Мужчина ее мечты (СИ)

А этот день все длился и длился. Душа корчилась от боли, а на лице приклеена улыбка. Только под утро, когда отгремел праздничный салют, гости стали покидать родовую вотчину Темных Правителей. Незаметно прихватив со стола бутылку какого-то пойла, отправилась к себе в комнату, закрыла дверь и попыталась позорно напиться.

Но не зря же считала этот день поганым. Не успела сделать и глотка, как дверь слетела с петель, и в комнату ворвался разъярённый Темка. Хотя, какой он теперь Темка. Назвать потрясающего молодого мужчину его детским прозвищем было бы глупо. Мне понадобится очень много времени привыкнуть, что теперь этот черноволосый красавец с фантастическими глазами и сводящей с ума фигурой — мой любимый названный брат. Единственный во всем мире, для кого я как раскрытая книга.

Судя по взгляду, он в бешенстве, значит, я все-таки ещё не доросла до серьёзной сцены, и мой удел — погорелые подмостки.

— Что он тебе сделал, что твои глаза сейчас мёртвые? — не стал миндальничать.

— Кто? — жалкая попытка притвориться дурочкой перед тем, кто теперь носит в себе частичку моей души.

— Даша, прекрати, — отнимает бутылку и садится на кровать.

— Не понимаю, о чем ты.

— Прошу, не надо врать, я же чувствую, как тебе больно, иди ко мне, расскажи, что случилось, сестрёнка.

Отрицательно качаю головой и отворачиваюсь к окну.

Секунда, и чувствую, как он меня обнимает и, уткнувшись в макушку, шепчет какие-то успокаивающие слова, от которых внутри меня рушится плотина, весь вечер и всю ночь сдерживавшая эмоции. Говорить не было сил, и я позволила ему заглянуть к себе в сердце. А потом…потом рыдала, уткнувшись ему носом в рубашку. А он гладил меня по голове и молчал. Молчал, давая мне выплеснуть боль, обиду и непонимание.

Сколько проревела, не знаю, просто в один момент я поняла, что слезы не принесут облегчения, и, отстранившись от друга, вытерла лицо.

Ты как? — смотрит с тревогой.

Жить буду, — вымученно усмехаюсь.

Хочешь, я найду и вытрясу из него правду?

Лучше убей соседей, что мешают спать! — многозначительно киваю в сторону открытого окна, из которого доносятся характерные звуки

Мы переглядываемся и начинаем хохотать, как сумасшедшие. А потом я свернулась клубочком под теплым боком Темки и заснула. И хвала Всевышнему, что мне не приснился Тот-кто-меня-оттолкнул.

*

Разбудили нас предки Темки, забредшие в мою комнату в поисках ребёнка и застывшие в дверях, с умилением рассматривая наши переплетённые тела. Вскочив, как ошпаренная, я в свойственной мне манере поставила их в известность, что замуж за их кровиночку не пойду:

— Уважаемые, если надеетесь, что как честная женщина, я возьму ваше дитятко в супруги, то вынуждена признаться — я не честная. Так что перестаньте мысленно составлять список гостей на свадьбу и планировать цвет обоев в комнате внуков.

— А может, все же передумаешь? — лукаво усмехается бывший Темный Лорд.

Потупляю глазки и нарочито вздыхаю:

— Увы, я слишком люблю вашего сына, чтобы испортить ему жизнь.

Темка, хихикнув, чмокает меня в щечку и исчезает в вихре портала, на прощанье пообещав появится в столовой через пять минут. Его родители ещё раз благодарят меня за спасение сына, а мне жутко неудобно, ну не умею я красиво говорить ответные слова. На мое счастье они не стали одаривать меня подарками, ибо ни в одном из миров не существует материального блага, равного цене жизни.

Едва за ними закрылась дверь, как я отравилась в ванную приводить себя в порядок, ну, или хотя бы попытаться придать себе божеский вид. Обращаться к Коко с просьбой подправить мне фасад не хотела, слишком много будет вопросов, почему у меня зарёванные глаза.

Умывшись, посмотрела на свое опухшее личико и твёрдо решила завязывать с мокрым делом. Ни один мужик, даже если он мужчина твоей мечты, не достоин ни одной слезинки! И я буду жить, загоняя боль в глубину души. Я не буду прятаться от людей, уходить в депрессию и доводить себя до нервного срыва самокопанием. Я переживу это. Я ничего не буду узнавать о нем. Я запрещу себя жить воспоминаниями о нашей мимолётной встрече. Я сильная. Я смогу. А он…пусть живёт безмятежно…если сможет.

