Дипломированный чародей

— Ты услышишь трубу мою, когда придет Время, Отец Лжи! Смотри не обделайся со страху.

— По-моему, тут кто-то напрашивается, чтобы я встал и взялся за меч...

— Давай-давай! Видал клинок? Сейчас он мигом порубит твою вонючую тушу на котлеты!

— Слушай, ты...

Лис с Хеймдаллем вскочили и заорали друг на друга, а трое бородачей в это же время орали на них, а две черные птицы — спутницы Странника — кружили у них над головами и орали просто так, от возбуждения. Шум стоял такой, что Ши зажмурился.

Настал момент, когда разошедшиеся диспутанты были уже окончательно готовы вцепиться друг другу в глотки, но тут рыжий гигант ухватил маленького Лиса за плечи и силой усадил на скамью.

— Посиди-ка! — громыхнул он.

Гневный, но полный достоинства Странник гаркнул зычным голосом:

— Совсем распустились! Ужель совсем уваженья в нас к себе не осталось! Умолкните немедля! Это обоих касается.

— Но как же!..— завопил было Хеймдалль.

Движением руки Странник заставил его замолчать.

— Далеко не все, что сказать ты желаешь, выслушать следует. Если кто-нибудь из вас до ночи хотя бы пикнет — буду я очень разгневан.

Хеймдалль притих, уселся на дальнем конце стола и оттуда принялся молча буравить взглядом Лиса, которому ничего не оставалось, как платить ему той же монетой.

Тьяльви прошептал ошеломленному Ши:

— И так всякий раз. Чуть соберутся втроем-вчетвером — и пошло, и пошло... Ведь именно Они должны подавать нам пример благородства! А посмотришь — ну просто шайка пьяных бер-серков.

— А все-таки: кто такие Они?

— Ты что, правда ничего не знаешь? — Глаза Тьяльви были полны откровенного деревенского недоумения,— Просто с ума сойти. Знаешь, если бы ты не попросил репы, я бы тебе ни за что не поверил. Ну вот, смотри: тот, что сцепился с Хеймдаллем,— это Локи. Рядом с ним, здоровый такой, рыжебородый.— Тор. Старик, Странник — Один. А толстый — Фрейр. Ну что, узнал наконец?

Ши пристально посмотрел на Тьяльви, но не увидел в его лице ничего, кроме абсолютной серьезности. Может, формула вызвала у него продолжительный сон, граничащий с бредом? Или его просто разыгрывают? А может, эти пятеро действительно ка-кие-то скандинавские вожди, зачем-то называющие себя именами, позаимствованными в замшелом северном пантеоне? Единственная оставшаяся версия — что перед ним и в самом деле боги — по-прежнему выглядела слишком уж дико. Хотя эти птицы... И взгляд Странника, который он испытал на себе... А Одина всегда изображали одноглазым...

Меж тем рыжий гигант — тот, которого звали Тор,— встал и пошел к двоим, которых Тьяльви окрестил Одином и Фрейром. Они пошептались, собравшись в кружок и заговорщицки сблизив головы. По окончании конференции Один поднялся, нахлобучил свою бесформенную шляпу, завернулся в голубой плащ, глотнул на посошок медовухи и широким шагом вышел за дверь.

Как только та захлопнулась, Локи с Хеймдаллем повскакали было со своих мест, но Тор с Фрейром тут же их остановили:

— Хватит! Сыны Асгарда, поберегите себя до Времени!

Тор усмехнулся:

— А если вам так хочется подраться, давайте со мной! — и поднял кулак величиной с окорок.

Противники притихли.

— Спать пора. Пойдем, Локи. И ты, Тьяльви.

Тьяльви с недовольной миной поднялся.

— Утром я замолвлю за тебя словечко перед Дядюшкой Лисом,— шепнул он на прощание.— Хотя знаешь, работать на асов — это тебе не орешки щелкать. Народ они горячий. Но все же лучше быть с ними, чем без них, когда наступит Время. Знаешь, как Ульф-поэт говорит:

Спокойной ночи.

Трудно сказать, так ли уж хотелось Ши работать каким-то там «ворлоком» у Локи. Да и сам Локи чем-то ему не приглянулся — было в нем что-то скользкое, неприятное. Вот Хеймдалль — дело другое, думал он, честный, благородный воин, хоть и с чувством юмора туговато.

