Мертвая линия. Оно приближается…

Зигмунд сбросил с себя плед, встал с дивана и потянулся.

— Что ж, если считаешь идею стоящей, займись. Я пошел спать, — заявил он сквозь зевок.

— Матушку расколдуете? — Кричер тоже встал, убирая посуду на поднос.

— Нет, пусть остынет, ей будет полезно. Если ты все понял — действуй. Времени осталось в обрез.

— С Драгомором не будете говорить? — Секретарь кивнул на Камень Зова.

— Да ну его, — снова зевнул Зигмунд, выходя из зала. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Хозяин, — Кричер поклонился королю, потом королеве-матери и напоследок легонько щелкнул ее по носу.

В тот момент, когда Рагнар уже потерял надежду на проникновение в верхнюю нишу, чья-то сильная рука схватила его за шиворот и втащила наверх. Острый край проема разодрал рубашку и кожу, левая нога сильно вывихнулась, но викинг этого даже не заметил — словно тряпичная кукла, он повалился на пол, мгновенно лишившись сознания.

Когда он пришел в себя, то оказался сидящим на холодном полу, прямо напротив… камышового кота. Белоснежного, с легкими серыми полосками на лбу и спине и влажным розовым носом. Это был именно камышовый кот, ведь Рагнар встречал их прежде, хотя это весьма непросто. Зверь щурил на викинга янтарные глаза и как будто даже улыбался. Неужели это он помог выбраться из оконца? Разве что зубами ухватил? Удивительно.

До этого момента Рагнар был абсолютно уверен в том, что камышовые коты бывают только темно-серые и обитают в пределах Мокрой Аллеи — небольшой лесопарковой зоны в центре Тенистых Пихт. Уникальность ее заключается в том, что после одной неблаговидной истории здесь круглый год царит осень.

Однажды, несколько тысячелетий назад, случилось так, что могучего по тем временам волшебника Терентиуса бросила возлюбленная Цэлиндра. Сделала она это коварно и совершенно неожиданно. Еще вчера парочка собиралась съездить на недельку к Озеру Поцелуев, как вдруг барышня пропала на три дня, а потом явилась, собрала вещи и объявила о своем переходе в объятия лучшего друга Терентиуса — темного колдуна Скуратия. Терентиус был вне себя от предательства Цэлиндры. Сначала он тенью бродил по опустевшему жилищу, выбрасывая все, что хоть как-то напоминало о бывшей подружке и ее новом кавалере, а потом отправился-таки к Озеру Поцелуев. Там волшебник просидел на берегу целую неделю, распугав своим видом всех влюбленных и так и не избавив себя от горестных переживаний. Потом с Терентиусом случился нешуточный приступ. Он вдруг взбеленился, превратил воду в озере в бренди и пил, пока не лишился разума и воспоминаний. Новое состояние показалось волшебнику весьма привлекательным, он наложил на себя заклятие Паузы и, не нуждаясь больше в новых порциях алкоголя, отправился в Тенистые Пихты. Там Терентиус построил себе домик, в котором и провел безвылазно остаток жизни. Несмотря на полуобморочное состояние, в котором он пребывал все эти годы, волшебник панически боялся, что его бросит еще кто-нибудь. Поэтому он сотворил вокруг дома незримый барьер, который удерживал все живые организмы, не давая им удаляться от Терентиуса более чем на несколько километров. Заклятие оказалось таким мощным, что подействовало и на времена года. Тогдашняя осень тоже не смогла вывернуться из волшебных чар, и даже уход Терентиуса из мира живых не исправил ситуацию.

Так появилась Мокрая Аллея. Здесь всегда влажная трава и острый запах засыпающего леса. Блестящие грибы и россыпи алых ягод. Листья рождаются на деревьях уже желтыми или рыжими. Жизнь здесь течет, как и положено, но только в рамках одного сезона. Вечно меняющие шкурку звери давно ко всему привыкли. Ощущение мимолетности одного дня здесь растянуто в вечности.

Рагнар поерзал, поморгал и даже ущипнул себя, проверяя достоверность происходящего. Зверь все так же тихо и недвижно сидел напротив, продолжая улыбаться и не без интереса следя за маневрами викинга.

— Это ты мне помог? — решился наконец Рагнар.

Кот медленно кивнул, облизнул щеку и снова замер.

— Ты понимаешь мою речь? — продолжал интересоваться викинг.

Еще один кивок.

— Что ж, — пожал плечами Рагнар, — спасибо тебе… кот. Ты мне спас жизнь, и я теперь твой должник.

