Белая ведьма, черное проклятье

На другой стороне телефонного провода установилась тишина, если не считать медленного дыхания.

— Ее угрозы ФВБ меня не удивляют. Это профессиональные издержки.

Я закатила глаза. Чертовы профессиональные издержки. Расстроенная, я уперлась спиной об окно, стоя лицом к раковине. Я не буду этим заниматься. Это слишком рискованно.

— Мия — не обычный сумасшедший убийца. Ей не нужно идти на вечеринку, — устало произнесла я. — Если она и пойдет, то на частную вечеринку, на которой уже будет знать жертву, и бедный парень, вероятно, умрет от сердечного приступа или подавится оливкой.

Он ничего не ответил, и я выпалила.

— Послушай, я согласна, мы должны ее поймать, но слежка не сработает! Ты не сможешь поймать ее! ОВ тоже не может этого сделать. Она продолжает ускользать от вас, потому что знает город лучше, чем ты, и она словно ядовитая змея, к которой нельзя подходить на расстояние ближе десяти футов. Ты можешь получить ее, только если она согласится на это добровольно.

Я в раздражении взглянула на свои демонские книги рядом с картами и графиками Айви.

— Я провела исследования, и нет ничего, что могло бы защитить от нее ваши ауры, кроме того, чтобы при удобном случае пристрелить ее.

— Тогда мы выстрелим в эту суку транквилизатором для животных, — сказал он мрачно. — Разве вы, ребята, не делаете так с оборотнями?

— Нет. Мы не делаем, — сказала я твердо, думая, что даже предположить такое было варварством. — Послушай меня. Ты не можешь рисковать, изолируя эту женщины. Даже если я выстрелю в нее сонными чарами, и вы сможете ее забрать, через восемнадцать лет вы получите еще одну такую же женщину на улицах и не сможете отличить ее убийства от смертей по естественным причинам. Ты видел Ремуса. Он жив из-за глупого желания, и понаблюдав за его общением с Холли, Мия научилась выталкивать энергию в людей, а не просто отбирать ее.

— Это, — ответил мне офицер ФВБ, — звучит неплохо.

— Как и то, что, мы думаем, может сделать нашу жизнь лучше, а может превратиться в оружие против нас. Мия придет, сделает небольшой глоток, делая вид, будто влюблена в какого-нибудь парня, и поскольку она будет кормить его эмоциями, он поверит ей. Его защита упадет, и он умрет без стона или эмоционального следа. По естественным причинам.

— Как друг Гленна, — отозвался Эдден, и я взяла в руку бутылку вина, рассматривая ее. Нет, Рэйчел. Завтра утром у тебя будет похмелье.

— В точку, — сказала я, заполняя мерный цилиндр до краев. Не глядя на Дженкса, я отпила часть, потом отставила стаканчик. Кто бы мог подумать, что одно паршивое желание могло создать столько проблем? Не удивительно, что Айви чувствует свою ответственность за это.

Эдден замолчал, и я позволила ему подумать, бросая лист падуба и несколько корешков плюща в ступку и измельчая их.

— Я должен поймать эту женщину, — наконец сказал он. — Ты можешь просто пойти со мной на вечеринку?

Раздражаясь все больше, я переложила трубку к другому уху. Он не понимал.

— Мия не боится тебя, — сказала я. — Единственный способ договориться с ней — это Холли, но вероятность мала. Эта женщина не хочет, чтобы Уолкер забрала ее. Если ты сможешь гарантировать, что не будет никакой опеки, суда, временного содержания под стражей, и ты сможешь позволить Холли быть с Мией, она, может, и появится, для того чтобы показать тебе, насколько ты подлый и низкий.

— Я ничего не буду гарантировать этой женщине, — сказал Эдден, его злость была так глубока, что Дженкс, обеспокоенно застрекотал крыльями. — Она оставила моего сына умирать. Ее ребенок — проблема социальных служб, а не моя.

Разозлившись, я проговорила.

— Ты прав. Ты будешь уже на пенсии к тому времени, когда Холли станет самостоятельной.

Что касается меня — я буду только начинать жить самостоятельно — если, конечно, останусь жива.

