Щупальца веры

— А почему вы спрашиваете?

— Потому что доктор Трейнор хорошо знаком с видами паразитического паука, который распространен в некоторых тропических странах. Этот паук обычно кладет свои яйца в коже домашних животных, но известны также случаи, когда он паразитировал в коже человека. В Бразилии и в Перу такие случаи вполне обычны, и поэтому сразу же устанавливается диагноз, вместо того чтобы доводить до состояния… как это произошло с ней. — Доктор покачал головой. — Но все равно непонятно, где она могла заразиться.

Кэл моментально сообразил: во время отгрузки произведений декоративного искусства, которые прибыли из тропиков. Ящики для упаковки и целлюлоза — это обычные переносчики паразитов. Он сказал об этом доктору.

— Вот, оказывается, в чем дело, — сказал Меранзе. — Один из этих пауков-паразитов прибыл сюда на пароходе, и, к несчастью, миссис Хэлоуэлл заразилась. — Он встал. — Мне нужно идти на мой этаж. Я надеюсь, что мое расследование помогло перенести это тяжелое испытание вам и вашей подруге. Она очаровательная женщина.

Кэл поблагодарил доктора и ушел.

Так вот что это было, согласно экспертам: крайний случай невезения.

Но Кэл поставил другой диагноз.

Он поднял глаза на потолок столовой, на котором были трещины, и в течение минуты почти сдерживал себя, чтобы не поднять кулак в сторону неба. Что такое сделала Тори, почему на нее обрушился гнев божий? Что сделал он, или Крис, или Лори?

— Ответь мне! — вдруг крикнул он.

Стул заскрипел, и Кэл понял, что медсестра, которая сидела напротив него за другим столом, повернулась в его сторону. Увидев ее подозрительный взгляд и напряжение, которое охватило ее тело, Кэл моментально понял, какое профессиональное заключение она сделала: перед ней был истеричный, сумасшедший человек. Кэл поднял свои открытые ладони, неуклюжим жестом извиняясь и как бы успокаивая ее. Затем настолько устойчивым шагом, насколько мог, Кэл вышел из столовой.

Разумеется, можно было сказать, что он сумасшедший, подумал Кэл, когда выходил из больницы. Потому что теперь окончательно и бесповоротно он был верующим. Но как объяснить, что они сумасшедшие, все те, которые не верят в богов, в их гнев и в то, что человеческая жизнь балансирует на тонкой невидимой грани… и держат ее в равновесии могущественные силы с такой же прихотливой легкостью, с какой жонглер подбрасывает мяч кончиком пальца.

Кэл ускорил шаги. Он не понимал, за что была наказана Тори, какое преступление она совершила с точки зрения безжалостных, всевидящих глаз?! Несмотря на это он знал, что так или иначе единственная надежда спасти Криса будет зависеть от понимания этой тайны.

И тогда он ускорил шаг, который затем перешел в бег, в отчаянной попытке достичь того места, где он мог бы найти ответы на свои вопросы.

Глава 39

Такси пересекло границу barrio, проходящую по 96-й улице и въехало в бедные кварталы. Кэл сидел на заднем сиденье, всматриваясь в зловещие запустевшие дома. Доходные дома с металлическими рамами окон. Заваленные мусором мостовые. Клочья газетной бумаги, которые плавно летали по серым пустынным улицам, как лебеди в утреннем тумане. Полосы солнечного света, пропитанные пылью, разрезаемые железнодорожными рельсами, проходящими высоко над землей, освещали своды под обветшалыми стойками надземки. И здесь, и там Кэл мельком замечал силуэты спящих людей.

Спящих или мертвых?

Что Вуду сделало с этими людьми? Дали им их боги богатство? Взгляд его безумных глаз словно магнитом притягивали магазины со стальными дверями: витрины были полны свечами, в другом магазине — статуэтками святых, а в третьем — пакеты ароматических трав были расставлены в ряд, а кожи животных свободно свисали в темноте укромных уголков. От четок, статуэток и блестящих бутылок у него голова шла кругом.

Безобидные предметы.

Безобидные, но имеющие достаточную силу, чтобы перевернуть его жизнь вверх дном.

Почему эта болезнь поразила Тори? Почему?