За дверьми что-то загромыхало, потом оттуда высунулась голова Сверра. Он обвел глазами комнату и снова исчез. Исчезли и дородные скандинавские красотки — ушли, прихватив с собой деревянные блюда. Обитатели дома определенно укладывались спать, а вот у Ши сна ни в одном глазу не было. Времени-то от силы девять. Впрочем, здесь и ложатся, и встают по солнцу — с факелами не особо-то рассидишься ночью.

«Неужели и у меня,— размышлял Ши,— появится эта дикая привычка? Не исключено — особенно если не получится вернуться обратно».

Мысль эта была не из веселых. Но, черт возьми, на риск он шел совершенно сознательно! Пусть этот мир не совсем то, что он ожидал увидеть, но ведь он — человек двадцатого века, и у него имеются кое-какие преимущества перед этими дикарями! Сейчас психовать нечего, вот когда...

— Эй, как там тебя?.. Репка! — неожиданно рявкнул из своего угла Хеймдалль,— Наполни-ка пару кувшинов да тащи их сюда поживей!

Ши затрясся от негодования. Кто он такой, этот Хеймдалль, чего он тут раскомандовался?! Впрочем, с ним здесь считаются. И вообще-то, несмотря на повелительный тон, в голосе его явственно ощущалось добродушие. И Ши подчинился.

— Садись.— Хеймдалль ткнул пальцем в скамью.— Э-э... как, бишь, тебя? Харальд?

— Да. А тебя зовут Хеймдалль, как мне сказали?

— Истинно так. А еще известен я как Страж, и как Сын Девяти Матерей, и как Дитя Гнева, и как Златорогий. Предпочитаю именно эти титулы.

— Слушай, Хеймдалль, а что это все...

— Когда ко мне обращаются отпрыски человечьи, они сии титулы употребляют. Или по крайней мере говорят «сэр»,— строго объявил Хеймдалль, слегка надувшись от важности.

— Простите, сэр.

Хеймдалль опустил свой длинный нос и соизволил улыбнуться, сверкнув золотыми зубами.

— Ладно, не против я некоторой фамильярности. Есть у меня еще одно имя — Друг Людей. Правда, владыка Асгарда не одобряет этого...

— Это вы про Одина говорите?

— Про него и никого другого.

— Это тот старикан... Пардон, то есть пожилой джентльмен с одним глазом?

— Ты просто кладезь мудрости!

— Вчера я столкнулся с ним на болоте, и он привел меня сюда.

— Сие не сокрыто от меня. Я видел тебя.

— Вот как? Где же вы были?

— Далеко на востоке. Слыхал я, что ты ему лепетал... Ты знаешь хоть, как повезло тебе? Вот упал бы замертво...

Ши едва не ляпнул: «Ну да, заливай больше!» — но, вспомнив леденящий взгляд Одина, вовремя прикусил язык. Поменьше болтать, побольше слушать, узнать, как управляется этот мир,— вот что было важнее всего. Ухмыляющийся Хеймдалль разглядывал его с любопытством.

— Я слышал даже, как ты признался Тьяльви, что не имеешь отношения к ворлокам. И даже якобы не знаешь, что это такое. Издалека ты — это точно. Однако,— улыбнулся он при виде испуганной физиономии Ши,— не думаю, чтобы кого-то это чересчур огорчало. Ладно, я тебя не выдам. Разыграем слегка Властителя Прохвостов, ха-ха-ха! — Он выпил,— А сейчас, о дитя невежественной матери, давай-ка поиграем. В загадки. Вижу я, что ведомо тебе неведомое. Тогда зададим друг дружке по семь вопросов, и кто будет отвечать лучше — тот и победил. По рукам? Тогда спрашивай, смертный!

Семь вопросов. Надо извлечь из них наибольшую информацию. Ши на минуту задумался.

— Куда ушел Один? — спросил он наконец.

— Раз,— отметил Хеймдалль,— Он отправился ко вратам Ада, дабы вызвать из могилы одну женщину, почившую много веков тому назад.

— Ко вратам Ада? Да неужели? — переспросил Ши.

— Слова мои не подлежат сомнению.

— Ну ладно, ладно.— Ши старался скрыть смущение, смешанное с недоверием. Этот человек... бог... эта личность еще почище тех психопатов, которых ему приходилось опрашивать. Он собрался с мыслями для следующей попытки.

— А зачем Один туда пошел?

— Два,— ответил Хеймдалль,— Близится Время. Бальдру грозит смерть. Асам нужен совет. Странник считает, что провидица, похороненная у врат Ада, расскажет нам, что делать.