— Пойми же, — уговаривала я, когда он замолчал. — Посмотри на общую картину. Ты говоришь, что дочь Мии может остаться с ней, тогда, возможно, я смогу уговорить Мию приехать к нам добровольно. От этого выигрывают все, и ты будешь выглядеть как доброжелательный человек, помогающий беспомощной женщине в тюрьме сохранить своего ребенка. Она отсидит срок за избиение Гленна, а потом мирно вернется в общество, обещая вести себя хорошо. Лучший способ управлять ей — это Холли.

— А что с Тилсонами? — спросил он, и я сделала лицо, которого он видеть не мог. Ах да. Я и забыла о них.

Я продолжила усердно работать, хотя плечи начали болеть.

— Наверное, она возложит вину за это на Ремуса, и Бог свидетель, он того заслуживает. Как только она окажется за решеткой, ты сможешь контролировать ее. Шаг за шагом.

Вновь воцарилась продолжительная тишина.

— Посмотрим, что я могу сделать.

Это прозвучало довольно кисло, и связь прервалась.

— Эдден! — воскликнула я, но слишком поздно. Я не могла идти к Мии с «посмотрим, что могу сделать». Расстроившись, я положила телефон на базу и выругалась, глядя в потолок.

— Вот бычье дерьмо, — пробормотала я.

Дженкс полетел к столу, и когда я закончила взвешивание последней порции пыли, его крылья замерли.

— Почему ты помогаешь ей, Рэйчел?

Отойдя на полшага, я сдула немного пыли, и задержала дыхание, пока пыль не осела.

— Я и не помогаю, — сказала я, оставшись довольна количеством пыли. — Я пытаюсь не получить обвинения во всплеске активности смертельно опасных видов внутриземельцев. Если мы сможем продержать ее в тюрьме достаточно долго, Ремус к тому времени, как она выйдет, будет уже мертв, и она не сможет зачать еще одного ребенка.

Я ссыпала пыль в смесь с вином, наблюдая, как она становится черной и осадок опускается на дно. Дженкс вновь поднялся вверх, принеся мне прядь моих волос. Я аккуратно опустила их в смесь и несколько раз размяла пестом.

Потом соскребла стружку с часов, а закончив, открыла духовку и достала последнюю бутылку. Дженкс подлетел ближе, чтобы проехаться на восходящем потоке горячего воздуха; я залила во флакон смесь и закрыла его пробкой, почувствовав в сознании приступ боли. Не такой как, если бы кто-то встал в мою линию, а скорее ощущение, что я могла ощутить кого-то, ничего для этого не делая. Я подняла глаза к потолку и не удивилась, увидев Биса, ползущего по нему: его обычно темная кожа была бледно-белой, чтобы соответствовать поверхности, по которой он карабкался. Моя приветливая улыбка исчезла, когда его красные глаза встретились с моими, и я заметила, что его большие, с белым пушком уши были почти параллельно прижаты к голове, как если бы что-то его насторожило.

Увидев, что его заметили, юный горгулья опустился на прилавок.

— Пресветлая Тинкина матерь! — завопил Дженкс, отлетая на половину кухни и оставляя за собой пятно пыли, словно осьминог. — Бис! Что, черт побери, с тобой не так?

Я поставила бутыль рядом с двумя остальными, выстроенными в линию рядом с моим котлом, и вытерла ладони о джинсы.

— Привет, Бис, — сказала я. — Пришел погреться?

Бис вертикально потряс крыльями и обвил своим львиным хвостом бедра, нервничая.

— На улице стоят две машины. Я думаю, это Ринн Кормель.

Я громко выдохнула, и уровень адреналина в крови подскочил, вызвав головную боль.

— Айви с ними?

Спросила я, уже двигаясь в том направлении.

— Я не знаю.

Дженкс летел передо мной, и я почти бежала трусцой к входной двери, включая свет по дороге. Раздался не очень громкий одиночный звонок фермерского колокольчика, который мы использовали в качестве дверного звонка, и я отряхнула остатки колдовских ингридиентов со своей рубашки.

Хотя в святилище горел свет, в коридоре было темно. Я испытала облегчение от того, что Бис стер со стен надписи. За этим последовала мысль, что мне обязательно надо купить дверной глазок. Или повесить лампочку. С бешено колотящимся сердцем я потянулась к дверной ручке, пригнувшись, когда Бис приземлился рядом с дверью, цепляясь за стену, как огромная летучая мышь. Его уши были прижаты, и он полез выше, чтобы находиться на уровне моей головы. Дженкс сел на мое плечо, и надеясь, что остальные писки не проснулись, я распахнула дверь.