Ангел быстрого реагирования

— Да ты больной на всю голову, Лю! — орал из-под по­толка сияющий шеф.— Разумеется, нет! Один экземпляр, да и тот в микромире.

— Что?!!

Сотрудники тут же прекратили качать шефа и броси­лись утешать его зама. Начальник лаборатории приземлил­ся на кафельный пол самостоятельно.

— У, ё-моё,— схватился он за пострадавшее место чуток пониже спины.— А ну быстро по местам! Избаловал я вас.

Всех уволю!

Сотрудники молниеносно рассосались по рабочим мес­там и приникли к своим микроскопам.

— Устроили в лаборатории бардак,— недовольно бурчал Богдан, пытаясь подняться с пола. Его зам поспешил на помощь профессору.— Распустились тут, понимаете ли!

Надымили...

— Шеф,— поспешила отвлечь раздосадованного нача­льника одна из лаборанток,— у меня есть захват! Очень симпатичный атом. То, что нам нужно. Без осложнений, и стабилизация полная.

— Ну-ка, ну-ка,— обрадовался Богдан,— дай картинку.

На огромном экране во всю стену лаборатории появи­лось изображение ядра атома водорода. Ядро мерцало ми­риадами разноцветных точек, каждая из которых была своя собственная, отдельная вселенная.

— Отличная аппаратура,— восхитился Богдан,— не подкачали физики. Стоит как пришитый. Так, дамы и гос­пода, начинаем поиск. Параметры звёздной системы и пла­неты должны на 99,99 процента соответствовать нашему миру.

— Шеф, но это нереально! — осторожно кашлянул Гав­риил.

— Реально,— успокоил его шеф и подсел к лаборантке, первой осуществившей захват.— Дай-ка, милая, я попро­бую.

Девушка с готовностью уступила место профессору.

— Для чистоты эксперимента,— пояснил Лю,— нам нужны именно такие параметры.

— Да нам и миллиона лет не хватит, чтобы подобрать мир, соответствующий нашему с такой точностью.— Гав­риил озадаченно почесал затылок.

— Не хватило бы, если б я не добился особых полномо­чий,— гордо сказал Богдан, извлекая из пухлых внутренно­стей папки какой-то хитроумный прибор.— Ну-ка, Лю, подключи.

— Шеф, ты гений!!! Дай я тебя расцелую! — завопил до­цент.

— Ни в коем случае! Это исключительная привилегия наших лаборанток. Подключай давай!

Лю поспешил состыковать приставку с универсальны­ми разъёмами микроскопа. Атом водорода стремительно завращался, а затем рванулся вперёд, распадаясь на вселен­ные, метагалактики, галактики, пылевые туманности, от­дельные звёздные скопления...

«Поиск завершён»,— замерцала надпись на экране. Стрелка указала на третью планету, вращавшуюся вокруг жёлтого светила. По экрану побежали параметры найден­ного мира: гравитация, состав воздуха, температура у по­верхности планеты...

— Прекрасно. А теперь сделаем дополнительное увели­чение.— Пухлые пальчики шефа застучали по клавиатуре, и изображение сделало ещё один прыжок навстречу.

Стены лаборатории сотряс трубный вой. Картина на эк­ране впечатляла. Из чащи, ломая мамонтовые деревья, вы­ползла огромная рептилия, раскрыла зубастую пасть и за­рычала на завизжавших от страха лаборанток.

— Да, не повезло,— вздохнул Гавриил.— Нам досталась девственная планета.

— И вряд ли хоть один гомо сапиенс на ней выживет среди этих монстров,— согласился с коллегами Лю.— Но вы недооцениваете нашего гениального шефа! Эта при­ставка — регулятор локального времени!

— В обмен на усечение программы её выбил,— вздохнул Богдан.— Ну да лиха беда начало.

Пухлые пальцы с неуловимой быстротой застучали по клавиатуре. На экране появились уточняющие данные по звёздной системе с перспективой на ближайшее будущее.

— Ну вот. Всё, как было когда-то и у нас. Обратите вни­мание, господа, на этот волчок.

Изображение вернулось обратно в космос и перемести­лось на пятую от звезды планету, которая действительно вращалась, как волчок, с недопустимой для такого массив­ного космического тела скоростью.

— Судя по прогнозам, скоро её разорвёт, господа, и один из осколков врежется в этот девственный мир, унич­тожив всех этих монстров. Это произойдёт... — профессор всмотрелся в цифры на экране,— через сто миллионов лет. Прекрасно. Поймаем этот момент. Обожаю катаклизмы. Сейчас мы увидим, как гигантский астероид уничтожает почти всё живое в этом диком мире.

Профессор запустил регулятор локального времени, на­строил его на момент катастрофы, и картина резко измени­лась. К планете приближалась комета.

Одна из лаборанток не смогла сдержать смешка.

— Перехвалил я смежников,— вынужден был признать­ся Богдан,— подкачали прогнозы. Это был не астероид, но тем не менее пока всё по графику. Так, давайте-ка ещё на пятьдесят миллионов лет вперёд нырнём и полюбуемся на приматов.

Регулятор локального времени опять заработал, и скоро на экране появилась группа человекообразных обезьян, ломящаяся через зелёную чащу.

— Прекрасно. Как ты думаешь, Лю, подходящий мате­риал для эксперимента?

В этот момент один примат взметнулся на дерево и про­должил путь, прыгая с ветки на ветку, используя для этой цели не столько коротенькие ножки, сколько мощные мох­натые руки.

— Нет, шеф, надо бы ещё пять миллионов лет пропус­тить. Чтоб хоть не на четвереньках ходили.

— Как скажешь.

Богдан вновь перенастроил регулятор локального вре­мени, и картина опять изменилась. Приматы уже не стояли на четвереньках. Они стояли на задних лапах, по колено в снегу, а передними крошили черепа друг другу с помощью дубинок.

Часть лаборанток упала в обморок, а когда победители устроили пир, используя в качестве лакомого блюда тела своих сородичей, упали в обморок и остальные. Один из МНС, не сдержав спазмы желудка, пулей выскочил из ла­боратории, зажимая руками рот.

— Мальчики встали и быстро привели девочек в чувст­во,— распорядился Богдан.

Мальчики начали хлопотать над девочками.

— Слушай, Лю, чего это наши приматы так зверствуют? Зачатки интеллекта вроде есть, вон уже орудия производст­ва появились, и такое варварство!

— Зима, видать, холодная была. Пищи не хватило, ну и начался естественный отбор.

— Не нравится мне этот отбор. Начальство узнает, тут же эксперимент заморозит. Может, ещё на пару миллионов лет вперёд нырнём?

— Боюсь, дальше только хуже будет. Надо работать с этим материалом. Найдём самого миролюбивого и займёмся им по полной программе.

Самым миролюбивым оказался самый трусливый, а возможно, просто самый умный примат, который в естест­венном отборе не участвовал. Забившись в пешеру, он на­сыщался припрятанным от соплеменников куском мамон-тятины, который хранил в импровизированном холодиль­нике, сооружённом из глыб льда и снега под землёй.

— Какая умница! — умилился Богдан.— Вот из него мы и будем делать нашего идеального человека.

— Только давай ему среду обитания сделаем помягче. В места потеплее перебазируем.

— Не возражаю. И атавизмы всякие уберём. Девочки, девочки, взяли себя в руки. Дела не ждут. Надо поработать над генной структурой вот этого аборигена. Всё теперь за­висит только от вас. Делайте всё по образу и подобию. Мне нужен идеальный человек. Умненький, красивенький, сте­рильненький. Покажите, на что вы способны.

Работа закипела. Параметры идеального человека были продуманы уже давно, а потому дело спорилось, несмотря на то что девочки до сих пор были в полуобморочном со­стоянии. Пока они трудились над приматом, младшие на­учные сотрудники готовили для него среду обитания. Тёплое местечко в междуречье неподалёку от экватора пла­неты для него нашлось быстро, но в нём было столько дале­ко не миролюбивых животных, что стало ясно: их идеаль­ного человека сожрут в пять секунд.

— Может, сделаем из этих тварей вегетарианцев? — неу­веренно спросил Богдан, глядя на пожирающего лань тиг­ра.

— Нельзя,— мрачно буркнул Лю,— баланс нарушится. Размножатся, всю траву, на хрен, сожрут, а потом подохнут с голоду вместе с нашим идеальным человеком.

— Что же делать? — запаниковал начальник лаборато­рии.

— Спокойно, есть идея. Я никому не дам сгубить экспе­римент.

— Излагай.