Путеводитель «Автостопом по Млечному Пути»

Форд хотел, чтобы летающая тарелка появилась поскорее, потому что знал и как просигналить летающим тарелкам, чтобы подобрали, и как сойти с них. Он знал, как увидеть Чудеса Вселенной дешевле, чем за тридцать альтаирских долларов в день.

На самом деле Форд стал странствующим исследователем благодаря замечательной книге Путеводителю «Автостопом по Млечному пути».

Человеческие существа — великие приспособленцы, и ко времени ленча жизнь вокруг дома Артура вошла в устойчивое русло. Артур привык протестовать, лежа в грязи и требуя, время от времени, адвоката, маму или хорошую книгу. Мистер Проссер привык убеждать Артура, время от времени испытывая на нем новые уловки, например, речь «Для почтеннейшей публики» или речь «Поступь прогресса», или «Знаете, однажды они снесли мой дом», или «Никогда не оглядывайся на прошлое» и многие другие увещевания и угрозы. Бульдозеристы привыкли сидеть вокруг, попивая кофе и припоминая профсоюзное законодательство, чтобы посмотреть, можно ли изменить положение к своей финансовой выгоде.

Земля медленно двигалась своим ежедневным курсом.

Солнце стало подсушивать грязь, в которой лежал Артур.

Тень опять накрыла его.

— Привет, Артур, — сказала тень.

Артур посмотрел вверх и, прищурившись от солнца, встрепенулся, увидев стоявшего над ним Форда Префекта.

— Форд! Привет, как дела?

— Отлично, — сказал Форд. — Послушай, ты не занят?

— Занят ли я? — воскликнул Артур. — Ну, у меня только и всего, что все эти штуки и бульдозеры, чтобы лежать перед ними, иначе они снесут мой дом, если я этого не буду делать, а, кроме того… Ну, не очень, а что?

На Бетельгейзе нет сарказма, и Форд Префект часто его не замечал, хотя и был внимательным.

— Хорошо, где бы мы могли поговорить?

— Что? — переспросил Артур Дент.

В течение нескольких секунд Форд, казалось, игнорировал его и пристально смотрел в небо, как кролик, старающийся попасть под машину. Потом внезапно присел на корточки рядом с Артуром.

— Нам нужно поговорить, — настойчиво повторил он.

— Отлично, говори, — ответил Артур.

— И выпить, — сказал Форд. — Жизненно важно, чтобы мы поговорили и выпили. Немедленно. Пойдем в пивную, в город.

Он снова посмотрел в небо, нервно, ожидающе.

— Послушай, разве ты не понял? — закричал Артур и показал на Проссера. — Этот человек хочет снести мой дом!

Форд глянул на того, озадаченный.

— Ну, так он сможет сделать это и без тебя. Разве нет?

— Но я этого не хочу!

— А-а.

— Слушай, что с тобой стряслось, Форд? — спросил Артур.

— Ничего. Ничего не случилось. Послушай, я должен рассказать тебе самую важную вещь из всех, какие ты когда-либо слышал. Я должен рассказать тебе сейчас же, и я должен рассказать это в баре салуна «Лошадь и конюх».

— Но почему?

— Потому что тебе потребуется очень крепкая выпивка.

Форд смотрел на Артура, и Артур удивился, обнаружив, что его воля начала слабеть. Он не понимал, что это происходило из-за старой пьяной забавы, играть в которую Форд выучился в надпространственных портах, обслуживавших пояса мадранитовых копей звездной системы Беты Ориона.

Не сказать, чтобы игра сильно отличалась от земной игры под названием индейская борьба, или борьба на руках, а играли в нее так:

Двое соревнующихся садились по противоположным сторонам стола, и перед каждым ставили стакан.

Между игроками ставили бутылку водки «Старый мусор». (Той, которая увековечена в старинной песне орионских старателей: О, не давай мне больше водки «Старый мусор»/ Нет, разве не дашь мне больше водки «Старый мусор»/ Потому что в голове будет летать, язык станет лгать, глаза испекутся, и я могу умереть/ Не нальешь ли еще по одной этой грешной водки «Старый мусор»)

Каждый из соревнующихся сосредотачивал свою волю на бутылке и старался наклонить ее так, чтобы водка пролилась в стакан противника, который должен был выпить налитое.