Кэл почувствовал головокружение от недосыпания. У него заболел затылок.

Такси свернуло с Парк-авеню, проехав мимо углового магазина, в витрине которого были аккуратно выставлены гипсовые статуэтки святых. Святой Исидор в коричневой мантии — Очоси, святой Христофор с крестом — Бакосо, голубоглазая святая Варвара — Чанго.

Боги, скрывавшиеся под обличьем святых, были изображены в христианской одежде.

Синкретизм. Маски. За чьей личиной спрятался бог, который наказал Тори? Кэл подумал о ней и снова вспомнил, как она лежала на носилках в машине «скорой помощи». Вспомнил ее бледное лицо, протянутую руку и то, как она слабо бормотала что-то насчет боли в ноге:

— Нога болит…

Затем какая-то сила откинула его назад на сиденье, и он все понял.

Она не говорила «нога болит», а повторяла слово «Легба».

Она говорила, что в ее несчастье повинно божество-трикотер, Божественный Обманщик, бог Вуду, который наказывает всех, кто пытается использовать эту религию с недобрыми намерениями. Тот, кто поворачивает колдовство, как говорят верующие. Тори сказала почти то же самое, что говорила перед смертью миссис Руис: engañador.

Но почему колдовство обернулось против Тори? Какое зло она сотворила? Да, Кармен Руис пыталась наложить заклятье на Криса. Но Тори любила Криса и помогала Кэлу уберечь его. Если колдовство обернулось против Тори, это означало, что заклинание, которое было использовано, чтобы спасти Криса, было недобрым.

Но этого не могло быть.

— Легба, — пробормотал про себя сбитый с толку Кэл.

Он посмотрел на проясняющееся небо. Солнце пробивалось сквозь легкий туман. Теперь, когда головоломка представилась в увеличенном размере, он все больше думал о ней и старался иначе объяснить ее. Миссис Руис тоже любила Криса. Предположим, что ее заклинание, как и заклинание Тори, было сделано не для того, чтобы повредить Крису, а чтобы его защитить. И за попытку защитить его колдовство обернулось против нее.

Она была наказана за добро? Следуя логике этой религии, в этом не было никакого смысла. По какой логике защита жизни мальчика может считаться злом?

Круги сужались и становились все темнее. Могло ли это быть заклинанием Оскара? Предположим, что Оскар обманул его и заставил совершить злое заклинание вместо заклинания, направленного на то, чтобы уберечь Криса, — а затем боги наказали тех, кто совершил его?

Но тогда почему они не наказали также Оскара? Почему не был наказан он? Почему только Тори? — задавал себе вопросы Кэл. И что двигало Оскаром, когда он согласился совершить злое заклинание?

Вопросы, рождающие вопросы.

Такси, взвизгнув тормозами, остановилось перед роскошным особняком. Кэл протянул шоферу двадцатидолларовую банкноту и, не дожидаясь. сдачи, вышел из машины.

Передняя дверь здания была заперта. Кэл постучал в стеклянную дверь, сотрясая ее. В течение минуты в холле никого не было, а затем откуда-то появился сонный подросток с пробивающейся ниточкой усов. Он внимательно и с подозрением посмотрел на Кэла через стекло, его глаза потемнели.

— Мне нужно увидеть Оскара, — крикнул Кэл.

После недолгого колебания молодой сторож открыл

дверь.

— Мистера Сезина нет…

Кэл промчался мимо него и взбежал вверх по лестнице, развеяв последний сон у потрясенного мальчика.

Он бежал через две ступеньки и остановился, чтобы перевести дыхание, когда уже был на четвертом этаже. Сначала, взглянув по коридору налево, затем направо, Кэл попытался вспомнить, где находится квартира Оскара.

Где-то в утренней тишине играло радио, передавая новости вперемешку с музыкальным припевом: «Дайте нам двадцать две минуты, и мы дадим вам весь мир». Казалось, что звук шел с дальнего конца коридора справа от него. Он пошел по коридору, и звук радио стал слышен еще громче. «В Нижнем Манхэттене прошлой ночью машина потеряла управление, и два человека погибли…»

И за что только они были наказаны, подумал Кэл. Ни за что. Хорошие и невинные люди каждый день погибают от несчастных случаев, от болезней или становятся жертвами преступлений.