Предатель крови (СИ)

— Том, ты так уверен в своей неотразимости? — спросил я. — Думаешь, Джинни тебя и впрямь ревнует?

— Конечно, — ответил он. — Правда… Хм, нет.

— Что — нет?

— Я предположил было, что она относится ко мне как к старшему брату, но… Тебя она к Миллисенте отчего-то не ревнует.

— Должно быть, я неудачный старший брат, — буркнул я. — Знаешь, сам с ней объясняйся! Ты убедительный, а меня она пошлет к Моргане, вот и всё.

— А ты учись разговаривать с девушками, — улыбнулся Том. — Не справишься, тогда, так и быть, я сам этим займусь…

Я только тяжело вздохнул и вернулся в купе. Том ушел к однокурсникам, потом вернулся к нам, спросил, с чего это мы вдруг повесили носы и велел сдавать карты: ехать еще далеко, а делать все едино нечего!

Тут стало повеселее, и думы о том, как-то нас встретят бабушки, понемногу выветрились из головы.

Правда, они вернулись, когда на вокзале нас встретила не миссис Лонгботтом, а ее домовик. Луну-то забрал отец, а мы в недоумении уставились на ушастое недоразумение по имени Ликки.

— Ликки взять хозяина Невилла и багаж! — пропищал домовик, и мы с Джинни мрачно переглянулись. Оригинальный метод отказать от дома, ничего не скажешь! «Ну что ж, мы можем напроситься в гости к Блэку», — подумал я, но тут, к моему несказанному облегчению, Ликки добавил: — А потом забрать мисс и мистер Уизли! Хозяйка и гости раз пить чай на террасе!

— Зачем же такие хлопоты, — улыбнулся Том и присел на корточки перед домовиком. Тот попятился. — Забирай хозяина и вещи, а я позабочусь об этих двоих. Я знаю, куда аппарировать.

— Хозяйка… — заикнулся было Ликки, но тут вмешался Невилл:

— Так будет лучше, — серьезно сказал он. — А то выходит, что Джинни с Роном придется ждать на платформе, как…

— Как нищебродам, — любезно закончил Том и поднялся во весь рост. — Это нехорошо, Невилл прав. Вдобавок у меня будет повод познакомиться с миссис Лонгботтом! Давайте руки!

Первым исчез Ликки с Невиллом и нашим барахлом, а следом отправились мы. Что я могу сказать… Уж на что я ненавидел путешествия через камин, но аппарация оказалась еще хуже! А ведь придется и этому выучиться, куда ж без того…

Даже если Том и дал кому-то взятку, чтобы получить свою лицензию, он все равно аппарировал точно к террасе. А ведь видел ее всего один раз и издали!

Невилл с Ликки опередили нас буквально на несколько секунд, и миссис Лонгботтом еще не успела прижать внука к груди. Я же, увидев гостей, невольно вцепился в руку Тома покрепче.

Там, на увитой плетистыми розами террасе за накрытым чайным столом восседали три пожилые дамы. И если миссис Лонгботтом мы знали достаточно хорошо, вторую даму — даже слишком хорошо, то третью никогда не видели, кроме как на колдографиях. Ну или видели, но были так малы, что не запомнили.

— Ну, ну! Что встали? — скрипучим голосом произнесла тетушка Мюриэль. — Идите-ка поближе, я на вас посмотрю!

По случаю хорошей погоды на ней была кокетливая розовая шляпка с перышком поверх пышно взбитых седых куделек, и розовое же платье, которое более пришлось бы к лицу молоденькой девушке. Ну и с макияжем она несколько переборщила, как и обычно. (Именно поэтому мы не любили, когда тетушка нас целовала — непременно вымажет помадой и осыплет пудрой! Я уж молчу про ее духи — ими только клопов морить…)

— Добрый день, — выговорил я, когда Том выдрал свою ладонь из моей хватки и толкнул меня вперед. — Мы… э-э… очень рады встрече.

— Да, мы очень рады, — повторила Джинни и даже изобразила реверанс. Мантии мы сняли еще в поезде, так что выглядело это довольно мило. — Мы так давно не видели вас, тетушка Мюриэль! Вы совсем не изменились!

— Ха, ты лучше бы сказала «и еще сто лет бы тебя не видеть, старая перечница», — фыркнула та, но сестренку так просто не заткнешь.

— А вы, должно быть, бабушка Цедрелла? — продолжила она, повернувшись к сухопарой седой даме с профилем гордым и надменным. А уж какая у нее была осанка! Я не удивился бы, узнав, что она до сих пор носит корсет. — Простите, я не помню, видела ли вас когда-либо вот так, а не на колдографии.

