Здравствуй, я твой ангел (СИ)

Глава 5

Александрий. 

– Г–господин р–ректор, к в–вам Енорих З–зелен, – донесся из–за двери кабинета заикающийся голос моего секретаря – недавно я выразил недовольство его медлительностью.

– Проси.

В кабинет вошел невысокий худощавый вампир с большой сумкой наперевес. Енорих был художником и, надо признать, мастером своего дела. Он был одним из немногих, кто относился ко мне не с ужасом, а просто с опасливым уважением. И мне это нравилось.

– Я принес новые картины, – Енорих по нашему с ним договору регулярно отыскивал и скупал для меня старинные картины.

Картины и книги старины – единственное, чем я еще не пресытился за сорок тысячелетий своего существования.

– Показывай, – приказал я.

Он достал из своей безразмерной сумки пять полотен среднего размера, а затем с некоторым усилием извлек шестое – оно было больше остальных.

– Это портреты, выполненные Видиссоном Габюсси, – показал вампир на пять первых картин.

– Неплохо, – оценил я, просматривая полотна. – А что с оставшимся?

– О, это нечто особое. На картине изображена семья Толенгро, правителей серафимов. Та самая, которая была убита во время захвата Хаосом города.

– Я знаю эту историю, – перебил я его.

Холст изображал группу из семи серафимов. Сразу было видно, что это одна семья. В центре находился высокий молодой мужчина – правитель Михаил, припомнил я. От него полукругом стояли пять его братьев, похожие друг на друга как капли воды своими золотистыми волосами и ореховыми глазами. Но мой взгляд зацепили не они, а юная девчушка, сидящая у их ног. Пышные юбки ее платья волнами расходились по полу. На красивом лице девочки особенно ярко выделялись ее глаза – насыщенно золотого цвета, с мерцающими на свету песчинками… Удивительно знакомые глаза.

Я стал напряженно вспоминать, где же их видел. Как назло, в голову ничего не приходило, зато я вспомнил, кто это девочка – принцесса Адиалия Толенгро.

… Адиалия… Золотые глаза…

Ну конечно! Я наконец вспомнил, где я их видел – у новенькой на спецфакультете, у Адиалии Ленгро…

«Хм, надо же, какое удивительное совпадение, стоит убрать у фамилии принцессы приставку–то, как мы получаем фамилию этой девчонки», – подумал я.

Интересно…

И если это то, о чем я думаю… Но в любом случае, пока лучше просто подождать.

* * * 

Адиалия.

– Итак, я вижу, все в сборе, – обвел нас добродушным взглядом сухонький старичок. Кажется, он тоже присутствовал на моем поступлении. Как там его?..

– Так как вы у меня на занятии впервые, то позвольте представиться, юная леди, – разрешил мою проблему учитель. – Я магистр Ложен. Вы, насколько я помню, Адиалия?

– Да.

– Ну и как вам первые впечатления? Как коллектив? – заинтересованно посмотрел на меня магистр. – Подружились с кем–нибудь?

На его последнем вопросе расфуфыренная эльфийка, та самая, что вертелась в тот раз перед зеркалом, презрительно фыркнула:

– Кто ж станет дружить с человечкой? Тем более такой, – смерила она меня взглядом, в котором смешалось пренебрежение пополам с завистью.

– Заткнись, Арлания, – оборвал ее Рон. – А то от твоего голоса у меня уши трубочкой сворачиваются и шерсть дыбом встает. И да, у нее появились друзья, – твердо ответил он на вопрос магистра.

– Отлично! Я рад за вас, юная леди, – улыбнулся Ложен. – Но начнем урок.

– Спасибо, – прошептала я оборотню, как только магистр отвернулся, чтобы записать формулы иллюзий на доске.

– Не за что, – улыбнувшись, пожал плечами тот. – Я всего лишь сказал правду. Не знаю, как насчет друзей, но на одного друга ты точно можешь рассчитывать

Вместо ответа я благодарно ему улыбнулась.

– Хм, а меня вы, надеюсь, примите в свою теплую компанию, – раздался справа от меня голос принца.

