Приключения в консервах

нужды что-либо делать в рубке просто не было: тягач шел себе и шел, как ни в чем ни бывало. Исходя из этого, я с чистой совестью подкрепился превосходным рагу и отправился спать.

Разбудил меня дикий вопль, слышимый, я думаю, даже в моторном отсеке.

– Ва-а!!! – кричал кто-то за переборкой, и в вопле этом, казалось, нашел свое средоточение весь животный ужас мира, – Уй-я, ва-ахха, раам!!! Ра-аам, ва-аахха!!!!

После чего по узенькому коридорчику, в который выходила дверь моей каюты, пронеслось стадо то ли буйволов, то ли на веки отлученных от воды бегемотов: гром стоял такой, что мне почудилось, будто зашаталась подо мной проверенная в боях койка. Галлюцинацией это быть не могло: ведь о грибах мы всего лишь рассуждали!

В космосе бывает всякое: признаюсь честно, о пиратах я слыхал немало, хотя лично не встречал ни разу. Но в такой-то ситуации., согласитесь, вам хватит и слухов – поэтому я поспешно вскрыл личный сейф и выдернул оттуда пару проверенных, дедовских еще плазмокольтов. Достались они мне по наследству, так как батюшка-энтомолог никакого стремления к авантюрному образу жизни не имел да, и вообще, пользоваться такими машинками на корабле было небезопасно – но поставьте, ради Бога, себя на мое место?! Дунув в стволы и проверив барабаны, я осторожно приоткрыл дверь каюты и выглянул в коридор. Все было тихо, и лишь со стороны ходовой рубки доносились какие-то загадочные всхлипывания.

Тогда я надел свои могучие тапочки и осторожно, спиной к стене – один плазмокольт вперед, другой – назад, двинулся по коридору к рубке. Герметическая дверь оказалась завернутой наглухо. При попытке разблокировать ее электроникой раздался протестующий писк замка. Тогда, вздохнув, я набрал код на панели и принялся откручивать кремальеру. Дверь подалась – и тут же на меня прыгнул сжатый, как пружина, Перси с громадным разводным ключом в руке. Я, не утруждая себя излишними размышлениями, с маху треснул по ключу стволом дедушкиного плазмокольта и шатнулся вперед, уходя от падающего компаньона.

– Ва-ааа… – вдруг зашипел кто-то, и я, удивленно повернув голову, узрел скорчившегося под инженерной панелью Тхора.

Наш кок-навигатор смотрел на меня с невероятной смесью изумления и ужаса во взоре.

– Что все сие собой являет?! – проорал я, все еще держа фамильные стволы в руках.

– Ты?.. – прохрипел Перси Пиккерт, не без труда отклеиваясь от переборки.

– А кто еще?

– О, боже…

– Что, что?! Чего вы тут так орали? Понос напал?

Все оказалось куда как хуже. Посреди ночи Тхору, выдувшему на кухне аж четыре чашки чаю с маком, вдруг приспичило в гальюн. Здесь следует заметить, что при посещении человеческого сортира у грангов возникают небольшие проблемы с унитазом – росту им, увы, не хватает. Но Тхор, не позволяя кому-либо ставить под сомнение честь грангианского офицера, давно уже научился заскакивать на своего фаянсового неприятеля с размаху – точнее, с разбегу, насколько сие позволяет теснота штатного гальюна на тягаче типа «Гермес».

И