Медное царство

Но как бы то ни было, не успело еще солнце опуститься к закату, как впереди показались белые стены, крыши домов, маковки храмов, так ярко сверкавшие на солнце, что видно их было издалека.

– Вот оно, Серебряное царство, – торжественно произнесла Веста, – ишь как горит да переливается, словно бы сделано из ясного месяца! Недаром Серебряный чертог называют еще лунным – видел бы ты его ночью! Впрочем, скоро увидишь.

И Ваня, замирая от страха, верхом на волчице перелетел через высоченную городскую стену. Сердце замерло, в животе образовалась какая-то свистящая пустота, глаза закрылись сами собой, а через секунду-другую Веста уже мчалась по широким городским улицам. Ваня вздохнул, осторожно открывая веки, убедился в том, что больше никакая опасность не угрожает, и облегченно вздохнул. Быть может, все еще не так страшно: и во дворец удастся попасть без особого риска, и птицу добыть, обменять ее на Светлояру, а потом…

Но долго мечтать Веста ему не позволила, бессильно упала она на землю в тени развесистого дуба и, еле ворочая языком от усталости, сказала:

– Отдохнуть надо. До вечера еще далеко, осмотрись пока.

– Хорошо. – Ваня с благодарностью погладил волчицу по запыленной шерсти и, оставив рядом с ней свой плащ, пошел осматривать город.

Было по-прежнему очень жарко. Солнце будто обратилось в раскаленный белый шар и застыло на одном месте, не помышляя о том, чтобы катиться к западу. Ваня тяжело дышал, горько сожалея об оставленном источнике, и судорожно думал, где бы разжиться деньгами, чтобы перекусить. Ему и в голову не пришло попросить денег у Яги или Темнополка, а теперь было уже поздно. Иван добрел до коновязи, обнаружил неподалеку поилку для лошадей – струи воды вырывались изо рта огромной рыбы, струились по каменной нише и с тихим плеском падали в большую мраморную чашу. Ваня подставил ладони, выпил, сколько смог, умылся и намочил голову – и все это под укоризненным взглядом старого коня, который с недоумением смотрел на его странное поведение. Иван освежился, и стало немного полегче. Подумав, он еще намочил рубаху, с удовольствием чувствуя приятный холодок. К сожалению, солнце быстро высушило Ванину одежду, но он уже ощущал себя гораздо бодрее и не обращал внимания на зной.

Улицы в Серебряном царстве были на удивление прямыми, дома стояли в шахматном порядке и, что всего удивительнее – не было ни одного покосившегося крылечка, ни одной прохудившейся крыши. Все дорожки были чисто выметены, каждое дерево аккуратно подстрижено и окружено небольшим белым заборчиком. Да и сами горожане одеты были чисто и аккуратно, нигде не было видно оборванных бродяг или грязных детей. Каждая собака, встретившаяся на Ванином пути, имела такой вид, будто бы в ней течет королевская кровь, хотя все псы были самыми обыкновенными, разве что откормленными и ухоженными.

– Эй, парень! – окликнул кто-то Ваню.

Ваня быстро обернулся и увидел рослого молодого человека, который, несмотря на жару, был одет в темно-красный кафтан из плотной ткани.

– Вы мне? – осторожно спросил Иван, решая для себя, надо ли вступать в разговор или срочно спасаться бегством.

Человек нетерпеливо поморщился:

– Тебе, тебе, кому же еще! Скажи-ка лучше, ты давно живешь в нашем городе?

– Да я, собственно, – Ваня замялся, – вообще не здешний. – И задумался, стоило ли сообщать это незнакомцу или нет.

– Отлично! – Человек в кафтане обрадовался. – Значит, ты как раз тот, кто мне нужен! Скажи, – он перешел на шепот, – а ты точно не здешний?

– Точно, – кивнул Ваня, – совершенно точно.

– А есть ли у тебя здесь родственники?

– Нет, родственников у меня здесь нет, – честно ответил Иван, не понимая, чего от него хотят.

– А друзья? – Человек не скрывал своей радости. – Есть ли у тебя здесь друзья?

– Нет, – помотал Ваня головой, – а что?

– Да знаешь ли ты, что тебе невероятно повезло! – Человек готов был пуститься в пляс от радости. – Ну и мне тоже! Меня Максютой кличут, – он энергично пожал Ванину руку обеими руками, – а как твое имя?