Повернувшись к Даниэлю, я уже ожидала увидеть издевательское выражение его лица. Но, к моему удивлению, тот оставался совершенно серьезным.

– Ты хочешь дружить с презренной человечкой? – иронично спросила я его.

Тряхнув головой, эльф виновато улыбнулся:

– Я был неправ – не все люди достойны презрения. И я с радостью бы назвал тебя своим другом. Если ты, конечно, захочешь, – под конец его голос приобрел неуверенные интонации. Удивительно, куда же девалась вся его самоуверенность?

Но… почему бы и нет?

– Я не против, – улыбнулась я ему. – А ты что скажешь, Рон?

– Почему бы и нет? – повторил тот мои недавние мысли.

Тут нас окликнул учитель, и нам пришлось срочно изображать, что мы внимательно его слушаем.  

* * *  

Сидя на второй ленте, я почувствовала, как меня зовет мир.

– Да, Златый?

– Боги решили, что тебе пора узнать, кто будет твоим подопечным.

– Ну и кто же, – спросила я с нетерпением.

– … Ректор Академии.

– ЧТО?! – от шока я воскликнула это вслух.

– Я сказал, мисс Ленгро, что Каурья трава растет только на Проклятых болотах, и поэтому ее очень трудно достать, – повторил учитель. – Это, конечно, грустно, но не стоит так бурно реагировать.

– Да, конечно, – сконфузилась я.

– И правда, чувствующая, зачем так реагировать? Ну ректор, ну Академии, но что с того то? – каким–то подозрительно честным голосом спросил мир. Так, я что, чего–то не знаю?

– Ты не понимаешь! Он же ведет себя, как свинья в морозильнике – заморожено, но все еще по–свински!

– Ну вот и займись его характером. Надеюсь, тебе удастся привить ему хоть что–то хорошее, – последняя фраза вышла такой тихой, что я ее не расслышала.

– Ну и что мне делать? Все время таскаться за ним собачкой? – уныло спросила я мир.

– Есть более простой выход, – сообщили мне в ответ. – Четвертой лентой у тебя история магии. Спецфакультет сейчас проходит как раз тот период, когда ты «отсутствовала». Мне запретили давать тебе информацию об этом промежутке. Зачем – потом узнаешь. Действуй по обстоятельствам, – на прощание выдал малопонятную фразу мир.

Что значит «действуй по обстоятельствам»?

И как это – запретили? А как же я на уроке отвечать буду? Сомневаюсь, что мне как новенькой сделают поблажку.  

* * *  

Действительность превзошла все мои ожидания – мерзкий старикашка–преподаватель просто выгнал меня с урока, когда выяснилось, что я не могу ответить на вопрос. А когда я попробовала возмутиться, что это мой первый урок, мне посоветовали со всеми претензиями пойти куда подальше, то бишь непосредственно к ректору.

– И пойду! – похоже в осадок выпали не только студенты, но и сам старикашка.

А я тем временем уже быстро поднималась на пятый этаж. Здесь находилась святая святых – кабинет ректора (план академии мне еще раньше объяснил Рон).

Остановившись перед тяжелой, украшенной рунами дверью, я коротко постучала.

– Заходите, – послышался холодный голос из–за двери.

Собрав в кучку все свое возмущение, я решительно вошла в кабинет.

При виде меня ректор удивленно вскинул соболиную бровь.

– Чем я обязан чести тебя видеть? – иронично спросил он.

– Моей чести вы ничем не обязаны, – фыркнула я. – Она вам все давно простила.

– И все же, – проигнорировал мой сарказм вампир.

– Меня выгнали с урока, – обреченно призналась я, мигом растеряв все свое возмущение.

– За что? – полюбопытствовал он.

– За то, что я не смогла ответить на вопрос, – кристально честно ответила я (такое тоже могу!).

– Так–так… как я понимаю, это был магистр истории? Он единственный столь жесткого нрава…

Я грустно кивнула головой:

– Он даже отказался позаниматься со мной после занятий.

Ректор задумчиво сложил руки домиком. На некоторое время в кабинете повисло молчание.

И когда я уже хотела напомнить о своем присутствии, он наконец–то произнес: