Дети Понедельника

Между тем, смеркалось. В небе зажглись первые звезды. Полутьму разгонял свет от костров и сигаретные огоньки. Решили, что пришло время ужинать - свежими огурцами без хлеба и соли. Не хотели, но съели, чтобы обратно не тащить.

Заставить студентов, как было задумано, после ужина привести в порядок территорию не представлялось возможным. В темноте беспорядка видно не было, а погасить костры означало остаться без света. Решили, что гасить костры будут постепенно, но сперва по плану (будь он неладен) полагалось хором спеть гимн Академии. Включили фонограмму и выяснили, что текста почти никто не помнит. Пришлось срочно малевать на фанерных листах, найденных поблизости, слова гимна и играть с народом в караоке. Игра понравилась настолько, что спели еще "Вдоль по Питерской", "Хавва Нагила" и песню группы "Rammstein". Пели бы еще, но выяснилось, что фанерки, надыбанные предприимчивым Полуэктом Полуэктовичем на самом деле были объявлениями: "Не курить!", "Не сорить!", "Купаться запрещено!" и "Берегите природу - мать вашу!", поэтому пришлось развесить их, как висели.

Напутственное слово со стороны шефа должно было быть кратким и лаконичным. Директор забрался на многострадальный пень и начал свой сжатый спич. Спустя два часа осатанели даже члены семьи докладчика. В ответ на упреки неутомимый начальник извинился и сообщил, что к сожалению, забыл дома часы и поэтому несколько увлекся. В ответ голос из толпы предложил ему в подарок календарь. Шеф подарка не взял и распорядился гасить костры и собираться домой. Дикий вопль "УРА-А-А-А-А-А-А-А-А!" из трех тысяч глоток разбудил жителей окрестных деревень и вызвал помехи сотовой связи. На радостях все костры затоптали в десять секунд, после чего оказались в полной темноте. На факелы ушла половина деревьев многострадальной рощи. Огромная толпа теперь здорово напоминала факельные шествия древних римлян. Вот только порядка было поменьше, да шагать в ногу никто не желал. При неверном свете факелов снова открыли Врата, и народ радостно устремился в знакомый до боли двор. На сей раз проблем с размещением не возникло, так как все торопились убраться подальше, чтобы чего доброго не нарваться на еще одно директорское напутствие. Прежде чем закрыть портал, методисты с факелами наперевес прочесали ободранный лес, выискивая тех, кто в темноте прикорнул под кустом. Закинув в проход последних, они с облегчением погасили факелы и шагнули назад к цивилизации, в очередной раз убедившись, что четкое планирование помноженное на три тысячи балбесов непременно равняется абсолютному хаосу.

А на часах уже была полночь, плюс минус десять минут.

Глава 21 От перемены мест слагаемых…

Лина ликовала спустя две недели после начала нового учебного года, хотя работы было, как обычно, завались. Однако факт наличия собственного кабинета, предоставленного в исключительное пользование "Центра подготовки расписания", как данный отдел именовался во всех руководящих документах, сводил неудачи и неприятности на нет. То, что вышеупомянутое помещение находилось на площадке "Дельта", с некоторых пор только усиливало ее радость. И не важно, что теперь приходилось разрываться между двумя зданиями, тратить собственные деньги на связь с преподавателями - чего не сделаешь ради того самого… единственного…

Радость длилась недолго. Новым высочайшим указом директора текущий учебный семестр следовало сократить на месяц, а традиционную январскую сессию провести до 25 декабря. Причиной стали: окончание срока аренды площадки "Альфа" 1 января будущего года и следовавший из этого переезд. Ставшая уже постоянной по всем известному правилу нехватка техники лишь усугубляла и без того тупиковую ситуацию. Но деваться было некуда, и Лина с Людой, стиснув зубы, принялись за работу.

