Прекрасная сторона зла

– Нет, ты останешься ждать нас дома, как верная и послушная жена, – возражаю я.

– Ты забываешь, кто я, – улыбается Ливия, и я обнимаю ее. Мы целуемся.

– Для себя ты можешь быть кем угодно, – прижимая ее к себе, говорю я. – Для меня ты – моя женщина. Хрупкая и нежная, о которой мне хочется заботиться.

– Возвращайся, прошу тебя, – тихо говорит Ливия, глядя мне в глаза.

И я ей это обещаю.

Дэшэн укладывает в багажник серебряные кольчуги, которые где-то раздобыла для нас Ирма. Америго стоит, привалившись спиной к машине. Выглядит он так же паршиво, как и несколько часов назад. На висках выступили трупные пятна. Кожа на щеках пожелтела. Ногти отвалились и пальцы кровоточат.

– Он хочет ехать с нами, – указывая на Дэшэна, недовольно говорит Америго.

– Вам может пригодиться моя помощь, – выныривая из-за багажника, деловито говорит китаец. – Вас могут ранить. Да и здоровьем вы оба не блещете. Драться я тоже умею. Стрелять могу.

– И место лишнее в машине занять, – добавляет Америго. - Мы не поместимся в салон, когда будем уезжать обратно.

– Твой оптимизм меня обезоруживает, – улыбаюсь я.

– Нет, ну давай я еще позову Яна и Тадеуша. Мы ведь всего лишь едем на прогулку! – заводится Америго.

– Дэшэн, у тебя будет не менее важная миссия. Присмотри за Арсеном. Он сейчас в таком состоянии, что может наделать массу глупостей, – прошу я друга. – Меня беспокоит его состояние.

– Да, господин, – со вздохом разочарования, откликается Дэшэн. Америго вопросительно смотрит на меня. Но я не горю желанием рассказывать своему непутевому брату о преступлении сына. Сейчас не время обсуждать плохую наследственность.

– Ну, что? Навестим Саида? – садясь за руль, бодро предлагает Америго. – У меня чешутся руки вернуть ему должок.

– Сильно я сомневаюсь, что мы его там застанем, – устраиваясь на месте рядом с водителем, откликаюсь я.

– Давай просто попробуем, – заводя мотор, говорит Америго. – Вдруг нам повезет? Ведь обряд без жениха невозможен. Подпортим им праздник?

– Черт с тобой, – сдаюсь я. – Поехали.

Мы входим в подъезд и поднимаемся по лестнице. Америго достает отмычку и легко вскрывает дверь. Внушает заходящимся в лае псам заткнуться, и они ласковыми щенками трутся возле его ног. Прохожу в комнату. Подхожу к полке с книгами, ищу фотографию, но она исчезла. На кого Саид тогда оставил собак? Три столь здоровенных псины нуждаются в присмотре и уходе. Неужели снова повесил на соседку? Нет, он не может так обойтись с ними, а значит – вернется.

– Боюсь, что мы можем зря потерять время, – говорю я. Америго, напевая себе что-то под нос, торопливо обыскивает кухню.

– Ха! – издает он, вытаскивая из ящика под плитой куклу, похожую как две капли воды на Амалика, вся грудная клетка ее истыкана булавками. – Оборотень, поклоняющийся Вуду! Каковы превратности судьбы! Ты уверен, что у них действительно дружеские отношения?

– Дина говорила, что он колеблется в своем выборе, но есть некто, кто его поддерживает, – вспоминаю я слова ведьмы.

– Ты должен был рассказать мне обо всем раньше, когда было время, – с досадой говорит Америго. – А теперь все приходится делать на авось, в спешке.

– Но ты же всегда любил подобный хаос, – замечаю я.

– Только не в серьезных делах.

На лестничной площадке слышатся шаги и звон ключей. Собаки вскакивают на ноги, заливаются лаем. Америго в один прыжок оказывается в прихожей. Дверь открывается и Саид, едва преступив порог, тут же оказывается в железных тисках вампира.

– Думал, что смог победить меня, пес? – зловеще шепчет мой брат, заламывая ему за спиной руки. Оборотень издает грозный рык. Собаки набрасываются на Америго, но он их тут же усмиряет. – Все, нет у тебя больше помощников. И теперь ты расскажешь, куда пафосный танцоришка увез девушку.

