Замок Расколдованный

Осмирик с трудом поднимался по лестнице: он тащил тяжелый фолиант к своей любимой кабинке, притулившейся под сводом первой галереи. Библиотекарь души не чаял в этом месте, наполненном тем, что он любил больше всего на свете, — книгами. Но сейчас библиотека оказалась безопасным убежищем не только в духовном смысле. Она станет убежищем и в буквальном смысле — если только его наспех разработанный план сработает. Он намеревался воспользоваться одной из особенностей замковой архитектуры и обеспечить себе пути отступления. В которых рано или поздно возникнет острая нужда. Захватчики вряд ли пропустят замковую библиотеку, величайшее, без преувеличения, хранилище знаний в этом мире. Если они хотят раскрыть секреты замка, только библиотека может дать им ключ к разгадке.

Осмирик же искал ключ к борьбе с захватчиками, который мог содержаться в древних текстах, хранившихся в этой библиотеке, и только в ней одной. Огромный фолиант, который он тащил сейчас, и был одним из таких текстов. Его написал Эрвольд, древний король хаплодитов, который «построил» замок Опасный, или, вернее, послужил причиной его создания около трех тысячелетий назад.

Библиотекарь скользнул в узкую кабинку, вздохнув, устроился поудобнее и открыл том в кожаном переплете, на котором золотыми буквами было вытиснено весьма незатейливое название: «Книга Эрвольда». Хапланский язык, на котором был написан этот труд, Осмирик прилежно изучал с начала службы в качестве главного библиотекаря замка Опасный, почти год назад. (Пост оставался вакантным в течение предыдущих пятидесяти лет.)

Перевернув первую страницу, он не смог удержаться от возгласа изумления. Вместо старинной рукописи, результата кропотливого труда усердного переписчика, его глазам предстал печатный текст. Само по себе это не являлось чем-то необычным, если не считать того, что книге было не меньше трех тысячелетий. Прекрасная пергаментная бумага даже не пожелтела. Шрифт не выцвел — в основном, очевидно, благодаря замку, для магии которого не существовало невозможного. Вступительное слово автора оказалось лаконичным и к тому же весьма резким.

«Ты, открывший сию Книгу, получишь хороший совет, ибо писал её не Человек Поэзии и не Эстет, алчущий лишь красоты Фразы. Не об этом моя забота. Я запечатлевал Слова такими, какими они приходили, и так, как понуждала меня моя Цель. Я не поведаю ни больше ни меньше, чем пожелаю. Ибо я, Эрвольд, Король милостью Божьей, должен рассказать Историю, и я не позволю ничему и никому воспрепятствовать сему Повествованию. Я не забуду ни единой мелочи, важной для Тебя, читающего сии строки, но ничего и не приукрашу. Ужасающее я оставлю таковым, а Прекрасное мало нуждается в привнесенных моею Рукой красотах. Я скажу то, что должен, и ни слова более, и когда Рассказ будет завершен, я закончу. Если кто-либо найдет недостатки в моем труде или во мне самом, я говорю: читайте другие Книги и будьте прокляты».

Может быть, и грубовато, зато выразительно. Впрочем, у Осмирика не было времени на литературную критику. Ему требовалось вычленить зерно знаний из этого труда, а не оценивать стиль древнего короля хаплодитов. Более того…

Снизу послышался громкий треск. Осмирик подскочил, оторвался от драгоценного тома и подошел к парапету галереи. Огромный главный зал оставался таким же пустынным, как и раньше, — ничего, кроме многочисленных рядов открытых стеллажей, перемежавшихся столами, — но теперь можно было определить источник шума. Кто-то пытался взломать массивные дубовые двери. Вероятно, снаружи находились захватчики.

Снова раздался треск, и Осмирик с ужасом заметил, что дверь затряслась. Библиотекарь нырнул обратно в кабинку и вытащил заблаговременно оставленный там сверток с припасами, которых хватит на несколько дней. Из-под стола он достал приготовленные ночной горшок, связку свечей и несколько одеял.

Затем Осмирик поспешно пробежал пальцами по задней части каменной поверхности, образовывавшей внутреннюю арку дверного проема. Нащупав небольшую деревянную пластинку, он слегка надавил на неё, прислушиваясь к скрежету отодвигающегося камня. Массивная каменная преграда отъехала в сторону, открывая подвал, изрядно смахивающий на склеп. Осмирик вздохнул и прислушался к тишине. Это маленькое помещение было одним из сотни, используемых для хранения редких томов неизмеримой ценности. Теперь оно также могло послужить великолепным убежищем библиотекарю.

В подвале царила кромешная тьма. Проклиная себя за то, что не сделал этого раньше, Осмирик отыскал свечу и кремневое колесико и после нескольких бесплодных попыток умудрился высечь пламя, зажечь свечу и вставить её в подсвечник на столе. Крохотное помещение озарилось желтым светом. Пламя свечи колебалось — хранилище предусмотрительно оборудовали прекрасной вентиляцией. Здесь будет неплохо, по крайней мере какое-то время. Есть свет, воздух, еда и книги. Вряд ли кто-нибудь потревожит его, даже порожденные самим адом синие демоны.

Ну а ему всего-навсего требовалось выяснить, какой именно ад породил их.