Вместе с ними смирились с предстоящей сменой места существования (а иначе как существованием данное положение дел назвать было нельзя) и другие сотрудники Академии; поохали, поахали, повздыхали, забили на все и вся и с головой окунулись в реку, называемую студенческой братией с их непереводящимися проблемами.

Жизнь и работа в филиале постепенно вошла в свое обычное русло.

Тем временем профессор Шеллерман и профессор МакДугл уже паковали чемоданы - комиссия уехала, подписав акт проверки, филиал спасли, так что здесь делать им было больше нечего.

- А знаете, мне их будет не хватать, Хьюго, - Марион достала из складок дорожного плаща шелковый носовой платок и промокнула глаза. - У них многому можно научиться. Работать в таких условиях и при этом не терять присутствие духа и чувство юмора - это впечатляет…

- О, да, - согласился Шеллерман, в последний раз проверяя, не осталось ли чего в гостиничном номере. - Впечатляет. Только боюсь, если пригласить их в Англию, от нашей Академии мало что останется: разнесут вдребезги, - добавил он, вспоминая, как на одной из многочисленных продолжительных планерок в качестве средства борьбы с другими вузами за абитуриентов было предложено "внедрить у конкурентов дистанционную технологию - и те сами развалятся!"

В дверь постучали. Шеллерман щелкнул пальцами - дверь открылась, обнаружив за порогом переминающегося с ноги на ногу кудлатого оператора отдела ТСО. "Наверное, опять проиграл, вот и выслали в качестве парламентера, - подумал Целитель, почему-то предчувствуя нехорошее. - Остался бы здесь, проклял бы все компьютерные игры, честное слово".

- Там это… профессоры… В общем, - Денек собрался с духом и на одном дыхании выпалил, - унасчрезвычайнаяситуациявамнадоостатьсяилинамвсемкирдык. Вот.

МакДугл недоумевающе уставилась на Дениса:

- А членораздельно Вы не можете сказать?

- Да я лучше покажу! - воскликнул Денек, вытягивая из подпространства смятый лист бумаги. По его внешнему виду было заметно, что его читали и перечитывали все, кому не лень, но при этом сам лист представлял собой документ строжайшей секретности и высочайшей важности.

Новость была просто потрясающей любое, даже самое богатое воображение самого воспаленного мозга.

- Смена руководящего состава филиала Академии?! - брови британских профессоров немедленно поползли вверх.

- И какое мы имеем к этому отношение? - раздраженно бросил Шеллерман.

- Вы еще не знаете, кто будет новым директором…

Первые пару недель после смены руководства сотрудники филиала ходили как в тумане. Ползающие слухи о причинах столь внезапного решения вышестоящего пилотного центра постепенно сошли на нет, и коллеги потихоньку начали подстраиваться под стиль управления нового директора. Но были и такие, кто категорически не желал признавать власть только что вступившего в должность начальства. Все с нетерпением ожидали следующей зарплаты - единственного реального показателя отношения к твоей персоне на высшем уровне. Казалось, что все теперь изменится, честно заработанные премии больше не будут безвестно пропадать в неизвестности, сверхурочные выплатятся, а отпускные станут похожи сами на себя, а не на пособие по безработице. Как оказалось, действительно только казалось.

Кроме голой ставки "академикам" ежемесячно выставлялся коэффициент трудового участия: от единицы до двух. Это означало получение дополнительной премии к основной сумме. Каким образом этот загадочный коэффициент появлялся в финансовых документах, никто не знал, и ответственность перекладывали с одних плеч на другие. Со сменой директора КТУ резко упал почти у всех, однако кто-то остался доволен, кто-то не очень, кто-то уповал на то, что это была зарплата по старому штатному расписанию, а новое народу понравится гораздо больше.

Прошел месяц, и исправленное и дополненное штатное расписание представили на ознакомление и подпись, добавив, что коэффициент теперь всегда будет маленький, поскольку ставки увеличены. Таким образом, в плане оценки работы сотрудников не изменилось практически ничего.