После завтрака, прошедшего в кругу близких и друзей, день покатился как по накатанной. Приём, на котором Темка принимал колдунов и прочих жителей своей страны, пожелавших лично выразить свое почтение. Послы, с верительными грамотами, придворные жополизы с прошениями, одним словом — скука смертная. Вечером была молодёжная тусовка, куда были приглашены однокурсники. Было весело, особенно когда ко мне подскочила какая-то фифа и попыталась выплеснуть на мою любимую майку вино. Я поймала ее руку, заломила за спину и с душой макнула ее мордой в таз с пуншем. И пусть скажет спасибо, что я его не подожгла!

Отжиг набирал обороты. Молодняк активно отплясывал, ещё активнее напивался, парочки начали исчезать за портьерами, и я стала ощущать себя злобной старой девой, трудящейся вахтершей в женской общаге. Тихонько удалившись, пошла искать Сосискина с Драконом.

Я шагала по коридорам, материлась и думала, куда их черти унесли, когда они мне срочно нужны. Ну не могу же я, в конце концов, налакаться на глазах у молодёжи. Вся в мыслях, что сделаю с парочкой, если не найду их через пять минут, я не заметила мелькнувшую за спиной тень. Шею сдавили, как тисками, и я провалилась в темноту.

Прихожу в себя от холода. Оказывается, лежу на холодной земле. Ощупываю тело — одежда на месте, руки-ноги не связаны. Открываю глаза и вижу, нахожусь где-то в лесу, возле небольшого костерка. Поворачиваю голову налево и натыкаюсь на знакомый взгляд, полыхающий ненавистью. Пытаюсь подняться, ноги не держат, падаю. В душе начинает разгораться злость — эта скотина даже не думает мне помочь. С трудом принимаю вертикальное положение и спрашиваю, зачем он меня выкрал. В душе я, конечно, знаю ответ, но хочу услышать от него.

— Чтобы убить! — режет взглядом.

Хочется сказать “Ну это у тебя вряд ли получится”, но вместо этого хрипло каркаю:

Мне холодно, дай что-нибудь накинуть, хочу умереть красиво, с кинжалом в груди, а не позорно захлебнуться соплями.

В меня летит отороченная мехом кожаная куртка. Молча одеваю, невольно вдыхая терпкий мужской запах. Голова начинает кружиться от неприличных мыслей, разбуженных взбунтовавшимся женским началом. Одёргиваю себя и прошу перед смертью мне рассказать, за что же он так меня ненавидит? Вижу, как от этих слов у него стиснулись кулаки, как лихорадочно заходили скулы, как сквозь плотно сжатые зубы со свистом вырывается воздух. Я вижу, как он злится, как пытается взять себя в руки, как бешено бьётся жилка на виске, и любуюсь чертами его лица.

Боязни нет, есть только желание знать, что такого успела сделать, если Мужчина, предназначенный мне судьбой, так страстно хочет избавить миры от моего присутствия. Повторяю вопрос, он дёргается, как от удара и, перелетев одним прыжком расстояние до меня, впиваясь пальцами мне в плечи, рычит в лицо:

А ты не знаешь?

Отрицательно качаю головой.

Ты разрушила жизнь самых близких мне людей!

Непонимающе смотрю, пытаясь осознать услышанное. Его раздражает моё молчание, он хочет услышать оправдания, но я не знаю, что говорить. В бешенстве отталкивает меня от себя, падаю, и он, нависая надо мной, как скала, выкрикивает в ярости:

— Ты помнишь Иршэрда?

Тщетно напрягаю память. Это имя для меня пустой звук. И он это видит по моим глазам.

Горько усмехнувшись, буквально припечатывает меня к позорному столбу:

— А ведь он любит тебя до сих пор.

Кто, он? — начинаю потихоньку закипать. Любовь любовью, но характер за 35 лет то уже выработался.

— Мой отец!

— Как будто я знаю твоего отца! — вспыхиваю как спичка.

— Знаешь, но вижу, что не помнишь, — кидает в лицо обвинение.

Никак не реагирую. Мне нечего сказать в свое оправдание, потому что не понимаю, в чем моя вина. Да, я не святая, но никогда не встречалась с женатыми. Хмурю лоб, вспоминая, где и главное когда могла встречаться с его отцом. Но на ум лезет только Правитель дроу, но мой личный прокурор совсем не похож на него. Он вообще не похож ни на кого, из ранее виденных мной мужиков. Устав ждать от меня ответа, мне выплёвывают правду: