Ночная смена

От этих воспоминаний отвлекает голос Николаича:

— У кого есть что сказать важного?

— У меня.

— Потерпит до того момента — когда сварщик сетки начнет ставить?

— Потерпит.

— Тогда по машинам — командует Николаич — головной УАЗ — первая тройка, ведет хозяин, второй УАЗ Володя, вторая тройка, Доктор снимаете как можно больше всю дорогу… И знаете что… Поменяйтесь — ка местами с Дмитрием. Лучше, чтоб Вам можно было по дороге указания давать, что обязательно снять. Так, теперь трофей… В трофее — группа тяжелого оружия и медсестра. Сейчас ведет Сережа. К слову — Сережа — возьми себе на ближний случай один из «Кедров». Племянничек СВД в салоне поухватистее будет.

— Я тоже умею — отзывается Надежда. — Умею вести машину.

— С автоматом ездили? С автоматической коробкой передач?

— Откуда? Но если негритянки пожилые управляются — думаю, что и я справлюсь.

— Ладно, тогда сейчас и проверим. Все, поехали. Амфибия — сопровождаете параллельно дороге, метрах в четырехстах.

— Мне куда? — пискает сварщик.

— В «жип широкий». И Надежда Николаевна — сообщите, когда мастер будет готов работать.

— Я уже могу.

— Вытяните руки. Нет, лучше уберемся отсюда, заодно и у вас руки трястись перестанут…

Трогаемся. Семен Семеныч — видно, что профи. Ведет так легко, что кажется — как бывает всегда, когда смотришь на работу мастера — неважно гимнаста или хирурга — что это сущий пустяк и я бы сделал так же играючи…

Попутно водила начинает негромко мурлыкать под нос какую-то песенку:

— Ого! — восклицает Николаич — сто лет не слыхал!

— Что? Эту песенку?

— Ага. Я уж думал ее и не помнит никто.

— Ну отчего ж. Мы с Валеркой — это сосед мой — всегда распевали, как поддадим.

Мы ж дальнобойщики — едешь да поешь всякое — и не уснешь и ехать веселее. Грузы-то ценные, «грачей» нынче брать опасно. Может, вместе грянем?

— Обязательно. Только бы нам найти место поспокойнее — и чтоб «Хивус» смог подойти. Мне как-то с сетками спокойнее. А то любая зомбака не ровен час в окно прыгнет.

— Э, спокойных мест тут полно — сейчас заберемся к водокачке — там и обустроимся.

— Нам бы глянуть, что там в Знаменке.

— Это можно, конечно, только там выезжать я бы не стал. Лучше через Шуваловку.

— Почему?

— Дорогу там перекрыть — раз плюнуть. Пара ублюдков с автоматами в сторожку — и копец нам. И не развернешься. А задом под огнем корячится — удовольствие малое.

— Ладно, обойдемся без Знаменки.

— Можем встать, в бинокль аккуратно глянуть.

— Хорошо. Нам вообще-то сама Знаменка ровнофиолетова. Кронштадтским может быть интересна.

— Здесь как место? Подходит для ремонта? Я к слову — тоже немного варить умею, так что если что — сетку-то прихватить смогу.

— Годится место. Вполне. Встаем.

Местечко и впрямь вполне себе подходящее — от берега прикрывают деревья и тростники, от трассы — опять же деревья. В сотне метров — какое-то полуразрушенное краснокирпичное здание, но за ветками его видно плохо. Явно нежилое, так что вряд ли там сидит засада. На всякий случай Николаич и Семен Семеныч осматривают в бинокли окружающие пейзажи и остаются довольны.

Располагаемся под прикрытием машин. С подошедшего «Хивуса» вытаскиваются баллоны, шланги. Куски разномастных сеток и решеток. Михин батя напару с немного пришедшим в себя сварщиком начинают примеряться к работе. Ильяс с Сережей растопыриваются, беря в прицел окрестности. Остальные собираются кучкой и приседают на корточки.

— Ну, что там надо было сообщить команде медицинского? Токо Доктор — вкратце.

— Ясно. Сейчас наша команда оказывала помощь раненым. В целом — все отлично, но в наложении жгутов были грубые ошибки. Опасные. Поэтому — без деталей и упреков:

Первое: Жгут накладывать ТОЛЬКО при артериальном кровотечении. Причем сильном. Таком, которое реально угрожает смертью. Девчонке при травме пальца жгут накладывать не надо было — максимум из нее выльется стакан крови, это она переживет. А от наложенного жгута может и с пальчиками попрощаться.

Второе: Если накладываете жгут — не тяните со всей дури — надо пережать всего-навсего артерию, а не разминать в хлам мышцы, нервы и сосуды. Не перекрывайте кровоток уже первым туром жгута — нервы попортите. И не себе, а раненому.

Третье: Если все же накладываете жгут — надо перетягивать артерии. Не вены! У девчонки жгут был наложен слабо — словно ей внутривенный укол собирались делать. Это плохо — артерии продолжают качать кровь как ни в чем ни бывало — а вот венозный отток вы перекрыли — кровотечение от такого жгута только сильнее. Рука со жгутом должна быть белой — и без пульса, а не синей и с пульсом.

Четвертое: У мента жгут наложен был правильно — но записки с временем наложения я не видел.

— Я писал — обиженно говорит Вовка.

— Вова — я не упрекаю! Сделал — молодец! Но я записки не видел — значит и в госпитале не увидят. А срок у наложенного жгута — полчаса — час — потом ручку нахрен отрезать придется.

— Глупости это, с бумажками — встревает Надежда — пишите на лбу у раненого.

— Во, человек дело говорит! Наконец — последнее — пятое — жгут очень серьезное мероприятие, небезразличное раненым. Поэтому — не частите. Чем меньше наложено жгутов — тем лучше.

— Понятно — отвечает опер. — Ну и как мы узнаем — артериальное это кровотечение или венозное?

— Дык артерии идут в глубине конечностей — под прикрытием мышц и костей. Вены — поверхностнее — обеспечивают отток. Артериальная — светлая, алая, венозная — темная.

— Позвольте, я добавлю — хмыкает Надежда Николаевна.

— Валяйте!

— Валяю! Все просто — артериальное кровотечение — как молодецкая эякуляция стреляет струями, прерывисто, мощно. Из сонной — аж на три метра может прыскать. Венозное — как старческое мочеиспускание — вялая струйка с убогими потугами на пульсацию… Так понятно?

— Понятно…

— Раз понятно — мы с Ильясом сейчас сходим глянем на Знаменку. Доктор с камерой — держитесь сзади, мало ли, снять будет что. Остальным — по расписанию боевого дежурства.