— Ты не видела, девочка, — неожиданно низким хрипловатым голосом произнесла та и поманила Джинни к себе. — А вот твой брат видел, но запомнить вряд ли смог — ему тогда едва сравнялся месяц. Подойдите-ка ближе, дайте взглянуть на вас!

— Успеете еще налюбоваться, — каркнула тетушка Мюриэль и, порывшись в ридикюле, без которого я ее представить не мог, выудила старинный лорнет. — А это что еще за молодой человек? Гувернер? Августа, вы непозволительно тратитесь на этих шалопаев! В мои времена…

— Ну что вы, Мюриэль, какой гувернер! Я впервые вижу этого юношу, — ответил миссис Лонгботтом, вглядываясь в лицо Тома. Тот отвесил легкий поклон и учтиво произнес:

— Прошу извинить за вторжение, почтенные дамы, но я взял на себя смелость проводить сюда Рональда и Джиневру, чтобы им не пришлось стоять на перроне в одиночестве.

— Хм… — тетушка Мюриэль воззрилась на него сквозь лорнет. — Тоже со Слизерина?

— Да, мадам, только что окончил пятый курс. Томас де Линт к вашим услугам, — он снова поклонился, а тетушка вдруг принялась яростно протирать лорнет салфеткой.

— Что-то я не припоминаю такой фамилии, — сказала вдруг и бабушка Цедрелла, нахмурившись. — Вы… нет, Слизерин же, о чем я говорю!

— Я полукровка, мадам, — любезно сообщил Том, — и я не англичанин, поэтому вряд ли моя фамилия может быть вам знакома.

— Фамилия-фамилией, а вот физиономия… Кого-то ты мне напоминаешь, юноша! — сказала тетушка Мюриэль.

— Вполне вероятно, мадам, — кивнул он, — мои предки — выходцы из Англии, и вы могли встречать кого-то из них или нашей родни.

— Очень может быть, — проговорила бабушка Цедрелла. — Потому что и мне ваше лицо знакомо, молодой человек.

Миссис Лонгботтом, тоже напряженно вглядывавшаяся в Риддла, вдруг выронила чайную ложечку и переменилась в лице.

«Мерлиновы подштанники! — невольно подумал я. — Она же младше Риддла! Она могла запомнить его старшекурсником! Вряд ли он сильно изменился за пару лет… Эти старые перечницы если и видели его, то уже Волдемортом, а миссис Лонгботтом… Ну всё, нам не жить!»

— Разрешите откланяться, дамы, — произнес Том, от которого явно не укрылось замешательство миссис Лонгботтом. Это что же, он опять все подстроил?! — Меня ждут. Дети… слушайтесь бабушек!

С этими словами он аппарировал, оставив нас переваривать сказанное. Дети, ну надо же! Джинни это явно обозлило…

— Хм… — произнесла бабушка Цедрелла. — Какой учтивый молодой человек! А вы что стоите, дети? Присаживайтесь!

— Да, Ликки, принеси им стулья и приборы, — опомнилась миссис Лонгботтом.

Честно говоря, я не понимал, что тут затевается и почему нас усаживают за стол, не дав даже умыться и переодеться с дороги. Видимо, о том же подумала Джинни, потому что сказала голоском благонравной девочки:

— Простите, а не могли бы мы пойти переодеться с дороги? Все-таки столько часов в поезде…

— Верно, — кивнула миссис Лонгботтом, — идите.

— Да не копайтесь! — скрипнула тетушка Мюриэль.

Быстренько приведя себя в порядок — по пути мы успели переброситься паой слов, но, как я и думал, никто ничего не понимал, но все одинаково хотели придушить Тома, — мы вернулись и расселись за столом. Больше всех повезло Джинни — она ловко заняла место между миссис Лонгботтом и бабушкой Цедреллой. Я же оказался между нею и тетушкой Мюриэль, а Невилл — между тетушкой Мюриэль и собственной бабушкой.

— Ишь ты, как выросли, — произнесла тетушка, разглядывая нас в лорнет. — Поди, не напасешься на них, и одежда, небось, будто горит… А юбка могла бы быть и подлиннее, в мое время коленками светить было неприлично!

Миссис Лонгботтом с бабушкой Цедреллой переглянулись и вздохнули. Видимо, они не разделяли мнения тетушки Мюриэль, но спорить с нею — себе дороже. Ей же целых сто четыре года, подумать только! Авторитет ископаемый… Хотя Дамблдор старше, если не ошибаюсь, а он еще какой авторитет для магического мира!