– Иван, – степенно поклонился Ваня и решил не церемониться, – так что тебе от меня нужно?

– Видишь ли, – посерьезнел Максюта, – какое дело, в нашем царстве существует обычай: высватать себе девицу дворянской крови или же ту, у которой батюшка находится на государственной службе, может только такой человек, у которого нет здесь ни родственников, ни друзей. Ну и который, конечно, не женат. Кстати, – он испуганно посмотрел на Ваню, – а ты, случаем, не женат?

– Не женат, – успокоил его Ваня. – Так при чем здесь я?

– Ну как же при чем! – изумился Максюта. – Неужели ты не понимаешь?

– Нет, – признался Иван, – не понимаю. Зачем вам такой закон?

– Как это зачем? Затем, чтобы государственный человек ради своей дочери не содержал всю ораву этих самых родственников и друзей своего зятя! Так что, как понимаешь, если хочешь жениться на такой девице – а моя Зарена как раз дочка царского конюха, – то изволь быть или круглым сиротой, или вообще не женись! – Он с отчаянием схватился за голову, но, взглянув на Ивана, тут же просветлел лицом. – Но ведь ты сможешь мне помочь?

– Как помочь? – удивился Ваня. – Что я могу сделать?

– Как что? – возбужденно заговорил Максюта. – Как это что! Оденешься в мое платье, придешь к батюшке моей Зарены и посватаешь! Он не откажет, я его знаю. Зарена в девках уже засиделась, а все из-за этого указа! Девок в нашем царстве много, на службе у царя Далмата едва ли не каждый второй – где же найти столько женихов без друзей и родственников? Конечно, кто может, тот, чуть только девица в пору вошла, ее в охапку и в соседнее государство сбывать. Но тут тоже беда: ежели кто породнится с чужестранцем, того с царского двора долой.

– Ага, – в голове у Вани начало что-то проясняться, – значит, ты хочешь, чтобы я пришел к ее папаше, сказал, что хочу жениться… и дальше что? Вдруг она мне откажет?

– Да кто ее спрашивает, – махнул Максюта рукой, – только бы батюшку уломать! А там уж, как водится, честным пирком да за свадебку, тут уже никто слова поперек сказать не посмеет.

– Погоди, а если это до царя дойдет? Как тогда быть? Ведь, как я понимаю, не в одном отцовском согласии дело. Что тогда будет?

– Да чего будет? Как водится, голову батюшке, тестюшке несравненному, снимут – всего и делов, – равнодушно пожал плечами Максюта и, уловив изумленный Ванин взгляд, поспешно добавил: – Но скорее всего до этого не дойдет. В конце концов, батюшка ее не такой уж и важный человек в государстве, боится только царя, это да. Но такое дело, как я задумал, сплошь и рядом, тут самое главное – договор подписать.

– Какой такой договор?

– Да так, ничего особенного, просто отец поручается за то, что жених его дочери не имеет в Серебряном царстве ни родственников, ни друзей. Ну, он и поручится за тебя, а дочку-то его я возьму!

У Вани голова шла кругом. Он не знал, как отвязаться от Максюты, да и помочь хотелось, вот только не знал: пойдет ли это кому на пользу или нет? Задал только самый важный для себя вопрос:

– Слушай, а это долго?

– Да ты что! – рассмеялся Максюта. – Там его с утра сват уламывает, ты только покажешься, скажешь, что так и так, нравится дочка ваша, препятствий не имею. Договор скрепите – и ходить далеко не надо, я уже свадебного писца пригласил. И все!

– Ну ладно, – после недолгого раздумья согласился Ваня, – только гляди, чтобы поскорее все там закончить, у меня на вечер дело есть.

– Какое дело? – мигом заинтересовался Максюта, но Иван так на него взглянул, что тот решил переменить тему. – Да ты не думай, не за так будешь утруждать себя, я хоть большую казну не имею, но могу дать половину коровы.

– Это как половину? – изумился Ваня. – Какую половину?

– У нас с соседом, – пояснил Максюта, – одна корова на двоих. Вот свою половину я и могу отдать.

– Не надо мне коровы, – улыбнулся Иван. – А как же ты жениться собрался, если у тебя всего хозяйства только корова, и то не целиком?