— Сочтемся, — мягким голосом изрек зверь.

— О! Ты еще и говорящий!

— Да-да, и думающий, и говорящий, и из проломов вытаскивающий. Меня зовут Говард.

— Меня — Рагнар. — Викинг нерешительно протянул руку, а кот вполне по-человечески ее пожал.

— В следующий раз можешь просто меня погладить, — заметил Говард. — Я не кусаюсь.

— Гм… да. Ты же кот.

Говард лениво поднялся, вытянул передние лапы и, прогнувшись всем телом, сладко зевнул.

— Ты меня разбудил, Рагнар. Что ты здесь делаешь?

— Пытаюсь выбраться наружу или в Колдхарт.

— Ну, к «наруже» ты сейчас гораздо ближе. Заблудился?

— Да, есть немного, — нехотя признался викинг.

— Прямо над тобой выход. — Говард облизнул лапу и протер ею нос. — Он ведет на плато Ледяных Пиков. Впрочем, я могу рассказать тебе дорогу в подземный город, если хочешь.

Рагнар замялся, взвешивая свои желания.

— А если я выберусь на воздух, я смогу потом спуститься к входу в Колдхарт по скале?

Говард критически осмотрел мышцы на руках и сапоги на ногах викинга.

— Вполне вероятно, — подвел он итог. — Если больше не будешь совершать необдуманные прыжки, то через пару часов можешь быть внизу. Иди вдоль расщелины, она приведет к тропинке.

— Меня это устраивает, — согласно кивнул Рагнар. — По пещерам я нагулялся на несколько лет вперед.

Он поднялся с холодного пола и потянулся, хрустнув позвонками. Легко подпрыгнув, викинг ухватился за край проема и, подтянувшись, забросил одну ногу наверх.

— Спасибо тебе, Говард, — повторил он через плечо. — Надеюсь, мы с тобой еще встретимся, чтобы я смог вернуть тебе долг.

— Не сомневаюсь, — промурлыкал кот, сворачиваясь клубком. — Удачи.

Рагнар кивнул и исчез на фоне ночного неба. Через мгновение кот вскочил со своего ложа и нырнул в отверстие, в котором еще недавно безнадежно болтался викинг.

Едва оказавшись на снежной макушке Ледяных Пиков, Рагнар пригнулся и перекатился вбок, под защиту местных валунов. Колючий ветер впился в усталое тело, укоряя за решение расстаться с теплой курткой. Небо, покрытое, словно лужайка одуванчиками, мерцающими звездами, было близким и темным, оставив несколько закатных бликов лишь с краю. Ворох ледяной крошки врезался в спину и частично проник под ремень штанов. Рагнар дернулся всем телом, на секунду почти решив вернуться внутрь скалы. Осторожно покинув сомнительное убежище, он сделал несколько шагов и тут же увяз в сугробе, едва не потеряв сапог. Тихо поминая Гора, викинг принялся разгребать руками жесткий наст, спасая обувь, которая, воспользовавшись моментом, уже наглоталась снега. Почти сразу резкий порыв ветра настиг полуголого путника, стоящего на одной ноге в позе стирающей крестьянки, и с нескрываемым удовольствием повалил его в сугроб.

Зловещая Алая Звезда мерцала на небосводе, затмевая своим светом более мирно настроенных соседок. Свистящий ветер бушевал между ледяных вершин. Рагнар устало копошился в снегу, пытаясь встать на ноги, и благодарил всех богов нехорошими словами. Эта чарующая картина сохранялась без видимых изменений еще несколько секунд, а затем раскололась ровно пополам, пронзенная молнией. Одновременно с ослепительной вспышкой явился гром, сухой, оглушительный и безаппеляционно заявляющий о том, что гроза находится прямо здесь и прямо сейчас. Безоблачное небо, Алая Звезда, плато и все остальные участники события мгновенно объялись плотным и режущим глаза светом. Он заставил их замереть на долю секунды, забыть о делах насущных, до предела расширяя зрачки (у кого они есть) и проникая в самые потаенные складки рельефа и сознания.

Эхо прокатилось по ущельям и растаяло вдалеке, свет погас так же внезапно, как и вспыхнул. Остановленные на миг, все вернулись к прежним занятиям: Звезда — к мерцанию, ветер — к завыванию, Пики — к стоянию. Никто из них не изменил своей сущности и формы, моментально забыв о секундной заминке. Никто, кроме Рагнара, который исчез вместе со светом и звуком.