Сын Аллогена

– Аджагава* мало, но воинов намного больше. К тому же у нас есть несколько тришула**, которые выжгут ваши пушки на холмах.

– Что за тришула? – поинтересовался Юра.

– Страшная сила в них… Это оружие при помощи, которого наши воины сбивали виманы архонтов во время восстания.

– Ты имеешь в виду корабли архонтов?

– Да.

– И что потом?

– Уничтожив ваши пушки, она воспользуется вашими машинами, которые охраняют город, и пойдет через территорию малседонцев к большому городу герадамасов. Захватив его, она обеспечит пищей свой род и, укрепившись, пойдет на архонтов, которые растят свою армию и тоже готовятся к атаке.

– Подожди… Не так быстро…У меня очень много вопросов, – остановил Савитара Юра, – как вы собираетесь использовать наши танки, если управлять ими, надо учиться немало времени?

– Нам не надо учиться, – чуть помедлив, ответил лицеклюв.

– Почему.

– Парвати и праджапати могут считывать информацию от любой белковой формы жизни в тот момент, когда ее прана покидает биологическую оболочку.

– Ты…хочешь сказать, что во время смерти?

– Да.

– А, при чем здесь танки?

– Ваши некоторые воины, которые попадали к нам, умели использовать эти механизмы, и теперь я и Сурья знаем, как ими пользоваться. А знаем мы – будут уметь и подконтрольные бхакты… наши воины.

– Я правильно понял? – у Юрки в голове мелькнула шальная мысль, – если убить тебя и Сурью, то остальные акремонцы будут беспомощными?

– Только некоторое время, пока не появится яйцо с новым парвати или праджапати. А это случится обязательно, потому что такой порядок установлен в…э…э…э…Вселенной…. Сурью ты не сможешь победить, тем более без меня.

Аджагава* – термин из индуизма. Лук бога Шивы. Оружие, которые выжившие люди называли серпами.

Тришула**– атрибут бога Шивы. Трезубец с которым изображается Шива. В данном случае мощное оружие.

– Почему?

– Хоть она и намного сильнее меня, но я имею контроль над нашим родом тоже.

– Если ты можешь управлять бхактами, почему тогда они пытались тебя убить?

Савитар опустил голову и схватился за нее верхними четырьмя руками, а две нижние развел в стороны ладонями кверху:

– Что бы выжить – она хочет уничтожить все разумные формы жизни и заселить планету, а я хочу вернуться в нашу звездную систему и восстановить прежний уклад жизни. Эта планета очень тяжелая для нас и приведет рано или поздно к необратимым изменениях в организмах нашего потомства. Мы станем отличаться от других представителей нашего вида и будем для них изгоями.

– В каком смысле?

– Ваша планета очень большая для нас. Планеты моего вида небольшие и самая большая из них как ваш Чандра.

– Не понял.

– Э…э…э…Луна.

– И что из этого? – спросил Юра.

– Тут тяжело передвигаться и тяжело дышать. Рано или поздно организмы наших потомков будут перестраиваться и мы изменимся. Некоторые уже изменились.

– А почему вы не можете вернуться на свои планеты?

Лицеклюв поднял кверху все руки и, как показалось Юре, пустил маленькую слезу из лилового глаза:

– Великие знания были утрачены со смертью парвати, погибших во время битвы с архонтами. Теперь эти знания надо накапливать от других видов, поэтому я и предложил Сурье другой вариант – объединиться с герадамасами…с людьми, – поправился Савитар: – и уничтожить архонтов. От них мы бы получили знания, захватили их виман и на нем ушли бы с вашей планеты.

– Неплохой вариант.

– Сурья не захотела и приказала меня убить. Я смог вырваться и бежал к вам, потому что теперь мои бхакты меня уничтожат, если я вернусь обратно.

– Почему она тебя так хочет убить? Ты же ей брат?

– Я бы сделал тоже самое. Если умру я, то не будет угрозы, что ее же бхакты обернутся против нее. А если умрет она, то я не буду опасаться, что меня однажды разрубит аджагавой мой же воин.

– Ты просто хочешь выжить?

– Да.

– А что ты можешь предложить взамен?

