Преисподняя. Адская бездна

Сомнений быть не могло. Это парень из береговой охраны, их предполагаемый Орфей. Спустился на четверть мили и прилег вздремнуть. Может, умер, грезя о мертвой возлюбленной.

Грегорио снял куртку и прикрыл то, что осталось от лица Джонса. Затем выпрямился и удивленно присвистнул.

— А это что за штука?

Али проследила за его взглядом и направила луч фонаря на верхнюю часть колонны.

— Минотавр?

Перед ними громоздилась статуя высотой в два этажа — гротесковая с точки зрения классического искусства, получеловек-полузверь. Монстра вырезали из скрученной каменной колонны. От самого основания вверх поднимались спирали гранитных прожилок, похожих на веревки. Скульпторы начали работу с брюха чудовища, оставив грубые сколы и отметины, но по мере подъема удары долота становились все точнее. В сущности, мастера лишь частично освободили человека-быка из каменного плена. Отполированными были только рога.

— Вот кто убил детей, — сказала Али.

— Сказочный монстр? — Грегорио обогнул колонны, словно мотылек.

— Тут присутствует алеф, — пояснила она. — Все сходится. Алеф и голова быка.

— О чем ты? Что за голова быка?

— Ох, кузнечик, — вздохнула Али. Эта одна из шуток, понятных только им, мудрому учителю и стажеру. Кончиками пальцев она начертила на стене эволюцию символа. — Финикийцы рисовали его с рогами.

— Вот голова, а вот рога. Потом рога превратились в ноги — один сдвинулся сюда, а другой туда.

Явно взволнованная, она торопилась поделиться своими мыслями.

— Алеф — прообраз первой буквы нашего алфавита, воплощение договора с силами природы. Это основа письменного языка, животное, превратившееся в символ, который, в свою очередь, стал буквой. Скромной буквой. Могущественной буквой. Начертанная на голове голема, эта буква оживила его. Ты знаешь, что алеф — первая буква мистического имени Бога в библейской книге Исхода? Иегова. Сущий. «Я есмь Сущий».

— Да, Александра. Но это не голем. И не Бог. Чудовище.

— Должно быть, это их бог, — предположила Али. Из полуоткрытого рта чудовища вырывался безмолвный рев, ставший языком. — Алеф сотворил плоть. Или камень. — Она произнесла одно слово на щелкающем языке хейдлов. Оно означало «старше-чем-старый». «Их бог, наш дьявол».

Благодаря случайному совпадению, всплывшему в памяти голосу дочери, Али как будто переместилась во времени на двадцать тысяч лет назад. Давным-давно простая буква алфавита жила в этих темных пещерах в виде культа некоего чудовища. Нет, вдруг поняла она, культ не умер много тысячелетий назад.

— Я уже видела этот символ. Чуть отличающийся по форме и заросший рубцовой тканью.

— Рубцовой тканью?

— Хейдлы вырезали его на Айке, когда взяли в плен. — Улыбка сползла с лица Грегорио. Опять Айк. Хотя он, скорее всего, мертв. Как бедняга Джонс. — На пояснице, — прибавила Али. — Тавро хозяина, говорил Айк.

— Он принадлежал вот этому чудовищу?

Грегорио махнул рукой в сторону каменной колонны, словно хотел опрокинуть ее. Статуя осталась неподвижной. Казалось, монстр держит землю на своих плечах.

— Айк не имел представления, кто его хозяин и что означает этот символ. Не такой, как клейма других рабов. И это тревожило Айка, не давало покоя. Он вспоминал, что чувствовал себя сиротой, не знающим имени отца. Мне кажется, именно поэтому Айк оставил нас. — «Нас»: ее, Мэгги и всех собратьев-людей.

Еще до рождения дочери, даже до того, как Али выбрала ей имя, Айк исчез — оставив дочь без отца, вернулся в подземный мир, чтобы узнать имя отца, который не был ему отцом.

Али и Грегорио молчали. Из темноты доносился стук падающих капель. Без него здесь было бы тихо, как в склепе.

Али посветила фонарем в туннель. Извиваясь, он уходил глубже.

— Пора идти. Остальные будут волноваться, куда мы пропали.

Грегорио вдруг озаботился ее репутацией.