– Да ты мечтатель, – усмехается Саид, зло скалясь. – Мне нечего тебе больше сказать.

– А это мы сейчас проверим, – одним ударом Америго вырубает его и, закинув на плечо, выносит из квартиры. На улице тихо и пустынно, никто не обращает внимания на парня в кожаном пальто, запихивающего бесчувственное тело в багажник. Садится за руль, и мы отправляемся на склад. По пути он звонит Тадеушу и просит его срочно привезти сыворотку правды.

Меньше чем через двадцать минут мы оказываемся на складе. Америго вносит в здание все еще пребывающего в отключке Саида. Надевает на него оковы – и вот он уже болтается посреди помещения, точно так же, как я пару недель назад.

– Неприятные воспоминания накрыли? – осведомляется Америго с лёгкой усмешкой. – Зато теперь мы квиты.

– Но это не означает, что мы снова станем друзьями, – говорю я, обыскивая карманы Саида. В нагрудном нахожу фото Сары, забираю его себе. Ключи от машины, чек за собачий корм – больше ничего интересного.

– Раз ты об этом говоришь, значит, тебе этого хочется. Просто ты считаешь это невозможным, – заключает Америго, привалившись спиной к стене. Он вытаскивает из кармана потрепанный блокнот и выводит на грязной страничке погрызенным карандашом текст. Заканчивает, выдирает листок и протягивает мне. – Если со мной в этом приключении что-то случится, свяжешься с Тадеушем, он даст тебе лекарство.

– Если я не вернусь, присмотри за Лив. Она относится к тебе серьезней, чем показывает, – говорю я, заучив наизусть телефон поляка.

– Я понял это вчера, – откликается Америго. – Что с твоим сыном?

Не успеваю ничего ответить: Саид тихо стонет, приходя в себя. Он приподнимает голову, смотрит затуманенным взором на нас, бормочет проклятья.

– Сейчас повеселимся, – говорит Америго, поднимая с пола плетку.

– Вы идиоты, – бормочет Саид. – Если не отпустите меня, то все испортите.

– Именно этого мы и хотим, не так ли? – подмигивая мне, говорит Америго и заносит руку для удара. Раздается тихий свист, удар, за которым следует рык оборотня. В воздухе повисает запах свежей крови.

– Вмешавшись, вы погубите ее! – когда Америго на мгновение останавливается, кричит Саид. – Не делайте этого!

На склад вплывает Тадеуш. Выглядит он торжественно. Идет, высоко задрав подборок, плавно переваливаясь из стороны в сторону.

– Я привез сыворотку, – не без гордости говорит он. – Мы только что создали новый вариант. Поэтому сами не знаем, как она работает.

– Сейчас разберемся, – забирая из его рук пузырек, деловито говорит Америго. Отбрасывает плеть в сторону и подходит к Саиду. Вливает ему в рот содержимое. Оборотень морщится, пытается плеваться, но вампир властным движением не дает ему этого сделать, вынуждая проглотить все.

– Сколько ждать, пока у него развяжется язык? – оборачиваясь к Тадеушу, спрашивает Америго.

– Вот сейчас и узнаем, – спокойно говорит тот, складывая руки на животе и внимательно следя за пленником.

– Неужели нельзя было привезти проверенное средство? – злится Америго.

– А на ком испытывать это? – поджимает губы Тадеуш. – Тебе подавай совершенные средства, но без тестирования это невозможно. Мыши, сам понимаешь, для такого не подходят.

– Ладно, надеюсь, в этот раз обойдется без смертельного исхода через пять минут, на самом интересном, – ворчит Америго.

Тадеуш подходит к Саиду, ощупывает ему шею, приподнимает веки. Прикладывает ухо к грудной клетке. Проверяет пульс. Потом приподнимает верхнюю губу и осматривает десны.

– Может, ещё в зад заглянешь? – не выдерживает оборотень.

– Задавай свои вопросы, – не обращая внимания на выпад, говорит Тадеуш, обращаясь к Америго. – Он готов.

– Есть ли у Амалика охрана? – спрашивает мой брат.

– Да. Его охраняют четыре здоровых амбала из темных, что отвергли ковены за их преступления, – охотно рассказывает Саид, но в его глазах отражается такое смятение, словно он сам не понимает, как может рассказывать то, что хочет сохранить в тайне. – Но это скорее формальность: он чувствует себя полностью неуязвимым. Ему никто не нужен.