Что за чертовщину я сейчас прочёл (ЛП)

— Да, традиционная для религиозных типов постройка, типа как на открытке. Белая, со шпилем, грязные окна.

— Как у Шахтного Ока?

Небольшой прилесок с озерцом, которое раньше прилегало к угольной шахте. В стародавние времена.

— Угу.

— Окей, встречаемся там. Стремноватые детские рисунки, конечно, жуткое клише, но это буквально единственная вещь, которой мы располагаем.

— Кое-что ещё. Без понятия, что с этим делать. У Теда угнали машину. Старая Импала, кое-где подлатанная. Обнаружил это как раз перед тем, как позвонить тебе. Украли из гаража как раз когда он возвращался со льдовой фабрики.

— Ага. Может быть, вся эта затея — один большой план по угону его тачки? А, кстати, я залез в телефон, который мы там обнаружили.

Джон как-то неловко замолчал.

— Телефон? Тот розовый? Игрушечный?

— Я не... он для тебя так выглядел всё это время?

— Ну да, там ещё наклейка с Эльзой, или типа того. Когда ты спросил, можно ли его взломать, я подумал, ты прикалываешься. Так тебе удалось заставить его работать?

— Да. Не исключено, что да.

— Ну и?

— На карте памяти были фото и видео. Ненастоящие. Маленькая девочка, изувеченная, вся в крови, но не думаю, что это всё случилось с ней на самом деле.

— Как ты понял, что нам пиздят?

— Там были и наши фото тоже. Мы на них не очень живые.

— Мгммм.

— А ещё, Джон, у меня назрел вопросец. Кто нам в итоге за это платит?

— Чего?

— Эми недорабатывает в колл-центре, а я недорабатываю по жизни. Чьи деньги?

— Эта тема вообще не поднималась. Не думаю, что у Теда есть лишние.

— Нас вызвали копы, у них разве не должно быть ставки или бюджетного выделения на это?

— Для этого у нас должна быть или лицензия, или разрешение на такого вида работу. Мы уже говорили об этом. Что-нибудь о Чудопарке выяснил?

— Чоу До. Если так — то это порнозвезда. В правильном написании — нет.

— Ага ,видел её. — заявил Джон. — Думаешь, сиськи у неё настоящие?

Я сверился со своими записями.

— Выяснял этот вопрос не так давно. Если ей и накачивали — то делали это явно раньше, чем она появилась в медиа. Ей около двадцати семи, самые ранние фотографии — недалече, чем пять-шесть лет, и уже тогда у неё были такие дойки. Выглядят естественно, когда на спине лежит.

— Видел тот видос, где она из бассейна мокрая выходит? О, господи боже.

Я почувствовал, как мы соскользнули с предмета обсуждения.

Затем внезапно вспомнил, что должен был сказать до начала разговора.

— Кодовое слово?

— Чего?

— Эм... пароль, который назначил нам Тед. Чтоб убедиться, что я — я, а ты — ты.

— Ой, точно. Это... погоди-ка, а чё это я должен его произносить? Что, если ты подражатель, и просто пытаешься выцыганить у меня волшебное слово?

— Тогда почему я вообще об этом знаю?

В трубке на мгновение взяли перерыв на подумать.

— Сурукуку.

— Правильно.

— Вспомнил по аналогии со своим погонялом в старшей школе.

— Знаешь, если-

— Меня называли СУРУКУКУ, потому что у меня такой здоровенный суру, и куки тоже огого.

— Если бы ты был подражателем, я бы выкупил это на раз-два. Думаешь, он в точности смог бы отобразить такую зверскую хуйню, как ты несёшь сейчас?

Момент тишины.

— Это... определённо, хороший вопрос.

— Который?

— Если бы оно попыталось сделаться мной или тобой, оно бы знало, что говорить? Как мы вообще разговоры ведём? Сисечная тема, и тому подобное?

— Хотелось бы мне, чтоб мы не знали, как это сказать.

— Вопросец серьёзный.

— Нет... не в этом дело. Я так не думаю. КАК БЫ оно могло?

ГЛАВА 5: ЧУДОВИЩНЫЙ ЗАВТРАК ЭМИ

ЭМИ

Шон, коллега Эми Салливан из офиса, забрал её домой на своём новеньком форде мустанг. Она сидела на пассажирском кресле, поглощая содержимое её персональной коробки Коко Пебблс⁵, высыпая его напрямую к себе в рот, и запивая всё это бутылкой Оранж Краш⁶ (ассортимент автомата в комнате отдыха офиса весьма неплохо соотносился с её предпочтительным рационом).

— Ты уверена, что не хочешь есть? — спросил Шон, — Ты тут прямо-таки горстями глюкозу глотаешь.

— Я в порядке.

— Не представляю, как ты остаёшься в форме при такой диете. Я бы на твоём месте уже был не в состоянии сесть за руль.

— В моём шкафу есть мой портрет в полный рост, который толстеет каждый раз, когда я ем.

— У тебя есть что?

Она задавалась вопросом, в действительности ли он просто боялся, что она разольёт что-то в его машине, несмотря на все заверения в том, что всё в порядке каждый раз, когда она спрашивала. Эми старательно балансировала своей закуской единственной имеющейся в наличии рукой, и она знала, что со стороны эта конструкция выглядит весьма неустойчиво. Недавно она экспериментировала с протезом для левой руки, чтобы заменить то, что потеряла в результате случившейся несколько лет назад аварии. Они с Дэвидом вместе выбирали его в каталоге, который она получила от своего доктора — металлическая, терминатороподобная рука, которую они оба считали просто уморительной. Это выглядело так, будто бы часть её искусственной человеческой кожи была удалена, обнажая сущность робота, которая всё это время была здесь. Что, как говорила Эми, в действительности имело смысл: если бы кто-то решил создать киборга, пытающегося выдать себя за человека, было бы гораздо логичнее сделать его тонной веснушек в очках, нежели мускулистым арийцем.

Рука утратила актуальность где-то через месяц, когда Эми просто перестал прикреплять её каждое утро. Причина, как она говорила окружающим, заключалась в том, что ею было неудобно пользоваться: разумеется, выглядела она как футуристичная роботизированная кибер-рука, но в реальности она управлялась через кабель, протянутый через её второе плечо, и ей приходилось контролировать её, пожимая плечами. Она не была оснащена какими-то маленькими моторчиками или чем-то вроде того, как у Люка в Звёздных Войнах — это было уделом богачей с медстраховкой от кадиллака. Это не требовало особых усилий, поэтому в конечном итоге она просто начала делать всё правой рукой. Это уже стало привычкой: к настоящему моменту она прожила без своей второй руки столь же долго, сколько и с ней.