— Да, идем. Нужно рассказать им о туннеле. — Он посмотрел на мумию. — А с ним что делать?

— Сообщим властям. А пока у бедного Джонса есть собственный склеп.

— Хорошо. Очень хорошо. — На лице Грегорио отразилось облегчение. Мертвецом займутся другие.

— Можешь забрать свою куртку.

Грегорио передернул плечами.

— Пусть остается. Ему пригодится для путешествия.

Они начали подъем. Примерно на полпути у Али возникло ощущение, словно кто-то тянется к ней, пытаясь удержать.

— Мама…

Али замерла.

Потом посмотрела вверх, на продолжавшего идти Грегорио. Тот явно ничего не слышал. Она направила луч фонаря вниз, пытаясь понять, откуда доносился голос. Каменный Минотавр, казалось, наблюдает за ней.

— Мэгги… — прошептала Али, ожидая, что голос послышится снова.

Тишина. «Спи, малышка». Повернувшись, она стала взбираться вслед за Грегорио вверх, к свету — не замечая, что вполголоса напевает колыбельную.

ДОКУМЕНТЫ

Устойчивый поток воздуха в туннелях будет продолжать охлаждать регион Ущелья девяти рек. Утром местами туман, днем ясно и не по сезону холодно. Максимальные температуры воздуха днем в районе 50 градусов. Минимальные температуры воздуха — те же.

Уровни рек — стабильные, в пределах нормы. Возможны внезапные наводнения. [4]

Максимальная и минимальная температура воздуха в субтерре (на прошлой неделе):

Максимальная — 148 градусов, Уинк, Большие туннели, Арктические провинции.

Минимальная — 39 градусов, Нуэва Лока, протекторат Аргентины.

Опасности:быстро движущееся облако серы достигнет сети туннелей Хеннерс к концу сегодняшнего дня. Возможно расстройство обоняния. Труба 666 в зоне L закрыта из-за электромагнитных штормов.

Серьезные опасности:на территориях Синин — Нью-Торонто на глубине минус 3 мили зарегистрирован выброс метана, поднимающийся вверх. Метан горюч. Смесь с воздухом при концентрации от 5 до 15 процентов взрывоопасна. Метан не ядовит при вдыхании, но может вызвать удушье из-за снижения концентрации кислорода. Пользуйтесь респираторами. Соблюдайте меры противопожарной безопасности. Будьте внимательны и осторожны.

Удачной охоты!

3

Под дном северной части Тихого океана

Они сделали привал, прервав свой великий поход, — девять человек, передвигавшиеся в полной темноте, рассчитывавшие только на свои ноги. Замыкавший цепочку Ли лениво ощупывал наросты, покрывавшие его голову. Пальцы пробегали по напоминающим кораллы рогам, гладили бугры и шишки, вспучивавшиеся на черепе. Каждый день они слегка изменялись, становились все более выпуклыми. Костный шлем, как и сама экспедиция, жил своей жизнью.

Впереди кто-то негромко застонал. Уже три дня у него выходил камень из почки. Никто не собирался сбавлять темп, жалея беднягу. Каждый перенес жестокие мучения, но должен был держаться ради остальных. И держался. Боль не убьет, и ее можно вытерпеть — слишком большое расстояние требовалось преодолеть за ограниченное время. Они состязались в ходьбе с полчищами людей.

Ли уже не пользовался обонянием, чтобы чувствовать вторжение людей. Он просто ощущал его вкус в воздухе. Отвратительное зловоние поднималось по жилым туннелям. Ли и его товарищи уже много дней находили следы расширяющейся колонизации. Нечистоты и химикалии загрязняли подземные воды, спускавшиеся к ним. Они оставляли ожоги на коже и выворачивали наизнанку желудки. Человек был бедствием. Сорняком.

Ли хотелось увести их маленький отряд прочь от маячившей впереди цивилизации. Почти два года они пробирались по самым дальним ответвлениям самых глубоких лабиринтов, держась на шаг впереди от разрастающихся колоний. Пока еще не слишком поздно, пока орды захватчиков полностью не заполонили туннели, пронизывающие эту часть планеты, они посещали то, что осталось от народа, сохраняя свидетельства.