Потом бутылка доливалась. Можно было сыграть еще. И еще.

Если вы начинали проигрывать, то, чаще всего, проигрыш все возрастал, поскольку одним из следствий воздействия «Мусора» было угнетение телепсихической силы.

Как только выпивалось заранее оговоренное количество спиртного, проигравший был обязан исполнить фант, причем последний зачастую носил непристойно биологический характер.

Форд Префект обычно играл и проигрывал.

Форд все смотрел на Артура, который уже начал подумывать, что, в конце концов, наверное, хочет сходить в «Лошадь и конюх».

— Но, что с моим домом…, - жалобно спросил он.

Форд поглядел на мистера Проссера и внезапно его озарила нехорошая мысль.

— Он собирается снести твой дом?

— Да, он хочет построить…

— И не может, потому что ты лежишь перед бульдозером?

— Да, и…

— Я уверен, мы договоримся, — сказал Форд.

— Извините! — закричал он.

Мистер Проссер (споривший с делегатом от водителей бульдозеров, представлял ли Артур Дент угрозу их душевному здоровью, и, если да, то сколько им должно быть выплачено) оглянулся.

— Да? Здравствуйте? Мистер Дент уже образумился?

— Можем ли мы ненадолго предположить, что нет? — обратился к нему Форд.

— Ну и? — не возражал мистер Проссер.

— И можем ли мы также предположить, что он намерен оставаться здесь весь день? — продолжал Форд.

— И?

— И все ваши люди простоят вокруг весь день, ничего не делая?

— Возможно, возможно…

— И, если все равно этому быть, то на самом деле вам не нужно, чтобы он все время лежал здесь, не так ли?

— Что?

— В действительности, — терпеливо повторил Форд, — он вам тут не нужен.

Мистер Проссер обдумал это.

— Ну, нет, не как таковой… не то, чтобы нужен… — Проссер забеспокоился, ему показалось, что один из них рассуждал не вполне здраво.

— Итак, если только вы любезно воспримете эту посылку как толкование, будто он действительно находится здесь, то мы с ним можем слетать на полчасика в пивную. Как это звучит?

Мистер Проссер думал, что это звучит совершеннейшей чепухой.

— Это звучит весьма разумно… — произнес он с убедительной интонацией, недоумевая, кого же пытается убедить.

— А если попозже вы захотите отскочить, чтобы быстренько опрокинуть стаканчик, — пообещал Форд, — мы, в свой черед, в благодарность, всегда сможем вас прикрыть.

— Большое вам спасибо, — ответил мистер Проссер, который больше не знал, как обыграть все это, — большое спасибо, да, вы очень великодушны…

Он нахмурился, потом улыбнулся, потом попробовал сделать и то, и другое одновременно, но не смог, схватил свою меховую шапку и судорожно заелозил ею по макушке. Ему только и оставалось, что поверить в одержанную победу.

— Потом, — продолжал Форд, — не согласились бы вы подойти сюда и лечь…

— Что? — спросил мистер Проссер.

— Ах, извините, — сказал Форд. — Возможно, я не совсем ясно выразился. Кому-нибудь придется лежать перед бульдозерами. Разве нет? Иначе не будет ничего, что бы остановило их наступление на дом мистера Дента. Так ведь?

— Что? — переспросил мистер Проссер.

— Это очень просто, — увещевал Форд. — Мой клиент, мистер Дент, сказал, что перестанет лежать здесь в грязи при единственном условии, что его смените вы.

— О чем ты говоришь? — спросил Артур, но Форд пнул его носком туфли, чтобы помалкивал.

— Вы хотите, чтобы я, — сказал мистер Проссер, проговаривая эту новую для себя мысль, — подошел и лег там…

— Да.

— Перед бульдозером.

— Да.

— Вместо мистера Дента.

— Да.

— В грязь.

— В, как вы заметили, грязь.

Как только мистер Проссер, в конце концов, понял, что оказался проигравшим, будто тяжелый груз свалился с его плеч: это больше походило на знакомый ему мир. Он вздохнул.

— За это вы возьмете мистера Дента с собой в пивную?

— Точно так, — ответил Форд. — Совершенно верно.