...И паровоз навстречу!

шко.

Солдат положил Молот в прихожей. Фрау Грюне провела гостя на кухню, усадила к очагу.

– Побудь здесь, рыцарь, – церемонно сказала она.

– Тебе надо припудрить носик? – схохмил рядовой.

Его не поняли. Да он уже привык.

Лавочкина оставили в одиночестве. Разумеется, несколько колдуний тайком подглядывали за ним, но были слишком далеко, чтобы завести с ними знакомство. От очага растекались соблазнительные ароматы: на вертелах жарились толстые куриные тушки. У парня потекли слюнки. Вспомнилась незамысловатая гастрономическая песенка-пародия:
О чем поет в духовке птица? О том, что вот он – хеппи-энд. О том, что надоела пицца, А значит, птица на обед. Я твой палач, я твой убийца, Сгубивший молодость твою, Но я совсем не кровопийца. Шкварчи, я песню допою!..

«Блин, в кои-то веки запел по-русски, а нате вам – хеппи-энды повылазили», – подумал Коля.

Вернулась Грюне. Позвала на ужин. Вместе с Лавочкиным за длинный стол сел десяток ведьм. Хранительницы не сводили глаз с парня, отчего он поначалу сильно стеснялся, а потом голод взял свое, и солдат перестал смущаться.

Было приятно: столько юных красавиц… И он в центре внимания… В голову невольно пришли мысли эротического содержания.

Ведьмы тут же захихикали. Коля покраснел.

«Елки-ковырялки, они же читают мысли!» – спохватился рядовой.

Хранительницы рассмеялись в голос.

Впрочем, хозяйки проявили такт. Быстро закончив трапезу, одна за другой девушки упорхнули из-за стола. Остались лишь Лавочкин и Грюне.

– Как же вы друг друга терпите, если, что ни подумай, все услышат? – спросил парень.

– Умеем закрываться. Ты, кстати, тоже закрылся.

– В смысле?

– Издеваешься? Ты же сам скрыл мысли после того, как опростоволосился.

– Но я… не умею.

– Значит, Знамя.

Солдат поблагодарил полковую реликвию.

– Теперь – спать, – скомандовала хранительница. – В простом смысле этого слова.

Спозаранку Грюне и рядовой стартовали на запад. Предстоял длительный пятисуточный путь. Дул сильный боковой ветер, и ведьма хмурилась: на борьбу с ним придется тратить силы. Теплые порывы сбивали ковер-самолет с курса.

Лавочкин последний раз посмотрел на замок ведьм.

– Прямо как наша Россия, – сказал солдат. – Такая же огромная, красивая, но холодная, необустроенная, и черт ее знает, зачем она вообще. И самое интересное, от нее непостижимым образом все зависит! – Потом пораскинул мозгами и добавил: – А еще все на бабах держится.

Ковер-самолет нес пассажиров, у одного из которых на плече покоился карикатурно огромный молот. Невольный зритель решил бы, что сходит с ума, но, к счастью, в тундре мало зрителей.

Дорога была неблизкая, и Коля Лавочкин попросил фрау Грюне закончить историю Дункельонкеля и его сестры.

Хранительница была не против продолжить прерванный в замке рассказ. Солдат узнал все, что поведала Гретель хранительницам.

Будущий повелитель Доцланда покинул пряничный домик и отправился в скитания.

Темный пузырек на шее