но еще не родился как трау. Поэтому имени у него пока что нет.

Честно говоря, Элиаш мало что понял из ее объяснений, но успокаиваться не спешил:

– И как тогда его звать, если он потеряется? «Заглот, иди сюда»?

Девушка на миг поджала губы и неуверенно протянула:

– Может, тогда стоит самим придумать ему имя?

Эльф вздохнул, окончательно поняв, что так просто от лесного чудовища не избавиться. И неизвестно еще, кто из двоих его спутников был этим самым чудовищем…