– Я тебе рассказывал. Если я буду управлять своими бхактами, то мы объединимся с вами и уничтожим город архонтов, захватив их технологии. Это позволит нам оставить вашу планету и вернуться домой.

– А что за большой город?

– За территорией малседонцев есть большой город, в котором живет очень много гер…, – заикнулся Савитар: – людей. Они смогли использовать технологии архонтов и живут в их городе, так же как и мы, но их город функционирует, потому что у них есть источник питания и они умеют им пользоваться.

– Откуда ты знаешь про этот город, если акремонцы не могут пройти через территории малседонцев?

Лицеклюв изобразил клювом что-то вроде подобия человеческой улыбки:

– Наши бхакты захватывали не только герадамасов, но и пандорцев. От них я и Сурья знаем о том, где находится главный виман архонтов и большой город.

– Кто такие пандорцы?

– Это герадамасы, которых специально выращивали архонты для войны с хармозельцами*.

– Это люди?

– Да. Только они немного другие.

– В каком смысле?

– Они сильнее.

Юра вспомнил рассказ Никиты Сергеевича о том, как были уничтожены его брат и другие воины в этом бункере отрядами акремонцев и людей, которые были на стороне архонтов. Именно женщина с белой кожей, притворившись беженкой их лагеря архонтов, проникла в бункер и указала путь туда отрядам противника, которые уничтожили всех кроме Никиты Сергеевича и еще двух людей, которые скрылись на вездеходе.

Воспоминания Юры прервал мысленный поток Савитара:

– Мне холодно и я хочу есть.

Больше никакой одежды в лазарете не было и Юра ему ответил:

– Побудь пока так, только не испражняйся прямо на пол. Я осмотрю раненных и принесу поесть, и что-нибудь из одежды.

Ответа Юрка не услышал. Савитар закрыл третий глаз и лег обратно на операционный стол, сложив все руки у себя на животе.

Хармозельцы* -одна из развитых рас во Вселенной, с которой воют архонты. Невысокие, бесполые человекоподобные существа.

Глава5

I

В лазарете никого не было, только Вазген Ашотович упоенно храпел на одной из коек и что-то бормотал во сне на родном языке. Алима возле дверей лазарета, почему то не оказалось. На коридоре царило какое-то оживление. Бегали разведчики, спешили по стенке на ощупь куда-то слепые, дети сновали туда-сюда и стоял гул возбужденных голосов – город гудел как встревоженный улей. От одной из девушек, которая деловито спешила куда-то, при этом, не забывая кидать на встречных мужчин кокетливые взгляды, сообщила, что в центре города собирается совет для принятия какого-то очень важного решения. Юра понял, что, скорее всего, обед переносится на другое время и поспешил в центр вместе с другими жителями бункера.

Как и за сутки до этого, в толпе, в которой даже не было, куда яблоку упасть преобладали в основном женщины, дети и слепые. Однако на собрании присутствовало немало воинов и командиров отрядов, в том числе зенитных расчетов и экипажей танков, что свидетельствовало о том, что вопрос очень серьезный. Все члены совета были в сборе.

Рауль Гальярдо вышел вперед и громким четким голосом обратился к присутствующим:

– Мы, члены совета, собрали вас для того что бы все знали о случившемся. Сегодня утром к одной из сторожевых вышек подошел отряд акремонцев. Они потребовали для переговоров кого-нибудь из членов совета.

По толпе прошла волна удивленного шепота.

– Вы все знаете, продолжил Рауль: – что ни разу после победы над архонтами, акремонцы с нами в контакт для переговоров не вступали.

– Знаем, – послышались из толпы отдельные мужские голоса.

– Я был представителем нашего города на этих переговорах. С помощью переговорного устройства командир отряда акремонцев передал предложение от лидера их расы.

Толпа стихла и в воздухе повисла давящая на нервы тишина.

– Они предложили нам отдать им пленного акремонца, захваченного во время боя сутки назад, в обмен на гарантирование мира между нами. В случае отказа они будут нас атаковать, до тех пор, пока мы им не выдадим шестирукого лицеклюва, но мир гарантирован уже не будет.